Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

Другие занятия Мухаммад Муртада вел в мечети ал-Ханафи 736 по неурочным дням в послеполуденное время. Здесь он читал аш-Шама'ил. Популярность его очень возросла. Отовсюду приходили к нему люди, чтобы послушать его и взглянуть на него, поскольку и по виду своему он разнился от египтян. Многие из знатных лиц приглашали его к себе в дом, устраивали для него пышные приемы. Он отправлялся гуда со своими наиболее выдающимися учениками, их репетиторами и своим секретарем.

Прибыв в дом, он читал отрывки хадисов, /200/ как, например, из Саласийат ал-Бухари или ад-Дарими или же кое-что из ал-Мусалсалат, в присутствии всех собравшихся: хозяина дома, его друзей, близких, сыновей и дочерей, его женщин, отделенных занавеской. Во время чтения в руках они держали кадильницы с амброй и ладаном. [Чтение] завершалось молитвой пророку — да благословит его Аллах и приветствует! Молитва произносилась установленным образом.

Секретарь шейха Муртада переписывал присутствовавших слушателей, в том числе и женщин, девушек и детей. Ставилась дата, и шейх своей подписью подтверждал достоверность этих данных. Таким же образом поступали в старину ученые, занимавшиеся хадисами, как это следует из древних книг.

Сам я, ничтожный, был свидетелем и присутствовал в большинстве случаев на таких собраниях и занятиях, происходивших иногда еще в его старом жилище в Хане ас-Сага, и иногда в нашем жилище в ас-Санадикийе или же в Булаке и в других местах, куда мы отправлялись для отдыха на прогулку, как, например, в Гайт ал-Ма'дийа или в ал-Азбакийу, и прочих местах. Большую часть времени при этом шейх Муртада занимал нас цитированием хадисов и прочим. И до настоящего времени имеется много достоверных записей прослушанного.

Мухаммад Муртада привлек к себе сердца некоторых высокопоставленных эмиров, таких, как Мустафа-бей ал-Искандарани и Аййуб-бей ад-Дафтардар. Они посещали его на дому, приходили слушать его занятия, подносили ему щедрые подарки, присылали зерно.

Он приобретал невольниц, устраивал приемы для гостей, щедро угощал приходивших и приезжавших к нему издалека. Приехавший в Египет из Турции [323] 'Абд ар-Раззак-эфенди ар-Ра'ис приходил слушать шейха Муртада, затем он попросил у него иджазу на чтение Макам ал-Харири. Сейид Муртада отправлялся к 'Абд ар-Раззаку в свободное, время — по окончании занятий в Шайхуне — и читал с ним Макамы, разъясняя суть [прочитанного].

Когда [в Египет] прибыл Мухаммад-паша 'Иззат старший, при нем значение Мухаммада Муртада очень возросло. Он был вызван к паше, и тот даровал ему кунью шубу. Паша назначил ему достаточный паек из своей кладовой: мясо, масло, топливо, рис, хлеб. Ему отпускалось большое количество зерна по дафтарам святых и прочих мест, он получал зерно из амбаров.

Паша сообщил о нем Порте и получил для него указ о назначении огромного жалованья за счет монетного двора — в размере ста пятидесяти пара серебром ежедневно. А было это в 1191 (1777) году.

Дела шейха Муртада пошли в гору, его известность все росла.

В [11]94 (1780) году его пригласили приехать в Стамбул, он дал согласие, а затем отказался. За этим от высокопоставленных сановников Порты последовали послания, ему стали присылать оттуда дары и приношения, ценные вещи в шкатулках.

Он стал известен всему миру. С ним переписывались властители Турции, Хиджаза, Индии, Йемена, Персии, Басры, Ирака, Магриба, Судана, Феццана, Алжира и других стран.

К нему отовсюду приезжали посольства, одни за другими следовали дары. Они были поразительными. Из Феццана ему прислали однажды удивительных тамошних овец — с крупной тушей и головой, напоминающей голову теленка. Шейх Муртада переслал их детям султана 'Абд ал-Хамида, на которых этот дар произвел большое впечатление.

Ему присылали также птиц — попугаев, дарили невольниц, рабов, евнухов. Он также посылал дары в чужие страны, отправляя туда то, чего там недоставало или что там-было неведомо, а взамен оттуда ему присылали вдвое больше даров. Из Индии, Саны, что в Йемене, страны Сирт и других стран ему присылали великолепные подарки: духи, благовония, амбру, розовую воду, все, что можно только пожелать, и в огромных количествах, ратлами.

Особенно почитали шейха Муртада в Магрибе — там в него верили сверх всякой меры, полагая, что он самый выдающийся человек мира. Больше того, если кто из магрибинцев, отправляясь в хадж и побывав в Каире, не сумел [324] повидать его, то хадж такого паломника считался неполноценным. Когда же кто-нибудь из магрибинцев появлялся у него, то шейх Муртада начинал его расспрашивать, допытываясь его имени, прозвища, устанавливал его местожительство, название квартала, справлялся о его профессии, детях. Он запоминал все это или же записывал. Он расспрашивал вежливо, деликатно. Если визит одного предшествовал приходу другого, то Мухаммад Муртада расспрашивал одного о другом. Если при установлении имени и местожительства посетителя оказывалось, что оттуда у него уже кто-то побывал до того, он, вспоминая соседей и близких, Кого запомнил, спрашивал: “А как поживает такой-то, благополучен ли он?” Посетитель отвечал: “О да, мой господин!”. Затем Мухаммад Муртада спрашивал о брате такого-то /201/ или о детях такого-то, его жене и дочери и упоминал при этом название квартала, говорил о его доме и окружающем его. Это так поражало посетителя, что он то вскакивал, то усаживался, а то падал ниц перед шейхом Муртада, целуя землю. Складывалось убеждение об откровении ему свыше.

С наступлением хаджа его дом с утра до вечера был полон магрибинцами. Каждый из них приносил дары соответственно своему состоянию либо деньгами, либо финиками, либо восковыми свечами и так далее. Некоторые являлись к нему с посланиями и [текстами] молитв от улемов и знати своих городов. Они просили ответа. Тому, кто получал его, пусть это был клочок бумаги даже размером с муравья, это казалось благим знамением и бережно хранилось им как талисман. Это рассматривалось как показатель того, что хадж его был [угоден богу]. В противном же случае [хадж] считался безуспешным, начинались разочарование и сожаление, а жители селения порицали [неудачника], и тому оставалось горевать до самой смерти.

Мухаммад ал-Муртада составил комментарий на [труд] ал-Газали “Воскрешение наук о вере”. Части этого комментария, переписанные набело, он послал в Стамбул, Сирию и Магриб, для того чтобы слава о нем ширилась, подобно тому как это было с его комментарием ал-Камуса, й чтобы последовали запросы на экземпляры [последнего труда].

В [11]96 (1781-2) году умерла жена шейха Муртады, а он чрезвычайно горевал о ней. Похоронил он ее у мечети сейиды Рукайи. Над могилой он возвел усыпальницу с павильоном, который обставил мебелью и светильниками. Сюда он часто приходил, и к нему собирались люди для чтения духовных гимнов. Для них готовили похлебку, кускус, кофе, [325] шербет. Поблизости от усыпальницы он приобрел участок, яа котором построил небольшой дом. Здесь он поселил мать своей жены и иногда проводил здесь по нескольку дней.