Александр Борисов - Три века российской полиции

Мы от души поздравляем чинов полиции с этим высоким знаком монаршей милости.

( Вестник полиции. — 1914. — № 1. — С. 2 .)

Представляет интерес принцип, по которому определялись разряд и штаты того или иного сыскного отделения. В качестве образца был принят утвержденный в 1908 г. штат киевского отделения. Население Киева в это время составляло 320 тысяч человек. По числу ежегодно совершаемых преступлений город занимал первое место в России: на каждые 10 тысяч жителей здесь совершалось 649,8 уголовного преступления. В то же время средняя норма в крупных городах равнялась 362,1, а в целом по стране — 177,9 преступления в год. Штат Сыскного отделения в Киеве состоял из начальника, его помощника и 18 оперативных работников. По такому же штату были сформированы сыскные отделения 1-го разряда в Харькове (210 тысяч) и Тифлисе (190 тысяч).

Офицер полиции (пристав), 1882–1917 гг.; офицер конно-полицейской стражи, 1898–1917 гг.

Сыскные отделения 2-го разряда создавались в городах, население которых составляло примерно половину жителей городов, отнесенных к первому разряду. В городах с населением от 35 до 90 тысяч человек организовывались сыскные отделения 3-го разряда. И, наконец, отделения 4-го разряда открывались в городах с населением до 35 тысяч человек. Дополнительным условием для таких небольших городов являлось наличие высших административных, судебных, воинских учреждений или же предприятий, «которые притягивают к себе наиболее беспокойные элементы населения» (заводы, фабрики, железнодорожные узлы и т. д.).

Представление о первом опыте создания уголовного сыска на местах можно составить на примере Казани. В конце ноября 1908 г. там было открыто сыскное отделение 2-го разряда. Первым его начальником стал Н. И. Савинский. Вот выдержка из представления губернатора о его назначении на должность: «Губернский секретарь Савинский имеет достаточное развитие — кончил шесть классов мужской гимназии, имеет звание учителя уездного училища и известен мне за лицо, достаточно опытное в деле уголовного сыска». Далее говорилось о том, где и в чем проявились сыскные способности Савинского. Заканчивался документ так: «Других лиц, соответствующих назначению на должность начальника Сыскного отделения, у меня не имеется» [280].

В процессе организации сыскных отделений возникли серьезные проблемы, поскольку закон от 6 июля 1908 г. не определял четко место сыскных подразделений в общей системе полицейских управлений городов.

Городовые речной полиции, 1882–1917 гг.

Сыскные отделения были подчинены полицеймейстерам, возглавлявшим городскую полицию, и рассматривались в качестве вспомогательного органа общей полиции. (Сыскная полиция действовала на основании тех же юридических норм, что и общая полиция.) Начальник сыскного отделения выступал в роли непосредственного организатора работы сыщиков. Однако по закону от 6 июля 1908 г. он был поставлен в прямую зависимость от прокурора окружного суда, который наделялся правом «давать непосредственные поручения чинам сыскных отделений в отношении производства розыскных действий».

Начальники сыскных отделений должны были докладывать прокурору окружного суда о ходе негласных расследований. Такие взаимоотношения прокурора и чинов сыскных отделений вряд ли можно оценить положительно. Вместо заслушивания отчетов о результатах розыскной деятельности и надзора за сыскной полицией как органа дознания прокурор окружного суда брался за неизвестную ему оперативную работу и этим причинял ущерб результатам розыска. Как представляется, царское правительство не случайно поставило сыскные отделения в прямую зависимость от судебно-прокурорского аппарата. Последний состоял из более квалифицированных работников, которые, по-видимому, могли бы способствовать повышению профессионального уровня сотрудников сыскных отделений, а следовательно, результативности их работы.

Законом от 6 июля 1908 г. регулировались также расходы «на сыскные надобности в Империи», причем ассигнования были увеличены со 130 тысяч рублей до 286 900 рублей в год. (Для сравнения напомним, что на нужды политического сыска государство отпускало 3,5 млн рублей в год.) Деньги по сыскным отделениям распределяло Министерство внутренних дел. Суммы рассчитывались исходя из количества жителей (на каждые 500 тысяч — одна тысяча рублей).

Жандармерия эскадрона, рядовой и обер-офицер, 1910 г.

Закон от 6 июля 1908 г. не затрагивал организацию сыскных отделений столичных полиций — Санкт-Петербурга и Москвы. Они были поставлены вне разрядов и обеспечивались по особому распоряжению. Закон не решал вопроса об организации сыскных отделений в уездах, хотя при его подготовке это обсуждалось и в Департаменте полиции, и в Государственной думе. Тем не менее, из-за отсутствия необходимых средств, неподготовленности личного состава, отсутствия на местах специальных школ для обучения уголовно-розыскному делу, сыскные отделения в уездах так и не появились.

Совершенно секретно <���…> 4 октября 1911 г.

Правила расходования чинами полиции кредита сметы Министерства внутренних дел на сыскные надобности и формы отчетности этим издержкам

1. Сыскные суммы, как штатных сыскных отделений, в том числе С.-Петербургской, Московской и Варшавской сыскных полиций, так и отпускаемые на розыски вне их районов, предназначены исключительно на удовлетворение потребностей, связанных с мерами по предупреждению преступлений общеуголовного характера, по раскрытию их и по розыскам, производимым в порядке службы.

2. Размеры этих сумм определены для сыскных отделений ВЫСОЧАЙШЕ утвержденными штатами, а для розысков за пределами этих отделений кредитом в 286 900 рублей, ежегодно распределяемым министерством по губерниям, в зависимости от местных условий. Штатные суммы на расходы по розыскам сыскного отделения расходуются на законном основании лично начальником сыскного отделения, который получает их полностью ежемесячными ассигнованиями непосредственно (ассигновками) на его имя, а затем из этих сумм производит уплату вознаграждений агентам-осведомителям и оплату всех счетов.

3. Свободные остатки от этих кредитов <���…> должны быть в течение января месяца следующего года внесены в местное казначейство на восстановление сыскных сумм минувшего года и не могут быть расходуемы на потребности нового года; для покрытия же перерасхода должно быть испрашиваемо, каждый раз, дополнительное ассигнование; отнесение передержки или потребности минувшего года на счет сметных ассигнований другого года не допускается.