Александр Сидоров - По тундре, по железной дороге: И вновь звучат блатные песни!

Когда так называемая нравственная стойкость достаточно потускнела; когда всю жизнь заполнила и высосала игра, а задерживающие центры перестают обращать внимание на такие пустяки, как унижение и обида, — арап готов. Он сделан из попрошайничества, уменья словить момент, шутовства, настойчивости и мелкого мошенничества. Научившись быстро вести расчет по всей сложности и учету ставок, он, как настоящий крупье, за 10 процентов помогает любому желающему метать ответ, но медлительному в цифровых соображениях. Геройски распоряжается он чужими деньгами; выхватывает их из рук банкомета или из-под его носа… Он способствует закладу часов и колец карточнику или швейцару. Он достаёт водку. Он даёт “на счастье” рубль в банк и бывает в случае выигрыша необыкновенно привязчив. Он подбрасывает на выигравшее табло лишние деньги.

Он привозит богатых и пьяных игроков. Он пытается из-под локтя собственника стянуть деньги и, если это замечается, говорит, что хотел поправить их, они, мол, намеревались упасть на пол…

Юнг стал арапом».

Дмитрий Лесной в своей энциклопедии уточняет и дополняет Грина:

«“Помогая” банкомёту, арапы следили за ставками и вели расчёты с выигравшими. Если банкомёт выигрывал, они скрывали ставки, сделанные их сообщниками-понтёрами. Если банкомёт проигрывал, они успевали удвоить ставки своих сообщников. Кроме того, они занимались присыпкой — подсыпали деньги к уже сделанной ставке, увидев, что банкомёт проиграл. Ставя пачку денег, они складывали крупные купюры пополам, пропускали за сгиб петлей женский волос, и в случае проигрыша, передвигая банкомёту деньги, вытаскивали пятисотенные и сторублёвые билеты. Иногда арапы просто обсчитывали банкомёта или даже воровали со стола золотые, зажимая их между пальцами, и, делая вид, что чешут в затылке, сбрасывали их себе за воротник».

То есть образ арапа сложнее и многообразнее, нежели просто фигура закоренелого должника. Посему существует версия о том, что «арапами» клубных прощелыг стали называть не только потому, что их за долги заносили на чёрные доски. Как мы убедились, «арапская» деятельность вовсе не ограничивалась тем, что эти люди делали долги и не платили проигрыш. Их «коньком» были разнообразные махинации с деньгами. Вовсе не факт, что именами всех многочисленных клубных «арапов» украшались чёрные доски неплательщиков. Напротив! Это уже крайность; перед такими людьми легко могли закрыться двери игорного клуба, что «арапу», конечно же, было крайне невыгодно. Возможно, корни «арапского» прозвища следовало бы поискать где-то в другом месте?

Вполне может быть. И далеко ходить в поисках не надо. Мы не зря подчёркивали, что махинации клубных «арапов» связаны исключительно с деньгами, с жульничеством при расчётах. А в этой области «арапская тема» была известна россиянам задолго до эпохи клубного карточного угара начала XX века. Чтобы удостовериться в этом, придётся совершить небольшой экскурс в русскую нумизматику.

Правда, объектом нашего интереса являются не российские деньги, а голландский дукат. Вообще-то дукатом поначалу в просторечии жители Венеции называли свой золотой цехин: на лицевой стороне монеты по кругу шла надпись («легенда») на латыни: «Это герцогство, коим ты правишь, тебе, Христос, посвящается». От слова «ducatus» (герцогство) и произошло название монеты. Вскоре в подражание венецианцам свои монеты стали называть «дукатами» и другие государства.

Но для нас особо важно другое: голландский дукат выпускался не только в Голландии, но и в России! Правда, в нашем Отечестве это делалось, так сказать, подпольно. Началось всё в 1768 году — во время царствования Екатерины II — и завершилось лишь в 1867-м. Даже после временного прекращения в самой Голландии выпуска дукатов в 1849 году Россия продолжила чеканку питерских подделок, датированных только 1849 годом. То есть без году сто лет (с некоторым перерывом) на Санкт-Петербургском монетном дворе тайно чеканились золотые монеты чужой страны! Причём монеты и по пробе сплава, и по весу полностью соответствовали подлинным голландским дукатам. Правда, во всех официальных бумагах они проходили под условным названием «известная монета», а их штемпели именовались «секретные штемпеля». Фактически речь шла о монетном пиратстве под государственным флагом.

Но на кой шут российским властям понадобилась эта столетняя афера? Первоначальную причину называет известный нумизмат Иван Михайлович Холодковский в своей книге «Палеография монет»: «После того, как Пётр Великий “прорубил окно в Европу”, заграничные наши сношения увеличились, появилась потребность в таких монетах, которые ходили бы без затруднений везде, так как русские монеты ещё не успели войти в обращение соседних с нами государств, а при малом знакомстве иностранцев с нашей монетою и самобытною монетною системой, переживавшими всевозможные эволюции, самый размен русской монеты за границей на иностранную был сопряжён с большим, следовательно, и ущербом для менявшего. Бывшие за границей русские не могли, конечно, не заметить, что голландские дукаты, попавшие в Россию, благодаря торговым оборотам, имели везде за границей торговое обращение, имели определённый курс и играли роль “международной монеты”».

То есть голландский дукат играл в то время роль, сходную с нынешним долларом или евро. Русские рубли с ним сравниться не могли. А денег требовалось много… Они были необходимы, в частности, Российской армии, особенно при финансировании экспедиции российского флота из Балтики в Средиземное море для борьбы с турками, которая закончилась победой в Чесменском сражении. Золотые дукаты использовали для обеспечения должностных лиц за рубежом, зарубежных платежей, выплаты жалования российским войскам в приграничных гарнизонах.

Затем на некоторое время чеканка этих монет прекратилась, однако была возобновлена с началом царствования императора Александра I, который сначала присоединил к империи Грузию (1801–1804) и азербайджанские ханства (1803–1813), а потом занялся покорением Кавказа. Интересно, что счета казначейства Российской армии на бумаге велись в рублях, а в реальности главной единицей денежных расчётов на Кавказе и в Закавказье стал более привычный для этих мест дукат, который «для приличия» именовали золотым червонцем.

Так, генерал Репнин в 1810 году объявил награду за поимку мятежного Шейх-Али-хана — 1500 червонцев. Главе шиитского духовенства Закавказья Ага-Мир-Феттаху была назначена пенсия 2000 червонцев в год (подобные пенсии получали и другие влиятельные «туземцы», которые выказывали лояльность Российской империи). Во время Русско-турецкой войны 1828–1829 годов горцев, особо отличившихся в бою на стороне русской армии, награждали десятью золотыми червонцами.