Гюнтер Кунерт - Москва – Берлин: история по памяти

Нет, нам надо придумать что-то, что сработает наверняка. С хорошо подделанными паспортами и желательно неожиданно для противников, а это, в первую очередь, значит — «не в том» направлении. То есть не на запад, а на восток! И в то же время не каким-то экзотическим, а популярным, излюбленным туристами, даже избитым маршрутом. И один такой маршрут я знал. В 1972 году я сам им воспользовался, возвращаясь с Кипра.

Мне там, на Кипре, его и подсказали. Добраться до Стамбула, а там, от окраины города, автостопом через Болгарию, Югославию и Австрию. Там же я узнал, где найти болгарское консульство, чтобы оформить необходимую транзитную визу. Оказалось, что маршрут этот чрезвычайно популярен, им охотно пользуются молодые турецкие работяги, возвращаясь в Германию из отпуска. Вот и мы двинемся так же, только в противоположном направлении: сделаем из Тома, Максимилиана и Бернда западногерманских хиппи, которые на попутках через все Балканы добираются до Стамбула, чтобы оттуда отправиться еще дальше, «в страну востока». Да, это то, что надо, это может сработать! Длинные волосы у них и так, а хиповый прикид и нехитрое походное снаряжение мы для них раздобудем. Дело за малым — где взять фальшивые паспорта?

Да, это может сработать, должно сработать. Если все получится. Если заполучить «ксивы». Только откуда? Какие? От кого? Кто их подделает? Фотографии, штемпеля и печати, личные данные — неужто и вправду такое возможно? Мои первые опыты особых удач не сулили.

Действительно ли это оптимальный вариант? Надо бы это обсудить. Но только как? Где?

Нам надо срочно снова встретиться. 25 мая в Восточном Берлине.

Вот так у меня и возникла идея вместе с КаГе отправиться в Берлин — но самолетом, поездка через всю республику по транзитной автотрассе казалась слишком рискованной. А уж там КаГе один, без меня, перейдет границу, встретится с ребятами и все с ними обсудит. КаГе, само собой, согласился.

Суббота, 25 мая, 9.00. Вместе с КаГе вылетаем из Кёльна в Берлин-Темпельхоф. Рейс британской авиакомпании — в Западный Берлин пока что разрешено летать только союзникам. По прилете, поскольку наши места в молодежной гостинице еще не освободились, сдаем багаж в камеру хранения в аэропорту и отправляемся шататься по городу. Встреча с ребятами назначена на 20.00, раньше они в Берлин не успевают. Где? Там, где все встречаются на Александерплац, под часами со всемирным временем. Там всегда полно молодежи, легко затеряться в толпе, ребята будут там не так заметны. На городской электричке КаГе укатывает в сторону восточноберлинского вокзала Фридрихштрассе, где прямо на КПП можно получить визу для «однодневного посещения столицы ГДР». Обсудив с ребятами все необходимое, КаГе как можно скорее должен вернуться: обратный рейс в Кёльн забронирован у нас уже на завтра.

Выехал КаГе с большим запасом. Времени у меня уйма. Чем заняться? Будем осваивать Берлин. Ведь я первый раз в городе. Совсем неподалеку от нашей гостиницы — бункер Бендлера, историческое место: здесь была штаб-квартира заговорщиков, планировавших покушение на Гитлера 20 июля 1944 года почти тридцать лет назад. Чуть дальше — зияющий пустырь Потсдамской площади, до войны — одной из самых оживленных площадей Европы. Теперь от нее остались только фасад отеля «Эспланада» и одинокое здание питейного дома «Хут». И заросшие руины. За ними стена. Погуляв немного, я вскоре вернулся: не хотел пропустить возвращение КаГе. Напротив нашей гостиницы имелось небольшое кафе, туда он и должен был зайти по возвращении. Кофе, газета. Еще кофе. Кола. Я то и дело поглядываю на улицу. С возрастающим беспокойством. Девять вечера, десять, одиннадцать. Ему давно пора вернуться! Полночь! Куда он подевался?! В ноль часов границу перекрывают, дольше он задержаться просто не мог! Что там случилось? Не могли же его… Неужто «они» что-то учуяли? И тогда, выходит, я вместо себя просто подставил друга?

Он вернулся чуть ли не в час ночи, радостный, безмятежный, сияя от удовольствия. На Фридрихштрассе едва не опоздал на последнюю «западную» электричку! Ребят нашел сразу же. Они отлично поладили и вместе замечательно провели вечер. У меня с души отлегло: я так переволновался, что даже ругаться на него не мог.

«Болгарский» план ребятам показался очень даже дельным. Но нужно очень многое обсудить. И они считают, лучше всего сделать это прямо завтра, непосредственно со мной.

— Да, но…

— Никаких «но»! Они абсолютно уверены: тебе ничего не грозит. Все чисто. Железно.

— Да, но…

— Да нет же, поверь. Все в порядке. Я уже договорился с ними на завтра. К тому же мы забыли каталог монет. — Этот каталог ребята просили привезти, чтобы знать, какие из монет на Западе особенно в цене. — Ну же, не дрейфь, соберись!

Я позволил себя уговорить и «собрался».

На следующее утро — едем на восток. Свинцовое небо над всем Берлином. Невозможно поверить, что на календаре май. Электричка трогается с Лертского вокзала, въезжает на мост через Шпрее и подкатывает к вокзалу Фридрихштрассе. С запада на восток — так близко. Выходим из поезда, становимся в очередь к окошкам паспортного контроля. Мне делается не по себе. Точь-в-точь, как при въезде в ЧССР. Только еще неприятнее. Опять это чувство полной беспомощности. Серые, голые коридоры. Тут и там проплешины облупившейся краски. Мертвенный неоновый свет. И этот омерзительный, неистребимый во всей ГДР запах «вофасепта», дезинфицирующего средства наподобие лизола. Надменный, властный взгляд пограничника. Ощущаешь на себе непререкаемость инструкций, беспредел произвола и страх неизвестности. Какого черта я на это пустился? Но пути назад уже нет. Хорошо хоть КаГе рядом.

Очередь въезжающих продвигается медленно, но вот уже показалась стеклянная кабинка контрольного поста. Скованность сменяется во мне страхом. Вот уже проходят те, кто стоял передо мной. Холодная, казенная любезность паспортистов. Паспорт взять, раскрыть, перелистнуть, взгляд на фотографию, взгляд на лицо. Паспорт исчезает под стойкой, снова перелистывается, вспышка, стук штемпеля. Паспорт возвращается. Следующий.

Это уже я. Паспорт взять, раскрыть, перелистнуть, взгляд на фотографию, взгляд на лицо. Паспорт исчезает под стойкой. Пограничник вскидывает глаза лишь на секунду, смотрит на меня, потом на КаГе. Потом, уже не поднимая глаз, как бы невзначай, тоном полнейшего безразличия:

— Вместе въезжаете?

— Да, а что?

— Тогда пройдемте.

Ну вот и все. Премного благодарен. Сибирь, считай, обеспечена. Если не что похуже.

Сразу за кабинкой распахивается боковая дверь, за ней коридор, «посторонним вход воспрещен». КаГе и меня уводят порознь, его направо, меня налево, в глухие, без окон, помещения.