Ричард Вайнен - Долгий '68: Радикальный протест и его враги [калибрятина]

Изначально Кармайкл был против исключения белых из СККНД. Эта организация, совсем не похожая на монолит единомыслия, с самого начала была довольно рыхлой, но зато она быстро росла — после того, как завершилось «Лето свободы» 1964 года, численность только ее аппарата увеличилась с двух десятков до полутора сотен человек. Организация была слишком бедна для того, чтобы выплачивать своим сотрудникам зарплату, которая, теоретически, им полагалась. Некоторые белые радикалы поддерживали «Власть черным», заявляя об этом с оттенком мазохизма. Грег Калверт, член организации «Студенты за демократическое общество», выступая в феврале 1968 года в Принстоне, заявил: «Мы должны бесконечно благодарить СККНД за то, что они столь грубо швырнули нам в лицо лозунг черной власти» 56. Другие же белые активисты по собственной воле потихоньку покидали СККНД — кто-то из них поверил в ценность черной автономии, а кто-то не хотел, чтобы движение пострадало от публичных внутренних разборок. На локальном уровне черные и белые ветераны СККНД часто сохраняли добрые отношения. Даже обособившись друг от друга, черные активисты и белые радикалы в основном работали в едином русле — в частности, и те и другие выступали против войны во Вьетнаме.

Несмотря на все это, движение «Власть черным» казалось многим белым, участвовавшим в борьбе за гражданские права, настораживающим новшеством. Кейси Хайден писала о своем исключении из СККНД: «Для меня движение было всем: домом и семьей, едой и работой, любовью и смыслом жизни. Когда мне стали там больше не рады, и позже, когда движения не стало совсем, было очень тяжело» 57. Среди белого городского населения на Севере движение «Власть черным» вызывало страх или враждебность. Сама двусмысленность словосочетания «black power» пробуждала ощущение угрозы, за которой стоят расовые различия. Опрос, проведенный в Детройте после масштабных беспорядков лета 1967 года, продемонстрировал, что в основном черные видели в этой фразе поддержку «справедливости для чернокожих» или «расового единения» — хотя при этом незначительное большинство составляли те, кто относился к выражению негативно, а для четверти эти слова вообще ничего не значили. Белые респонденты были настроены более враждебно: почти 40% из них заявили, что словосочетание «black power» подразумевает власть черных над белыми 58.

Наиболее яркое свое воплощение призыв установить власть черных получил в деятельности партии «Черная пантера» (The Black Panther Party). Первоначально это название использовалось негритянской группой самообороны из Алабамы. Но широкую известность оно получило в 1966 году, когда Бобби Сил, родившийся в Техасе в 1936-м, и Хьюи Ньютон, родившийся в Луизиане в 1942-м, учредили «Партию черных пантер для самообороны» в Окленде, штат Калифорния. Организация воплотила в себе настрой молодого поколения южан, которых привлекал более агрессивный стиль политики, нежели тот, какого традиционно придерживался черный истеблишмент Севера. «Черные пантеры» намеревались защищать свои сообщества от полицейского произвола. Они приняли милитаристский стиль в одежде, нося черные береты, перчатки, кожаные куртки. Они также имели оружие. Практически первым делом, которым Ньютон и Сил занялись после основания организации, стало приобретение револьвера и винтовки M1. Ньютон, кстати, выбрал винтовку потому, что условия его досрочного освобождения не позволяли иметь револьвер. В глазах многих американцев — включая, возможно, и поклонников «черных пантер», — оружие стало определяющим атрибутом новой организации. В 1967 году Ньютона осудили за стрельбу в полицейского — он вышел из тюрьмы только в 1970-м.

Фотографии вооруженных «черных пантер» были подарком для редактора любого иллюстрированного журнала страны, но эти образы были обманчивыми. Ношение оружия было, скорее, составляющей политического спектакля, а не серьезной угрозой государственной власти — никто и представить себе не мог, что «пантеры» способны выиграть в битве с полицией. В 1969 году полиция нагрянула в чикагскую квартиру, где жили Фрэд Хэмптон и другие «черные пантеры». «Пантеры» успели сделать всего два выстрела, один из которых, по-видимому, стал результатом посмертного рефлекса. Полицейские же выпустили почти сотню пуль. Насилия со стороны «черных пантер» прежде всего стоило опасаться другим черным активистам, поскольку лидеры организации пытались внедрить в ней жесткую дисциплину и подавить конкурирующие группы. Анджела Дэвис начала носить с собой «ствол» после того, как кто-то из «черных пантер», возможно, полицейский провокатор, приставил пистолет к ее голове 59.

В обращении с огнестрельным оружием «черные пантеры» старались держаться в рамках закона. Они тщательно соблюдали правила, регламентирующие то, где и как его можно носить. Подобно тому, как активисты движения за гражданские права настаивали, что у чернокожих должно быть право голосовать и обучаться в университетах, «черные пантеры» утверждали, что на них нужно распространить право на оружие, столь ценимое белыми американцами. Одно из самых зрелищных событий, подготовленных «пантерами» — они тогда вооруженными явились в законодательное собрание штата в Сакраменто — было организовано с целью напомнить о своем законном праве, а не для того, чтобы кого-то напугать.

«Черные пантеры» вызывали огромный интерес. Ханиф Курейши, который родился в 1954 году в семье пакистанца и англичанки в пригороде Лондона, убрал со стены в своей комнате постеры Rolling Stones, чтобы заменить их фотографиями Сила и Ньютона. Образцу, который задали «черные пантеры», следовали тогда многие активисты: китайские хунвэйбины («красные охранники») в Сан-Франциско 60, члены группировки «Фракция Красной Армии» в Западной Германии, активисты-аборигены в Австралии. Джон Эдгар Гувер какое-то время считал, что партия «Черная пантера» является самой серьезной внутренней угрозой для США.

Несмотря на все восхищение и/или страх, которые ими провоцировались, «черные пантеры» могли напрямую мобилизовать лишь несколько тысяч людей, причем многие из этих активистов были членами шаткой федерации разнообразных местных групп, а не централизованной организации 61. Когда в начале 1970-х партия «Черная пантера», ориентируясь на более институциональные формы политической деятельности, стала внедрять в своих рядах принципы централизованного контроля, ей пришлось оставить претензии на статус общенациональной организации и вернуться на свою исходную базу, в Окленд. Партию также подрывали внутренние разборки. Поначалу «Черная пантера» в Окленде сосуществовала с другой подобной организаций — «небольшой кадровой группой… занимавшейся теоретическим анализом черного движения» 62, которая базировалась в Лос-Анджелесе. Оказавшись на грани силового выяснения отношений друг с другом, обе группы договорились об определенном modus vivendi. В феврале 1971 года Элдридж Кливер, который стал «министром информации» «черных пантер», дискуссировал с Хьюи Ньютоном во время телевизионного шоу, причем Кливер поддерживал разговор по телефону, находясь в Алжире, где он скрывался от судебного преследования со стороны властей США. В ходе полемики молодые активисты взаимно исключили друг друга из партии, и только в начале 1972 года Ньютону и Силу удалось вернуть себе контроль над движением, которое они основали.