Ричард Вайнен - Долгий '68: Радикальный протест и его враги

Рейган

Контркультура, как и движение «Власть черным», сосуществовала в своеобразном симбиозе с наиболее неистовыми своими критиками. Но один человек стал совершенно особым воплощением «контр-контркультуры». Рональд Рейган был избран на пост губернатора штата Калифорния в 1966 году, а затем переизбран в 1970-м. Этот разведенный мужчина и знаменитый киноартист, который во время Второй мировой войны избежал активной военной службы, хотя и дослужился до капитана в подразделении, изготавливающем пропагандистские фильмы, едва ли стал бы образцовым носителем культурного консерватизма и, скорее всего, вызывал бы лишь насмешки, если бы достиг успеха раньше, в 1950-е годы. Но сейчас его предвыборный штаб быстро осознавал преимущества, которые можно извлечь из студенческих беспорядков: «Рейган раздул их до уровня серьезной проблемы, и это улучшило его показатели в предвыборных опросах». По воспоминаниям самого Рейгана, «в горах, пустынях, больших городах» ему задавали один и тот же вопрос: «Что вы планируете делать с Беркли?» Причем, добавляет он, «каждый раз уже сам этот вопрос вызывал громкие аплодисменты собравшихся» 70.

Когда Рейган упоминал Беркли, он имел в виду не сам университет. Хотя после победы на выборах ему удалось отправить в отставку Кларка Керра, либерального президента университета, в целом он почти не вмешивался в дела самого престижного калифорнийского вуза. Кроме того, в Калифорнии наиболее серьезные столкновения между властями и студентами происходили в другом университете, в Сан-Франциско, который был менее престижным с академической точки зрения и имел более скромный в социальном отношении студенческий состав. Университет в Беркли стал для Рейгана символом опасной болезни, которую его сторонники замечали в учебных заведениях страны. Он сполна воспользовался тем фактом, что Стокли Кармайкл, посещая Беркли, предлагал студентам сжигать свои призывные повестки, а в феврале 1969 года утверждал, «тридцать пять негров» напали на декана одного из колледжей, приставив к его горлу раскладной нож 71. Поведение белого студенчества — относительно привилегированных молодых людей — также раздражало электорат Рейгана. Сам он постоянно делал темные намеки на царящие в кампусах употребление наркотиков, сексуальную вседозволенность и «некоторые другие дела, о которых вслух даже упоминать нельзя». А в более благодушном настроении он посмеивался над университетскими парнями, которые «одеваются, как Тарзан, ходят, как Джейн, и пахнут, как Чита».

Роберт Кеннеди

Отчасти радикализация левой политики в Америке сдерживалась подготовкой к президентским выборам 1968 года. С 1960 года Белый дом занимал представитель Демократической партии. Война во Вьетнаме до предела обострила отношения между теми, кто считали себя либералами и, в особенности, радикальной их частью, и Линдоном Джонсоном. Был, однако, шанс, что другой демократический кандидат сумеет изменить политическую ситуацию. В какой-то момент публике показалось, что таким кандидатом способен стать Юджин Маккарти, сенатор-демократ из Миннесоты. Он заявил о намерении выдвигаться в конце 1967 года, когда никто еще не считал его «проходным» кандидатом. Но неудачи американской армии во Вьетнаме в 1968 году сделали его победу более вероятной, и в ходе праймериз в Нью-Гэмпшире в его предвыборную кампанию включились молодые активисты. Сотрудникам Маккарти пришлось даже нанять парикмахера, чтобы тот «подверстал под Юджина» длинноволосых и бородатых волонтеров.

Неожиданный успех Маккарти стал одной из причин, заставивших Джонсона объявить об отказе от переизбрания. Это решение приобретало особую значимость в свете того, что о намерении побороться за номинацию от Демократической партии только что заявил Роберт Кеннеди, младший брат убитого президента. Отношения Кеннеди с американским радикализмом были неоднозначными. Он происходил из богатой династии и был генеральным прокурором в администрации своего брата, так что считать его человеком, чужим для системы, было нельзя. Он поддерживал попытки свергнуть Фиделя Кастро и, посещая в 1962 году Японию в качестве посланника американского правительства, спровоцировал студенческие демонстрации. В 1967 году в книге, получившей широкое признание среди американских левых, француз Режи Дебрэ изобразил Роберта Кеннеди типичным представителем властной машины США 72. Тем не менее Кеннеди призвал прекратить американские бомбардировки Северного Вьетнама и начать переговоры — хотя это и было сделано довольно поздно. Даже в 1968 году он упрекал Маккарти за предложение включить коммунистов во вьетнамское коалиционное правительство. Линдон Джонсон, который опасался, что Роберт Кеннеди обойдет его справа, обвинял конкурента в том, что тот растратил «ястребиное» наследство Кеннеди-старшего.

Тем не менее имидж Кеннеди оказался левее его реальных политических позиций. В свои сорок три года он был на 17 лет моложе Джонсона и на 9 лет моложе Маккарти. Выглядел он еще более молодо, а своим поведением порой напоминал первокурсника-философа, который после знакомства с идеями Ницше переживает за свои религиозные убеждения. Он был потрясен убийством брата; именно это заставило его размышлять о вопросах жизни, смерти и морали в разрезе, весьма необычном для политика — его речь, например, изобиловала цитатами из Камю. Кроме того, гибель брата предоставила ему и кое-какие элементарные политические преимущества. Он, скажем, не был у власти во время эскалации войны во Вьетнаме — хотя ничего не говорило о том, что он сам предотвратил бы подобную эскалацию. Его глубочайшая враждебность к Джонсону, которая в 1964 году выглядела бы жалко, в 1968 году, напротив, сделала его похожим на политического деятеля. Он был явно причастен к той мистике, которая не оставляла семью Кеннеди после ранней кончины его брата.

Роберт Кеннеди совершал радикальные жесты. Он был вместе с Сесаром Чавесом, когда тот завершил голодовку, начатую в поддержку сельскохозяйственных рабочих из его профсоюза. Собеседники верили в его искренность, хотя со временем разочаровывались в том, что он не решается занимать четкие позиции по многим вопросам — Хайден проницательно сравнил его с Пьером Мендес-Франсом, молчание которого в 1968 году так возмутило его молодых почитателей (см. главу 5) 73. С одной стороны, колебания и нехватка решимости, не позволявшие Кеннеди сразу взяться за Джонсона, вполне могли отражать реальные сомнения, обусловленные его собственным эмоциональным и интеллектуальным кризисом. Но, с другой стороны, такое поведение могло отличать человека с сильными политическими инстинктами — такого, кто помнит о необходимости сохранять за собой свободу маневра и избегать отчуждения от потенциальных сторонников.