Владимир Пашуто - Образование Литовского государства

Сами рыцари тоже не сидели сложа руки. Идя навстречу местной знати, Орден решил сперва, что baiогen должны baioren bliben, die freien frei und die gebuweг gebuwer и пожаловал им прусское право [1554] CEV, p. 78 (1401 г.); cp. SRP, t. III, p. 237 ( und gab yn recht, dornacb sie sich sulden richtin und haldin ) — под 1400 г. , известное нам по Помезанской Правде. По борьба с Литвой разгоралась, и рыцари искали средств упрочить здесь свою власть — местный фогт был строг, были взяты дети знати в заложники в числе около пятисот [1555] SRP, t. III, р. 282 (1406 г.); ср. р. 240 (1400 r.); GDP,t. VI, № 112, S. 116. .

Между тем жемайтские нобили, недовольные прусским правом, решили требовать кульмского (хельминского). Это признак зрелости здесь феодальных отношений. Но когда в 1406 г. их представители пришли в Мариенбург с этим требованием, их отпустили ни с чем [1556] SRP, t. III, р. 284. . Наступление Ордена усилилось, готовилась перепись населения, из чего нобили правильно заключили, что Орден задумал ere wibe und ere kinder eigin machen , T. e. свести на положение лично несвободных. Все эти противоречия очень ясно отразились в известной жалобе жемайтов 1416 г. [1557] См. часть I, § 4, стр. 159–160.

Из нее видно, что Орден не только теснил свободных, но и отбирал у бояр лично зависимых от них крестьян: « nos gravare servis, proprietariis, rusticis et tributariis nostris omni sine i usticia nos privantes » [1558] CEV, р. 1021. .

Данная выше трактовка документов подкрепляется более поздним договором Ордена со Свидригайлом (1402 г.): наученный горьким опытом, Орден на этот раз потребовал выдачи всех бежавших (« Vortme sullen wir keinen mense hen, her sie rittermesig, knecht ader gebuwer, ader welchirley kunnes ader wesens her sie, ane orlob des hoemeisters, der tzu den tzieten sień wirt,in vnsere lande nemen ader sett zen ») [1559] LU, IV, 413; CDP, t. V, № 125 = РЛА, № 137. В латинском тексте: « agricolam, clientem, militarem », т. е. крестьяне, freunde , бояре. ; или, как еще точнее сказано в Ковенском договоре 1404 г.: « fortme zo zoile wir keinen czinsheftigen menschen des ordins und auch die ais eigene czinshóftik zcin » [1560] CEV, р. 103. . Здесь отмечено то, о чем выше говорилось: категория данников-чиншевиков рассматривается в договоре согласно орденской юрисдикции как несвободная.

В конце концов литовское правительство выиграло борьбу с Орденом за жемайтский нобилитет; папская курия смогла, наконец, один раз реализовать свою демагогию об охране свобод неофитов, но и то при помощи войск литовского короля. Такова ирония истории. Освободив Жемайтию, литовское правительство помогло окрепнуть местному боярству за счет земель лично свободного крестьянства, которое вынесло на своих плечах всю тяжесть освободительной борьбы. Усилилось боярство, увеличился слой служилых людей, но это довело страну до крестьянского восстания 1418 г.

Таким образом, документы спора освещают нам общественный строй Жемайтии, где под верховной юрисдикцией сперва литовского, а затем орденского правительства правят бояре — потомки давних нобилей и их более мелкие, служилые вассалы — freunde ; высшая юрисдикция принадлежит правительству; крестьянская масса состоит в основном из лично свободных [1561] Нам нет нужды разделять взгляд Витовта и вслед за ним трактовать государственных крестьян как свободных вообще (ср. Z. Ivinskis-1, SS. 47, 50), ибо ясно, что не могли быть полностью свободны государственные крестьяне, если все они были zinshaftig , а часть из них уже потеряла право перехода; видимо, перед нами ранние формы даниичества в пользу великого князя. Ср. также К. Aviźоnis-1; S. 69. Исследователь уже догадывался, что нобили — это der erbliche Stand der Freien (ibid., S. 70). Утверждение Ордена, что жемайты haben ninaande vormols geczinset (CEV, p. 77), имеет в виду частновладельческую зависимость, а утверждение, что wurde uns nimant wider , хотя и грешит преувеличением, но свидетельствует все же о сравнительно умеренном развитии крупного боярского землевладения (ср. Н. Lоwmiański-2, t. 1, str. 252). государственно зависимых крестьян ( zinshafflige menschen=freie gebuwer — gemeine luthe ), а также крестьян лично несвободных, частновладельческих.

Из развития этого спора следует и тот вывод, что не только в Жемайтии, но и в остальной Литве в конце XIV в. сохранялись значительные массы лично свободного крестьянства. О полевой барщине речи нет. Как быстро ухудшалось положение крестьянина, можно видеть по ст. XIII луцкого и бельского привилеев, где читаем, что во времена Витовта (конец XIV— начало XV в.), «когда призывались кметы ( kmethones ) для поселения, каждый кмет в повете работал 14 дней в году с волоки» [1562] В свою очередь, по привилеям предусмотрено увеличение барщины более чем в четыре раза. «Мы же постановили, что каждый кмет должен с одной волоки работать один день в неделю, а с подволоки один день в две недели» (И. Якубовский-1; № 6, стр. 251). .

Попытаемся определить основной состав ренты государственных и частновладельческих крестьян. Здесь на помощь приходят акты 80-х годов XIV в. и последующие привилеи, утверждающие или отменяющие давно возникшие институты.

Как можно судить по письмам Гедимина, на крестьянство ложилась государственная подать — десятина. Она шла, вероятно, в натуральной форме, а возникла, как видно, по пережиткам «полюдья», «поседа» в литовских землях [1563] См. часть III, раздел первый, § 4. и «окупа» в русских, из разного рода раннефеодальных форм нерегулярной эксплуатации.

Помимо десятины, на лично свободных и частновладельческих крестьян падали весьма разнообразные государственные повинности. Подробный перечень их содержится в грамоте 1387 г. о пожаловании виленским духовным феодалам полного иммунитета: их освободили от « servieiis, angariis, praeangariis, podvodis, viarum custodibus, viis expeditionalibus, stationibus, contributionibus, vulgo srzebrzyzna, castrorum et pontium aedificationibus,nostrorum officialium iudicio, castigationibus et poenis ministerialibus: velut dzyedzkye, avenae, siliginis et foeni dationibusque dakla nuncupatis et ab aliis omnibus oppressionibus et gravaminibus quibuscunque nominibus vocentur » [1564] KZ, р. II. . Таким образом, государственная власть, узурпировав у общин их военные функции и их замки-убежища, засеки, дороги и пр., возложила на крестьянство по существу барщинные работы (сервиции — трудовые услуги господскому двору), строительную (ангарии — ремонт и охрана дорог, мостов, замков) и подводную повинности, а также неограниченную военную повинность.

Правильность такого понимания документа можно проверить, используя хроники. Петр Дюсбург, говоря о введении литовским правительством регулярной гарнизонной службы, дает понять, что и она легла на крестьянство ( custodia castrorum… quasi communiter observatur ) [1565] PD, III, 300. . Виганд сообщает, что Кейстут в 1364 г. послал 150 жителей одного из сел на охрану и починку дорог — pro custodia viarum [1566] SRP, t. II, р. 548. . Судя по привилею 1447 г., который расширяет иммунитет боярства [1567] Привилей 1447 г. — CE, t. III, рр. 9–13. , в подводную повинность прежде входила доставка крестьянами камня и дерева для обжига извести, а также перевоз сена в пору сенокоса.