Дмитрий Мишин - Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средневековье

И все же отношения между итальянскими городами и мусульманами не исчерпывались военными действиями. Источники рассказывают не только о противостоянии между ними, но и о многочисленных случаях пактов и совместных действий. В 813 г., например, послы, представлявшие интересы багдадского халифа, прибыли на Сицилию на коряблях венецианцев [168, т. 5, с. 98]. В 840 г., когда разгорелась борьба за власть в герцогстве Беневент между Раделькисом и Сиконольфом, обе стороны пригласили на помощь мусульман, которые в результате этого продержались в Беневенте до 856 г. [186, ч. 2, с. 58; 171, т. 3, с. 225–228, 246–250, 508 и далее]. В 877 г. коалиция Салерно, Неаполя, Гаеты и Амальфи, заключив мир с мусульманами, предприняла ряд грабительских набегов на район Рима [171, т. 3, с. 253, 524; т. 7, с. 608], причем правители Салерно отклонили предложение Византии о союзе против сарацин [171, т. 3, с. 253], а руководство Амальфи сначала не пожелало защищать папу Иоанна VIII (872–882), а затем просто обмануло его, взяв предлагаемые им деньги, но не отказавшись от союза с мусульманами и продолжив набеги [589, с. 31]. Союз Неаполя с мусульманами продолжался и далее: в 881 и 883 гг. неаполитанцы вместе с Гаетой и сарацинами совершали набеги на Рим и Беневент [171, т. 3, с. 255, 536], а в 888 г. мусульмане помогли Неаполю против Капуи [171, т. 3, с. 206]. Пакты с мусульманами заключали не только светские правители; из одного письма папы Иоанна VIII мы узнаем, что в союзе с сарацинами состоял епископ Капуи Ландульф [92, с. 34]. Случаи союза итальянских правителей с мусульманами видим мы и в X в. Так, сыновья свергнутого Отгоном Великим короля Италии Беренгария (950–961) обратились к мусульманам за помощью, собираясь выступить против немцев [437, с. 148]. Договоры с мусульманами были, как правило, тактического характера и долго не длились — например, в 899 г. Неаполь и Амальфи выступили против мусульман Гарильяно [171, т. 7, с. 615], — однако сам факт их заключения свидетельствует, что итальянские города не только противостояли мусульманам, но и сотрудничали с ними, а значит, вероятно, поддерживали торговые отношения.

Весьма интересные данные дает о торговле между мусульманами и христианами на Средиземном море один фрагмент из юридического трактата Ибн Сахнуна (середина IX в.), приводимый М. Талби в его истории Аглабидов. Он гласит:

«Что касается кораблей румов, захваченных в море, — будь то вблизи наших берегов или далеко от них — то есть две возможности.

Если эти корабли принадлежат купцам, ведущим торговлю с мусульманами, их захват незаконен, если только [корабли не находятся] в водах [христиан], направляясь не в исламские земли.

Если эти корабли используются для торговли с мусульманами, но никому не известны, их захват разрешен.

В то же время, если в открытом море захвачен корабль, идущий из земель франков или откуда-либо еще, и команда заявляет: «Мы находимся под защитой правителя Андалусии, которому платим подушную подать», — то есть две возможности: или они предъявят доказательства, подтверждающие их слова, или их корабли станут добычей.

Если они приведут доказательства, подкрепляющие их заявления и утверждения, всякий, кто покусится на их добро…» Далее текст обрывается. Талби добавляет по другой рукописи: «Если это честные люди, их не заставляют давать клятву; если же это люди, известные своим лукавством, они должны клясться» [181].

Талби справедливо отмечает, отталкиваясь от приведенного фрагмента, что деятельность мусульман, по крайней мере в теории, основывалась на определенных правилах [603, с. 535]. Как мы видим, считалось незаконным нападать на суда христиан, если купцы занимались торговлей с мусульманами или были подданными мусульманских правителей. Введение такой нормы, очевидно, преследовало цель привлечения христианских купцов на рынки Северной Африки. Учитывая, что привезенные из Европы рабы высоко ценились в мусульманском мире, можно заключить, что норма, отраженная в высказывании Ибн Сахнуна, распространялась и на работорговцев.

Таким образом, для развития торговли между мусульманскими странами и Италией существовали две существенные предпосылки — дружественные отношения между многими итальянскими городами и мусульманскими правителями, а также покровительство последних купцам, занимавшимся торговлей с исламским миром. Поэтому, даже несмотря на пиратство, торговля не останавливалась, что подтверждается источниками. Последний доаглабидский наместник Ифрикии Мукатил ал-'Акки поддерживал хорошие отношения с патрицием Сицилии и собирался послать ему медь, железо и оружие; факих Абу 'Амру ал-Бахлул Ибн Рашид, пытавшийся помешать этому, был брошен в темницу [280, т. 1, с. 338]. В начале IX в. венецианские торговцы уже ввозили во Франкское государство, по выражению Ноткера, «все богатства Востока» [186, ч. 3, с. 416]. В 828 г. два таких торговца, Боно из Маламокко и Рустико из Верчелли, торговавшие с Востоком, оказались волею судьбы в Александрии, откуда привезли на родину останки св. Марка [189, т. 12, ч. 1, с. 147]. Приблизительно через сорок лет амальфитанский купец Флорус торговал, вместе с группой земляков, в Северной Африке [590, с. 32–33], а в 942 г. его земляки появились и в Испании [120, с. 478].

Рука об руку с обычной торговлей шла и работорговля. Через несколько десятилетий после выкупа рабов папой Захарием (см. выше) о торговле невольниками упомянул в своем послании к Карлу Великому папа Адриан I (772–795). По словам папы, греки скупали невольников в лангобардских владениях, а затем перепродавали [189, т. 3, ч. 2, с. 220; 168, т. 3, с. 585]. Изложение Адриана кажется несколько тенденциозным. Зная решимость Карла бороться с вывозом рабов за пределы Франкского государства, папа стремится уверить его, что невольники поставляются мусульманам не из папских владений, и обвиняет во всем греков, но подвергать сомнению его сообщение о южной Италии нет никаких оснований. Следует лишь заметить, что Ш. Верлинден, очевидно, прав, считая, что в этой торговле участвовали не только греки из южной Италии, но и купцы из Неаполитанского графства, в частности из Амальфи [614, т. 2, с. 114]. В 836 г. пункт о работорговле был включен в договор между принцем Беневента Сикардом и графом Неаполя Андреа. Согласно договору, подданным графа запрещалось скупать лангобардских (т. е. беневентских) рабов и продавать их «за море», т. е. в мусульманскую Северную Африку [170, т. 4, с. 218–219]. Ко времени заключения договора аглабидские войска уже захватили часть Сицилии; покупатели невольников (мусульмане), таким образом, вплотную приблизились к продавцам, что не могло не стимулировать развитие работорговли. В 870 г. некий паломник видел в Бари два корабля, везших три тысячи невольников в Египет, и еще шесть кораблей, переправлявших шесть тысяч невольников в Триполи [577, с. 299]. Три года спустя папа Иоанн VIII призывал правителей Сардинии выкупать и освобождать невольников, которых брали в плен «язычники» (скорее всего, мусульманские пираты), а затем перепродавали на острове греки [92, с. 28].