Александр Борисов - Три века российской полиции

Исполнительными органами III Отделения на местах стали части и учреждения жандармерии, ранее выполнявшей функции военной полиции и входившей в состав армии. Царским указом от 28 апреля 1827 г. вся жандармерия страны была объединена в Корпус жандармов (с 1 июля 1836 г. — Отдельный корпус жандармов). Начальник III Отделения одновременно являлся шефом Корпуса жандармов.

Вся Российская империя была разделена на пять жандармских округов. На каждое жандармское отделение внутри округа приходилось от одной до трех губерний. Во главе округа стоял жандармский генерал, во главе отделения — жандармский штаб-офицер.

В 30–50-х гг. XIX в. жандармская сеть расширилась, было создано три дополнительных округа, увеличилась и численность жандармов — с 4138 человек в 1827 г. до 5797 человек в 1850 г. В 1839 г. должность управляющего III Отделением была соединена с должностью начальника штаба жандармского корпуса.

Бенкендорф и Дубельт

Герцен, питавший во все продолжение своей жизни непримиримую ненависть лично к императору Николаю Павловичу, его правительству вообще, а к III Отделению в особенности, с похвалою отзывается в своих «Записках» о Л. В. Дубельте. Он отдает справедливость его уму и благородству. Похвала несомненно беспристрастная. Сосланный в Вятку, он через несколько времени просил через III Отделение о разрешении ему по делам приехать в Петербург. Это было ему разрешено. В бытность Герцена в столице произошел казус довольно скандальный в летописях петербургской полиции: будочник, стоявший у Синего моста, ночью зарезал и ограбил какого-то прохожего. Это позорное событие не было оглашено в газетах (чтобы не подрывать в жителях столицы доверия к полиции и без того им антипатичной), но о нем говорил весь город. Герцен, где-то в гостях упомянув о будочнике-грабителе, заметил, что полиция отбивает хлеб у мошенников, соперничая с ними по ремеслу. На другой же день его пригласили в III Отделение.

— Ну, напроказили? — встретил его Дубельт. — Извольте ехать обратно в Вятку.

— Что же я напроказил?

— Говорили вчера про будочника у Синего моста?

— Об этом говорит весь город. Нельзя же за это выслать весь Петербург в Вятку.

— Конечно нельзя, но что дозволяется туземцам, того не дозволяется приезжим из ссылки, особенно лицам в таком исключительном положении, как вы. И какая неосторожность! Вам-то, кажется, надобно уметь держать язык за зубами. А то в большой компании ругаете полицию, косвенно правительство затрагиваете, точно не знаете, что у нас из десяти человек, собравшихся вместе, всегда выищется какой-нибудь мерзавец-доносчик.

(Исторический вестник. — 1887.— Т. 30. — С. 173.)

Чиновники III Отделения докладывали царю о деятельности жандармов: «Жандармерия сделалась врачом моральным. К ней каждый прибегает в своем недуге и отчаянии, а если бы другие начальства не вредили ей противодействием, то она бы более еще приносила пользы. Против жандармерии — одни только злоупотребители».

Жандармы должны были вести наблюдение за гражданами и доносить в III Отделение «с первою почтою обо всех происшествиях, случившихся как во вверенных <���…> частях, так и в местах их квартирования, а также о всех примечательных фактах, о которых они узнают» [131].

III Отделение жестоко преследовало политических противников самодержавия. А. Х. Бенкендорф был членом следственной комиссии по делу о декабристах, к суду были привлечены свыше 500 человек, пятерых руководителей восстания приговорили к повешению. Жесткие меры были предприняты против участников Польского восстания 1830–1831 гг., восстания военных поселян. Разгрому подверглись организации передовой русской интеллигенции первой половины XIX в. (кружок студентов Московского университета во главе с А. И. Герценом, кружок М. В. Петрашевского и др.). Полицейскому надзору был подвергнут А. С. Пушкин.

III Отделение имело агентурную сеть за границей, которая вела наблюдение за деятельностью революционных организаций в различных странах Европы. Агентура III Отделения особенно активизировалась после подавления Польского восстания 1830–1831 гг., так как участники восстания имели связи с политическими организациями в других странах. Основной целью заграничной деятельности было недопущение распространения революционного движения в России.

Наиболее слабым звеном в системе полицейских органов была сельская полиция, не изменившаяся со времен ее образования в 1775 г. Согласно «Учреждениям для управления губерний Всероссийской империи», сельская полиция, как и прежде, существовала в виде нижнего земского суда в лице капитан-исправника и земских заседателей, выбираемых из дворян уезда, а также сотских и десятских из числа крестьян, как правило неохотно выполнявших полицейскую повинность. Штатные полицейские служащие находились в постоянных разъездах и, помимо борьбы с преступностью и охраны общественного порядка, были обязаны выполнять различные поручения губернатора. Зависимость от постоянно растущей губернской бюрократии часто противоречила дворянским представлениям о чести и достоинстве и заставляла избегать службы в нижнем земском суде.

В 1832 г. Николай I обратился к дворянству, чтобы оно не уклонялось от службы в уездной полиции и избирало бы на эти должности «людей, истинно достойных имени блюстителей общественного порядка». Свое обращение император подкрепил повышением оклада служащих сельской полиции (за счет увеличения налога с крестьян). В сельскую полицию на должности сотских и десятских вместо крестьян разрешено было брать отставных солдат, на условиях, определяемых местной администрацией. Однако этих мер было явно недостаточно.

В 1836 г. один из крупнейших государственных деятелей России XIX в. министр внутренних дел граф Д. Н. Блудов приступил к подготовке реформы уездной полиции. Прежде всего он запросил мнение губернаторов о состоянии уездной полиции и изъявил готовность выслушать предложения по ее реорганизации. Картина вырисовывалась неудовлетворительная. На уезд, население которого нередко достигало ста тысяч человек, приходилось не более пяти-шести штатных полицейских чиновников. Недостаток людей сказывался на эффективности борьбы с преступностью. На практике за каждым служащим сельской полиции был закреплен определенный участок, в пределах которого он отвечал за охрану общественного порядка. Губернаторы предложили узаконить эту практику и по мере возможности увеличить число служащих уездной полиции.

Предложения были учтены в подготовленных Министерством внутренних дел и утвержденных царем в 1837 г. «Положении о земской полиции» и «Наказе чинам и служителям земской полиции».