Александр Борисов - Три века российской полиции

Николай I, вступивший на престол 14 декабря (26 декабря) 1825 г., стремился подражать Петру I; уделяя много внимания контролю за деятельностью государственного аппарата, он называл себя «каторжником Зимнего дворца». Такого же отношения к делу император требовал и от своих министров, и особенно это касалось министра внутренних дел.

Для царствования Николая I характерно усиление централизации управления. Многие вопросы деятельности полиции, ранее решавшиеся губернаторами, теперь были переданы в ведение МВД и его главы. Вместо Канцелярии министра был создан Департамент общих дел, куда стекались сведения из губерний. Для анализа ревизий, производившихся чиновниками министерства, и рассмотрения дел о злоупотреблениях полицейских чиновников была учреждена Особенная канцелярия.

Количество входящих и исходящих документов министерства в годы правления Николая I выросло в три раза. Помимо отчетов из каждой губернии в ведомство ежегодно поступало около 130 срочных донесений, большинство из которых требовало срочного ответа. Если раньше о состоянии дел на местах министерство судило в основном по отчету губернатора, в котором имелся специальный раздел, посвященный полиции, то с 30-х гг. XIX в. стала расширяться практика служебных командировок с целью ознакомления с деятельностью органов городской и сельской полиции на местах. Среди служащих Министерства внутренних дел увеличилось число чиновников для особых поручений, выезжавших с инспекциями. В начале 40-х гг. чиновниками для особых поручений были выявлены злоупотребления в полиции Москвы, Петербурга и других городов. В 1842 г. министр внутренних дел граф Л. А. Перовский, убежденный в том, что «министерство не может полагаться на точное и верное исполнение своих постановлений, если само не наблюдает за точностью исполнения», сделал обязательными длительные командировки и для директора Департамента полиции. Для управления Департаментом (в отсутствие его руководителя) была введена должность вице-директора. В составе Департамента полиции исполнительной также была образована инспекторская служба — Отделение для обозрения присутственных мест Министерства внутренних дел. Справедливо ссылаясь на увеличение объема работы, министр внутренних дел добился увеличения штатов вверенного ему учреждения и произвел структурную реорганизацию. При обсуждении вопроса о наказаниях для чиновников за служебные проступки и «нерадение» Николай I высказался за ограничение денежных штрафов и расширение ареста и содержания на гауптвахте. Однако для старших полицейских чинов этот вид наказания был признан неприемлемым.

Принципы организации городской полиции, как и ее функции, определенные еще в екатерининском «Уставе благочиния…», в середине XIX в. не претерпели существенных изменений. Пересмотр полицейских штатов, периодически происходивший в городах, как правило, оставлял штаты неизменными. Уровень преступности был относительно низким. Тяжкие преступления, как правило, совершались в состоянии опьянения, и проблем с их раскрываемостью не было. Так, в Москве, при населении 370 тысяч человек в середине XIX в., совершалось пять-шесть убийств и два-три грабежа или разбоя в год, примерно 700 краж и около 400 случаев мошенничества; две трети всех преступлений раскрывались. Исходя из того, что на некоторых докладах Министерства внутренних дел, содержащих сведения о числе совершенных и раскрытых преступлений, Николай I делал пометки «Читал с удовольствием», можно говорить о том, что государь был удовлетворен положением в области охраны правопорядка, поэтому вопрос о реорганизации и увеличении штатов городской полиции не возникал.

Рядовые жандармерии, 1815–1817 гг.

Характерным для деятельности городской полиции было стремление усилить постовую службу. С этой целью во многих городах было увеличено число так называемых полицейских будок. Нередко, особенно в столицах, это были достаточно удобные и даже красивые в архитектурном отношении сооружения. Пример внимательного отношения к обустройству полицейских будок подал Николай I, посетивший некоторые из них. Отчасти это было проявлением заботы о безопасности служащих полиции. (В 1831 г. в Петербурге, в Новгородской, Псковской губерниях прошли так называемые холерные бунты, сопровождавшиеся нападениями на служителей полиции, а в городе Старая Русса был разгромлен полицейский участок и убит городничий.)

В 1853 г. для усиления патрульно-постовой службы в городах из «нижних военных чинов» были сформированы полицейские команды. Численность команд определялась из расчета пять полицейских на две тысячи жителей и десять полицейских во главе с унтер-офицером на пять тысяч жителей. Подчинялись эти команды полицеймейстеру.

Укреплению полиции Санкт-Петербурга и Москвы уделялось особое внимание. В распоряжении полицеймейстеров имелись сформированные из отставных солдат и унтер-офицеров «пешие полицейские команды» и команды «городских стражей». Во всех частях города были съезжие дома, в которых размещались частные приставы, городовые унтер-офицеры, имелись помещения для арестантов и для приведения в исполнение приговоров в виде телесных наказаний. На одну полицейскую часть приходилось четыре-шесть кварталов, во главе каждого квартала стоял квартальный надзиратель. В полицейских будках — достаточно больших отапливаемых помещениях — круглосуточно находился один из городовых, оттуда же выходил на дежурство усиленный ночной полицейский дозор.

Генерал (1827–1845 гг.) и рядовой (1836–1845 гг.) жандармерии

В столицах, в ответ на рост тех или иных правонарушений, производились соответствующие организационные изменения полицейских учреждений. Так, в марте 1831 г. были введены должности двух чиновников для проведения следствий о корчемстве — незаконном производстве и продаже алкогольных напитков. В 1832 г., в целях «скорейшего и успешнейшего производства дел о взысканиях по векселям», в Управах благочиния Санкт-Петербурга и Москвы были созданы так называемые вексельные отделения. Должности следственных приставов, специализировавшихся на расследовании определенных деяний, создавались и в последующем. К примеру, в 1850 г. в столицах были учреждены должности следственных приставов по откупным делам [124], в нескольких губерниях в первой половине XIX в. действовали следственные приставы по конокрадству [125]. Вводились эти должности как временные, но их действие регулярно продлялось.