Ариф Алиев - Иран vs Ирак: история и современность

При первых Аббасидах господство арабов над персами ослабло. Халиф аль-Мансур даже разрешил мусульманам отмечать традиционный древний иранский праздник встречи нового года — ноуруз. Различия между арабами и мавали постепенно нивелировались: все мусульмане становились равно удаленными от халифов, которые теперь управляли страной не как первые среди равных, а как наместники Всевышнего на земле. В то же время не могло быть, конечно, и речи о том, чтобы завоеванные народы, пусть даже спустя столетие, в одночасье сделались господами. В этих условиях разумным для властей оставался один путь: попытаться объединить умеренные элементы обоих народов для дальнейшей совместной деятельности в интересах всего государства. Проявлявшееся же взаимное нерасположение арабов и персов могло быть сдержано путем управления методами просвещенного абсолютизма в его восточном исполнении, а именно — благоразумного деспотизма. Средствами к этому послужили: государственная централизация, некоторые послабления норм ислама, приобщение арабов к достижениям иранской культуры и создание условий для того, чтобы представители обоих народов смогли найти поле для сотрудничества.

Для достижения этих целей Аббасидам необходимо было заручиться поддержкой знатных иранских родов. И они обрели ее, в первую очередь, в лице представителей семейства Бармекидов (Бармакидов), на долгие годы ставших могущественными везирями и почти равноправными членами дома халифов.

Выходец из старинной семьи магов по имени Бармек (Бармак) был родом из Балха. Бармек не было его личным именем, а означало лишь сан наследственного жреца (перс. — пармек , или пармак ) в храме Ноубехар (Наубахар) близ Балха [490] Бартольд В.В. Бармакиды // Сочинения. Т. VI. М.: Наука, 1966, с. 669. . Имеются сведения, что Ноубехар был не зороастрийским храмом, а буддийским монастырем (Нова Вихара), который был разрушен при захвате Балха мусульманскими войсками под предводительством ад-Даххака ибн Кайса в 663 г. [491] Микульский Д.В. Арабский Геродот. М.: Алетейа, 1998, с. 146–147; Фильштинский И.М. История арабов и Халифата (750-1517 гг.). М.: ИД «Муравей-Гайд», 1999, с. 41. .

Сын Бармека, Халид, после победы Аббасидов был везирем при ас-Саффахе и аль-Мансуре. Позднее, при халифе аль-Махди (775–785), сыну Халида, Йахйе, было доверено воспитание любимого сына властителя — Харуна. Совместно со своими сыновьями — Джафаром, Фадлом (Фазлом), Мусой и Мухаммедом — Йахйа впоследствии почти неограниченно управлял делами Халифата, о чем мы еще будем говорить в дальнейшем.

В отличие от Абу Саламы, «помощника» ас-Саффаха, при последующих халифах везири были наделены большими полномочиями. В их ведении находился весь центральный административно-финансовый аппарат, частично войско и государственное контрольное ведомство. Являясь хранителем халифской печати, главный везирь владел одним из основных атрибутов верховной власти. Деятельность везирей не ограничивалась ничем, кроме, разве что, прихоти самого повелителя правоверных.

Возвышение семейства Бармекидов, помимо доказательства, что они были хорошими везирями и придворными, умиротворяющим образом действовало на широкие слои «ираноязычного населения» Халифата, гордого от сознания того, что его представители оказывают решающее воздействие на политику мусульманских властителей. Благодаря многолетней деятельности Бармекидов стал возможен экономический расцвет халифата Аббасидов: уже при аль-Мансуре ежегодные доходы казны достигли 400 млн дирхемов [492] Мюллер А . История ислама от основания до новейших времен / Пер. с нем. под ред. Н.А. Медникова. Т. I–IV. СПб., 1895, т. II, с. 161. .

В глазах арабов и персов династия Аббасидов перестала быть мононациональной, а следовательно, можно было без опасения возрождать принципы, которые были заложены в основу государственного устройства шахиншахами Сасанидского Ирана, к чему стремились Бармекиды. Вот почему нет ничего странного в том, что вскоре Аббасиды стали больше походить на Сасанидов, чем на предводителей свободных арабов, представителями которых считали себя даже самые могущественные из Омейядов.

«Проиранское» воспитание многие из будущих халифов получали с детства: их воспитателями были, как правило, образованные персы. Уже у аль-Мансура воспитанием его сына Мухаммеда, будущего халифа аль-Махди, занимался перс Абу Убайдаллах Му'авийа. А дабы воспитание сына не было односторонним и чтобы будущий халиф не порвал с арабскими традициями, аль-Мансур сделал учителем сына известного литератора аль-Муфаддала ад-Дабби, составившего для своего ученика знаменитый сборник «Аль-Муфаддалийат» — антологию произведений лучших арабских поэтов.

В сознании людей все большее место стали занимать древнеиранские представления о божественном происхождении главы государства. Вся история Аббасидов была разукрашена мотивами, заимствованными из иранских преданий, многие из которых, как мы помним, имели документированную историческую основу. Они оказались «доступными аббасидской историографии с помощью персидской шу'убийи, пропагандировавшей и заново открывавшей персидскую национальную идею, в то время как сами Аббасиды вполне смирились с идеей, что их халифат был продолжением персидской монархии. Исторические труды ат-Табари служили персидской национальной традиции, показывая, что ислам был исторической целью персидской нации; с другой стороны он пытался установить гармоничные взаимоотношения между арабами и персами» [493] Буссе Г. Возрождение персидской монархии при Буидах // Мусульманский мир 950-1150. М.: Наука, 1981, с. 72. . Так, в известной нам истории о Варахране V Гуре, получившем воспитание при дворе Мундара I, ат-Табари акцентирует внимание на том, что царь Хиры приставил к наследнику Сасанидского престола трех нянек — двух арабок и одну персиянку, что являлось доказательством участия обоих народов в воспитании будущего шахиншаха [494] См.: Буссе Г. Возрождение персидской монархии при Буидах // Мусульманский мир 950-1150. М.: Наука, 1981, с. 72–73. .

Правителям, поставившим перед собой цель сблизить арабов и персов в качестве относительно равноправных членов мусульманского общества, одинаково противодействовали «национал-патриотические» группировки обеих сторон, и внутренние раздоры угрожали государству аль-Мансура больше, чем внешние враги. Активность проявляли четыре основные религиозно-политические силы: сирийско-кайсанитская (кайситская) сторонников свергнутой династии Омейядов, хариджитская, шиитская (претендентом на престол выступал праправнук халифа Али, Ибрахим ибн Абдаллах ибн аль-Хасан ибн аль-Хасан) и, наконец, национальная персидская. Если не брать в расчет магрибских провинций Халифата, то первая действовала по преимуществу в Сирии, вторая — в Месопотамии, третья — в Аравии, а четвертая — в ираноязычных провинциях (по преимуществу, в Хорасане).