Александр Афанасьев - Империя, которую мы потеряли. Книга 1

Мы, гонимые сквозь все водовороты жизни, мы, со всеми корнями оторванные от нашей почвы, мы, всякий раз начинавшие сначала, когда нас загоняли в тупик, мы, жертвы и вместе с тем орудия неведомых мистических сил, мы, для кого комфорт стал легендой, а безопасность — детской мечтой, мы почувствовали напряжение от полюса до полюса, а трепет вечной новизны каждой клеткой нашего тела. Каждый час нашей жизни был связан с судьбами мира. Страдая и радуясь, мы жили во времени и истории в рамках гораздо больших, чем наша собственная ничтожная жизнь, как она ни стремилась замкнуться в себе. Поэтому каждый из нас в отдельности, в том числе и самый безвестный, знает сегодня о жизни в тысячу раз больше, чем самые мудрые из наших предков. Но ничего не давалось нам даром: мы заплатили за все сполна и с лихвой.

Штефан Цвейг "Вчерашний мир"

Империя эта — не славянская, не венгерская, не немецкая. Разные народы объединяет во многом лишь покорность Габсбургам, да нежелание менять привычный порядок вещей. Да и какой смысл его менять в самом деле, если жизнь хоть понемногу, но постоянно улучшается.

Габсбурги — один из самых древних дворянских родов Европы — но в то же время мало чем отличающийся от своих собратьев — императорами им стать скорее повезло. Но свое везение — они сохранили, упорным трудом, дружностью, семейной привязанностью. Помимо Австро-Венгрии — Габсбурги правят еще и в Испании. Хотя там все намного сложнее.

Вена — один из самых роскошных и цивилизованных городов не только Европы, но и всего мира. Началось это, наверное со времен Венского конгресса, когда в Вену на длительное время съехались правители и министры большинства европейских стран… но этот налет цивилизованности и роскоши венцы сохранили и развили. В городе — великолепные театры, опера, весь город танцует. В кафе подают изысканные блюда… вообще, Европа заканчивается не на Ландштрассе, как сказал князь Меттерних. Она заканчивается там, где заканчиваются эти кафе, с кофе, яблочным штруделем и таффельшпицем. Край Европы — это Львов, Коломыйя. Но это — все еще Европа.

Империей вот уже много десятков лет правит император Франц-Иосиф — он взошел на престол юношей, но теперь он глубокий старик, который время от времени выходит в парк дворца Шенбрунн прогуляться. Его так и называют — старый гуляка. Он до сих пор не пользуется лифтом, автомобилем, телефоном, чрезмерное внимание уделяет ритуалам. Работает над бумагами как проклятый, спит в солдатской койке, питается очень скромно. Подданные мерзко шутят над его старостью, что мол, его нельзя выпускать в сад, чтобы он все там не обгадил. Им и невдомек, что скоро будет другая страна и другие вожди.

И будет уже не до шуток.

Двор Габсбургов — самый церемонный и ханжеский в мире. Против Николая II Романова бунтуют родственники, за то что не разрешает морганатические браки — но здесь, в Вене — все серьезнее. Целенаправленно травят супругу наследника престола — она из знатного чешского рода, но знатного недостаточно и — славянка. Немку или венгерку может, и простили бы… но славянка. И наследник не один такой — здесь считается нормальным просить, например дипломатов приходить ко двору без супруги, если та простолюдинка.

Но как это обычно и бывает — под покровом ханжества скрывалась мерзкая, склизкая грязь.

Это потом, после бомбежек и газов, после двенадцати сражений при Изонцо, где каждая из сторон потеряла по полмиллиона человек убитыми, и где в горных ущельях трупы лежали в несколько слоев, после безумия атак до последнего человека, после пулеметов и газов — уцелевшие австрийцы, венгры и прочие национальности многострадальной Империи — стали вспоминать старого Императора и его семью с ностальгией, как символ других, более спокойных времен. Но до того, как человечество познало весь ужас тотальной войны — к императорской семье отношение было совсем другое. И оно было во многом заслуженным.

Вена, под покровом лицемерной благопристойности — скрывала исключительно развратную натуру, и Габсбурги отнюдь не были образцами чести и благодетели. Так, практически вся императорская семья болела венерическими заболеваниями. Император Франц-Иосиф и его законная супруга, императрица Елизавета болели сифилисом, а наследник престола, кронпринц Рудольф со своей супругой — гонореей [5] Желающие могут сравнить с многодетным и набожным Николаем II, которого при жизни прославили все газеты. . Младший брат императора был открытым педерастом, предпочитал молодых офицеров. Немало при Императорском дворе было и наркоманов, главным среди них считался наследник (до своей трагической гибели) престола кронпринц Рудольф, который не мог и половины дня прожить без укола морфина. Он так же писал в подметные газетенки статьи, жестоко критикующие монархию — но под псевдонимом.

Императрица Елизавета, особа нервная, как и все представительницы Баварского дома — мужа едва терпела. Не могла простить за подаренный ей мужем сифилис. К супружеским обязанностям она относилась с отвращением, предпочитая проводить время в Будапеште с красавцем Дьюлой Андраши, бывшим революционером, ставшим министром иностранных дел Венгрии. Своему супругу она лично выбирала любовниц, последней стала актриса Катарина Шратт, фактически вторая супруга императора. С императрицей Шратт была знакома и находилась в дружеских отношениях.

На этом фоне, новый наследник престола, эрцгерцог Франц-Фердинанд, заменивший покончившего с собой в припадке безумия (перед этим застрелившего свою любовницу Марию Вечеру) эрцгерцога Рудольфа — казался едва ли не порядочным человеком. У него не было венерических заболеваний — только туберкулез, который он подхватил от матери, он не был не педерастом, ни наркоманом. И еще он посмел жениться на той женщине, которую полюбил — на чешской графине Софье Хотек. Графиня Хотек происходила из дворянского семейства, причем достаточно знатного — но недостаточно знатного, чтобы быть представленной ко двору. Кроме того — она была славянкой, а при дворе как немцы так и венгры — были крайне не заинтересованы в усилении славянского компонента Империи. Славянские дворянские роды считались как бы худородными. Когда наследник категорически отказался менять свои матримониальные планы — с ведома и одобрения престарелого Франца-Иосифа на супругу наследника престола и ее детей — была объявлена придворная охота. Весь двор соревновался в том, как бы посильнее унизить выскочку. И со страхом ждал того момента, когда супруг этой выскочки — станет Императором и Королем одновременно.

Сама по себе система власти в Австро-Венгрии была странной, нигде не встречающейся в мире и… слабой изначально. Она стала такой после венгерского восстания, которое удалось подавить с помощью только русских войск… что России не простили ни венгры, ни австрийцы.