Виталий Познахирев - Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914–1924 гг.

Что же касается особенностей трудового использования именно оттоманских военнопленных, то здесь необходимо выделить следующее.

I. Труд пленных турок в России носил во многом традиционный характер, т. к. регулярно применялся на всем протяжении вооруженного противостояния между нашими странами (за исключением периода Русско-турецкой войны 1806–1812 гг.). Причем явление это порой приобретало даже дискриминационный оттенок. Например, в ходе Крымской войны 1853–1856 гг. массовая «трудовая повинность» возлагалась на одних лишь оттоманов, но почему-то не коснулась их союзников — французов, англичан и сардинцев.

II. В годы Первой мировой войны турки представляли собой самую малочисленную часть контингента работающих военнопленных (не считая, разумеется, болгар). Очевидно, по этой причине российские власти просто не видели необходимости переводить для них разного рода организационно-распорядительные акты. Так, 9 июня 1916 г. МВД направило губернаторам тысячи экземпляров «Правил о порядке исполнения пленными сельскохозяйственных работ». Документ этот, помимо русского, был отпечатан на немецком, венгерском и польском языках. Но не на турецком. Еще ранее, на рубеже 1914–1915 гг. военным ведомством специально для пленных были изданы: «Инструкция военнопленным германской и австро-венгерской армий», «Правила ведения ротного хозяйства», «Книга артельщика» и «Книга каптенармуса». Но все это лишь на немецком языке [311] РГВИА. Ф. 2000. Оп. 9. Д. 7. Л. 123–130; ГАКО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9086. Л. 169. .

III. Как видно из данных Таблицы 25, турки включались в трудовой процесс значительно медленнее австрийцев, венгров и германцев, а доля работающих оставалась среди них относительно низкой на протяжении всей войны. Правда, постепенно сокращаясь, этот разрыв достиг своего минимума к началу 1917 г. (83,9 % и 91,2 % находившихся на работах, соответственно). Однако затем он вновь стал неуклонно возрастать.

Таблица 25

Динамика трудового использования военнопленных Центральных держав из числа нижних чинов в военных округах Внутреннего района (в период с 1 мая 1915 г. по 1 января 1918 г.) [312] Составлена по данным: ГАРФ. Ф. Р-3333. Оп. 3. Д. 575. Л. 1–4.

Примечание: 1. В Таблице представлены данные по Московскому, Казанскому, Омскому, Иркутскому и Приамурскому военным округам. Данные по Туркестанскому военному округу не приводятся в связи с отсутствием в этом округе турецких военнопленных.

Причину данного явления мы видим в том, что среди турок доля лиц, признаваемых нетрудоспособными, была выше, нежели среди их союзников, за счет большого числа пленных:

— старших возрастных групп;

— находящихся на стационарном излечении (см. Таблицу 35);

— больных туберкулезом, имеющих ампутации конечностей после ранений и обморожений и признанных инвалидами по иным основаниям, но не возвращаемых на родину ввиду отсутствия соответствующего русско-турецкого соглашения.

Хотя у нас и нет объективных причин ставить вопрос о том, что турки чаще, нежели их союзники, уклонялись от участия в работах, данные Таблицы 26 указывают на то, что турецкие офицеры демонстрировали абсолютное пренебрежение к труду, резко отличаясь по этому признаку от офицеров австро-венгерской и германской армий.

Таблица 26

Динамика добровольной трудовой деятельности военнопленных Центральных держав из числа офицеров в военных округах Внутреннего района (в период с 1 мая 1915 г. по 1 января 1918 г.) [313] Составлена по данным: ГАРФ. Ф. Р-3333. Оп. 3. Д. 575. Л. 1–4; ГАРО. Ф. Р-547. Оп. 2. Д. 22. Л. 59.

Примечание: 1. Офицер мог быть привлечен к труду только на основании его личного ходатайства, заявленного в письменной форме; такой порядок был сохранен и в советский период.

2. В Таблице представлены данные по Московскому, Казанскому, Омскому, Иркутскому и Приамурскому военным округам. Данные по Туркестанскому военному округу не приводятся в связи с отсутствием в этом округе турецких военнопленных.

IV. Применение труда военнопленных Оттоманской империи в сельском хозяйстве вплоть до конца 1915 г. сдерживалось трудностями с обеспечением пленников мясом, которое в периоды полевых работ было сложно приобрести и практически невозможно сохранить. Для австрийцев, венгров и германцев оно заменялась соленым салом, что в отношении турок, по понятным причинам, было неприемлемо. Впрочем, с 1916 г. российские власти стали смотреть на этот вопрос сквозь пальцы, предоставляя земским управам самим искать выход из подобной ситуации.

V. Как уже говорилось ранее, политика, проводимая с конца 1915 г. великим князем Николаем Николаевичем, не предусматривала эвакуацию турецких военнопленных во внутренние регионы страны, в силу чего трудовое использование основной массы оттоманов ограничивалось пределами Кавказского военного округа. Причем небезынтересно отметить, что Николай Николаевич категорически отвергал все попытки ГУГШ «получить» у него хотя бы часть турок даже в обмен на равное количество военнопленных иной государственной принадлежности [314] РГВИА. Ф. 2000. Оп. 11. Д. 61. Л. 259–260, 277. . Таким образом, число оттоманов, работавших на большей части территории Российской империи, на протяжении всей войны, как видно из Таблицы 25, никогда не достигало даже 13 тыс. чел.