Юрий Селезнев - Куликовская битва в свидетельствах современников и памяти потомков

Этот капкан, подготовленный Мамаю, свидетельствует о продуманности расположения русских войск на Куликовом поле.

Русские воины по приказу князя Дмитрия должны были сразу подготовиться к бою («и ту изополъчишася обои на бои» [862]; «Велики же князь Дмитрии съ братомъ своимъ с Володимеромъ изрядивъ полкы (курсив мой. — Авт.) противу поганыхъ…» [863]), чтобы враги не застали их врасплох [864]. Сам великий князь, ожидая схватки, собрал все свои силы в одном месте — на небольшом участке Куликова поля русские князья приготовили свои полки к бою, все воеводы облачились в доспехи [865].

Как же стояли в тот день русские воины? Существует обоснованное мнение, что в конце XIV в. еще не было устойчивого разделения на большой полк (главные силы), полки правой и левой руки; передовой, сторожевой и засадный полки. Князья командовали своими дружинами, и соподчинению их друг другу препятствовала их независимость друг от друга. Обычно князь вел свою рать сам, не разделяя ее на отдельные полки, и, лишь задумывая маневр, мог разделить свои силы на отряды. Если же действовала коалиция князей, то каждый князь командовал своим войском. Но к последней четверти XIV в. уже начала проявляться необходимость деления многочисленной рати на отдельные полки. Так, за два года до Куликовской битвы объединенное русское войско, разгромившее ордынцев на реке Воже, было разделено на три части и нанесло удар по ордынцам с трех сторон. Причем одним флангом командовал пронский князь Даниил Владимирович, другим — окольничий Т. В. Вельяминов.

Привычная расстановка войск, известная всем с детства по многочисленным учебникам, научной и научно-популярной литературе, впервые упомянута (описана) в «Сказании о Мамаеврм побоище». Как установлено, это памятник более позднего времени — конца XV — начала XVI в.

Выглядит данное построение следующим образом: в центре — большой полк; по флангам — полки правой и левой руки; передовой (авангард) и сторожевой (частный резерв) полки; засадный полк (общий резерв).

С большой долей вероятности можно предполагать, что «Сказание о Мамаевом побоище» отражает реалии построения войск уже своего времени, а не конца XIV в. [866]Именно для этого времени (конец XV в.) разрядные книги начинают фиксировать пятичленное деление войск: большой полк, полки правой и левой руки, передовой и сторожевой полки [867]. Однако любопытно, что разряды фиксируют при описании похода московских ратей под Рязань против отряда ордынского царевича Мустафы в 1443 г. наличие трех полков: большого, передового и сторожевого. Как отдельную воинскую единицу источники называют великокняжеский двор [868]. Примечательно, что полки правой и левой руки в данной росписи не названы. Надо полагать, что в кратчайшие сроки, которые были отведены на сбор войск осенью 1443 г., они были просто не сформированы. Следовательно, можно говорить о том, что к середине XV столетия шло или уже завершилось формирование деления войск на пять полков. Вероятно, в силу оперативной обстановки применялось трехчленное построение, что может сближать тактические приемы середины XV в. с тактическими приемами 1380-х гг. [869]

Другим немаловажным фактором при оценке возможностей построения князем Дмитрием своих ратей именно так, как зафиксировано в поздних источниках, являются предшествующие и синхронные свидетельства о военном искусстве Орды того времени. Для рассматриваемого вопроса принципиальными будут известия о том, что именно пятичленное построение войск использовали в своих военных акциях хан Узбек (1313–1342) и хан Токтамыш (1380–1395). К примеру, в персоязычной «Истории Вассафа» при описании событий войны Орды с хулагуидским Ираном зимой 1318/19 г. отмечается, что Узбек собрал армию «по многочисленности равной муравейнику», в которой при построении в боевые порядки «разместились правое и левое крыло, авангард (манкыла) и арьергард (кечка)» [870](источник называет четыре части, подразумевая наличие центра, как неотъемлемой части боевого построения ордынцев), а в «Книге побед» Шериф-ад-Дина Йезди при описании битвы Токтамыша с Тимуром отмечается: «…показались сторожевые посты. Токтамыш-хан украсил центр и фланги своего войска…» [871]Показательно, что пятичленное деление войск Орды подчеркивается при многочисленности собранных армий.

Учитывая тот факт, что Русь к 1380 г. находилась в зависимости от Орды уже почти 140 лет, русские дружины во главе со своими князьями участвовали в ордынских военных операциях и могли перенять военный опыт степняков. Поэтому можно предполагать влияние ордынского воинского искусства на русское. Ярким примером этому может служить описание похода объединенных русско-ордынских войск на ВКЛ зимой 1274/75 г. и осады Новогрудка. Галицко-волынская летопись фиксирует трехчленный боевой порядок, в котором правый фланг составили татары, центр — полк Льва I Даниловича Галицкого, левый фланг — полк Владимира Васильковича Владимиро-Волынского [872]. Следовательно, деление армий на три полка в русских войсках фиксируется и в конце XIII в. [873](а вообще известно с XI в.). Боевой порядок на марше подразумевает наличие авангарда и арьергарда. Тактическое деление русских ратей имеет ряд сходных черт с воинским искусством Орды конца XIV в. и явно свидетельствует о взаимовлиянии на способы ведения войны между ними. Как подчеркивает В. А. Кучкин, «пятичленное деление и построение полков (то есть, вероятно, на сторожевой полк, великий полк, полки правой и левой руки и запасной, арьергардный полк) в XIV в. было русским известно» [874].

Таким образом, мы можем констатировать, что построение русских войск (пять полков плюс засадный), отмеченное в поздних памятниках Куликовского цикла («Сказание о Мамаевом побоище»), могло применяться на Руси в конце XIV в., в том числе 8 сентября 1380 г.

В «Сказании о Мамаевом побоище» мы находим также и распределение воевод по полкам. Во время смотра под Коломной, отмеченного в памятнике, большой полк составили дружины самого великого князя и белозерских князей; полк правой руки возглавил князь Владимир Андреевич, к которому присоединились ярославские дружины; полк левой руки возглавил князь Глеб Васильевич Друцкий; передовой полк возглавили братья Дмитрий и Владимир Александровичи Всеволожи. Далее автор «Сказания» приводит список воевод по полкам — коломенский полк возглавил Микула Васильевич Вельяминов; владимирский и юрьевский, вероятно объединенный, — Тимофей Васильевич Волуй, костромской — Иван Родионович Квашня, переяславский — Андрей Иванович Серкиз. Воеводами серпуховского князя были Данило Белеут (?) и Константин Кононович. С ними были князья Федор Елецкий, Юрий Мещерский и Андрей Муромский.

На поле битвы передовой полк возглавляют братья Всеволожи, правый фланг — М. В. Вельяминов с коломничами, левый фланг — Тимофей Волуй с костромичами [875].