Дмитрий Бовыкин - Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1799 гг.

Месье тут же написал барону де Бретёю о полученном им документе, барон приехал встретиться с принцами и уговорил оставить ему свидетельство его полномочий от 1789 г. как семейную реликвию, дав при этом слово чести никак его не использовать. Но слова не сдержал и даже препятствовал впоследствии признанию Месье регентом {162} 162 Bertrand-Moleville A.-F. de. Op. cit. Р. 377–378. . Впрочем, само существование этой бумаги до сих пор не подтверждено. И хотя арест короля явно продемонстрировал европейским державам, что Людовик XVI находится в плену у революционеров и лишён свободы передвижения, графам Прованскому и д’Артуа приходилось изобретать для подтверждения своих прав довольно экзотические и мало убедительные с юридической точки зрения формулы {163} 163 См., например: «Принимая во внимание пленение Короля и Дофина и по праву рождения…» Louis XVI, Marie-Antoinette et Madame Élisabeth… Vol. 5. Р. 16. , по-прежнему позволявшие иностранным правительствам поступать исключительно в соответствии со своими собственными интересами.

Узнав о бегстве Месье, сделали свой ход и французские власти. 31 октября 1791 г. Законодательное собрание приняло декрет о том, что поскольку наследник престола несовершеннолетний, то Людовику-Станисласу-Ксавье предлагается как потенциальному регенту в соответствии с Конституцией 1791 г. вернуться в страну в течение двух месяцев, или он будет лишён права на регентство {164} 164 AP. Р., 1890. Vol. XXXIV. Р. 556. . 11 ноября король направляет Месье соответствующее письмо, 3 декабря граф Прованский ему отвечает:

Приказ присоединиться к Его Величеству не является свободным выражением его воли, и моя честь, мой долг, даже мои тёплые чувства не позволяют мне ему подчиниться. Если Ваше Величество желает узнать мои более подробные мотивы, я молю его вспомнить моё письмо от 10 сентября сего года {165} 165 Moniteur. Р., 1862. Vol. 10. Р. 609. .

Всё это не улучшало отношений между братьями, чрезвычайно мешало делу и позволяло европейским державам отмахиваться от просьб принцев, поскольку формально те никого не представляли, кроме самих себя. 16 января 1792 г. во Франции было официально объявлено, что Месье лишается права быть регентом королевства.

После того как до эмигрантов дошло известие о восстании 10 августа 1792 г., граф Прованский удвоил усилия, направленные на то, чтобы европейские державы признали его регентом. Екатерина II поддерживала его устремления, король Пруссии не возражал, но всё блокировал император — и потому, что Мария-Антуанетта была австрийской принцессой, и потому, что его к этому подталкивал барон де Бретёй, настаивавший, что именно он действует от имени Людовика XVI {166} 166 Souvenirs et fragments pour servir aux Mémoires de ma vie et de mon temps. Par le Marquis de Bouillé (Louis-Joseph-Amour). Р., 1908. Vol. II. Р. 65. .

Людовик-Станислас узнал о казни своего брата, находясь в городе Хамм в Вестфалии. 28 января 1793 г. он публикует декларацию, извещая о вступлении на престол своего племянника, Людовика XVII, объявляя себя регентом по праву рождения и в соответствии с фундаментальными законами королевства {167} 167 В написанном в это же время письме королю Пруссии используется несколько иная формулировка: «Право моего рождения и единодушное мнение всех верных французов призывают меня на регентство». — АВПРИ. Ф. 6. Секретнейшие дела (перлюстрации). Франция — Бурбоны. Оп. 6/2. 1793 г. Д. 3. Л. 27. , а королеву именуя «царственной матерью и опекуншей» (tutrice). Граф д’Артуа провозглашался наместником королевства. Беря на себя обязательство всячески способствовать освобождению членов королевской семьи, граф Прованский бегло набросал и контуры будущего государственного устройства:

восстановление монархии на неколебимых основах Конституции; исправление злоупотреблений в административной системе; восстановление религии наших отцов во всей чистоте культа и канонической дисциплины; воссоздание магистратур для поддержания общественного порядка и отправления правосудия; восстановление французов всех сословий в их законных правах, равно как и в правах пользования их захваченной и узурпированной собственностью; суровое и показательное наказание преступлений; восстановление законов и мира.

Под «мы» в данном случае подразумевались все принцы крови, оказавшиеся за пределами страны. Пестель отмечает: «Когда формула „древняя конституция“ была взята на вооружение роялистами в эмиграции как положительная антитеза „Старому порядку“, против которого выступали революционеры, они почувствовали себя вынужденными дать точное определение status quo ante {168} 168 Положение, которое существовало прежде (лат.). , который собирались установить. Говоря иными словами, в ответ на проекты конституционалистов, которые те разрабатывали между 1789 и 1792 гг., пришли к тому, чтобы „конституционализировать“ ( constitutionnaliser) „древнюю конституцию“. Что собирались восстанавливать, 1774-й, 1788-й или 1789-й? Входили ли в это габель и Бастилия? В этом контексте формулировка „исправление злоупотреблений“, выдвинутая графом Прованским, отражала минимальный консенсус между эмигрантами и делала их позицию более гибкой. Если до того споры велись вокруг Генеральных штатов и восстановления парламентов, монархия в изгнании могла воспользоваться термином „злоупотребления“, чтобы согласиться на уступки, сохраняя преемственность с древней конституцией» {169} 169 Pestel F. Ор. сіt. Р. 11. . Это суждение видится мне остроумным, но лишённым доказательств. «Старый порядок» выступал как антитеза «новому» {170} 170 Brunot F . Histoire de la langue française des origines à 1900. T. IX. La Révolution et l’Empire. 2è me partie. P., 1937. R 621. , этот термин имел явные негативные коннотации, в этом плане было бы странно, чтобы его употребляли роялисты. Кроме того, хотя Пестель оперирует формулой «древняя конституция без злоупотреблений» {171} 171 Pestel F. Op. cit. Р. 10. , как ясно видно из декларации, речь шла об исправлении злоупотреблений не конституции, а административной системы. И наконец, из этой декларации как раз и не видно, чтобы граф Прованский был согласен на какие бы то ни было уступки, осознание их необходимости придёт к нему позднее.

В декларации регент также подтверждал обязательства, взятые на себя им самим и другими принцами крови в посланиях Людовику XVI от 10 сентября 1791 г., «а также в иных принятых нами документах, выражающие наши принципы, чувства и волю, на которых мы стояли и неизменно стоять будем». Любопытно при этом, что в послании от 10 сентября принцы, по сути, сулили лишь одно: протестовать против всех решений Людовика XVI, идущих вразрез с основными законами французской монархии: отмены сословий, гражданского устройства духовенства, Конституции 1791 года и других {172} 172 Déclaration du régent de France. S.l., s.d. [1793]. B.N. 4-LB41-508 (A). Текст декларации многократно публиковался и в более доступных изданиях. См., например: Recueil des Constitutions politiques de la France. R, 1848. Р., 82. . В написанном в тот же день письме принцу Конде содержится та же информация, сопровождённая просьбой довести её до войск {173} 173 Correspondances et écrits politiques de S. M. Louis XVIII, Roi de France et de Navarre. P., 1824. Р. 9–10. ; тогда же граф Прованский подписывает и аналогичное обращение «К французским эмигрантам» {174} 174 Ibid. Р. 11–13. . В итоге Месье был признан регентом эмигрантами, обосновавшимися в Германии, Голландии, Швейцарии, Италии и Англии {175} 175 Beauchamp A. de. Op. cit. Р. 140. , но не большинством европейских стран.