Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

77

Создание столичных театров - дело рук учащихся Кадетского корпуса, они же предприняли для своих соотечественников перевод европейской литературы, основывая журналы, литературные кружки и т. п., взяли на себя инициативу создания самобытной русской литературы. В более скромных масштабах этой деятельности подражали другие школы, пансионы и Московский университет, один из попечителей которого (Херасков), сам воспитанник Кадетского корпуса, содействовал организации дискуссионных кружков и изданию литературных альманахов. Государство сыграло еще более активную роль в расширении сети образования и учредило школы при полках, создав специальные школы для моряков, инженеров и т. д. в провинциальных городах и в столицах. Даже создание частных пансионов проводилось по инициативе государства не только потому, что оно контролировало эти учреждения и следило за тем, чтобы они выполняли общественно полезную задачу, которую себе поставили, но и потому, что их создание оказалось необходимым для подготовки к вступлению в Кадетский корпус дворянских детей, которые не получили минимума необходимого образования дома или жили слишком далеко от столиц и по молодости лет не могли быть туда отправлены. Динамичная школьная политика касалась не только служилого дворянства и не только русских. Были основаны школы для детей инородческих верхов с целью их русифицировать и, в конечном итоге, побудить к активному участию в работе военной и административной системы империи.

Государство вмешалось также в обучение в духовных училищах и модернизировало его, что отнюдь не всегда

давало положительные результаты в долгосрочной перспективе. Действительно, предметы чисто религиозные и те, которые были необходимы для пастырской деятельности приходских священников, были отодвинуты на второй план. Тот факт, что латынь стала языком преподавания в богословских семинариях, достаточно ясно показывает, что властям не было дела до нужд прихожан. Напротив, новые предметы, способные привить хорошие методы административной работы: такие, как риторика и логика (преподававшиеся по западным учебникам), - стали первостепенными в педагогике духовных училищ. Таким образом, эти учебные заведения стали питомником чиновников и приводным ремнем европеизации культурной жизни страны. Западные труды по философии, литературе, математике и риторике, на которых строилось преподавание, стали доступны не только для тех, кто проходил через эти заведения, но и для более широкого читателя - например, для чиновников, по службе общавшихся с воспитанниками этих школ, или для молодых дворян, которым воспитатели и учителя, вышедшие из стен семинарии, прививали первые ростки западной культуры.

ОБРАЗОВАНИЕ

Полезно напомнить здесь то, что часто говорилось об истории просвещения в России. При Петре образование было, в первую очередь, утилитарным и прагматичным. Первый российский император стремился прежде всего сформировать профессиональную верхушку, в еще расплывчатом понимании этого термина: военных и гражданских офицеров, моряков, специалистов в области финансов и дипломатии. Но что было особенно поразительно и что способствовало как успеху петровских реформ, так и восприимчивости к ним части русского общества, - то, что служилая верхушка, будь то дворянского или разночинного происхождения, проявила интерес только к элементам общей культуры, включенным в программу Петра. Молодых слуг государевых привлекала отнюдь не техника - огромное большинство избегало ее как только могло. Зато приобретение общей культуры, превосходящей минимальные требования гражданской и военной службы (т. е. умение читать, писать и считать), быстро стало желанным само по себе и превратилось в основной критерий принадлежности к элите. Начиная с 1730 года, служилое дворянство требовало создания учебного заведения, которое открыло бы их сыновьям привилегированный путь службы и упростило бы их cursus honorum. Для удовлетворения их требований был создан Кадетский корпус; его программа, скопированная с программы Ritterakademien, соответствовала как техническому утилитаризму Петра, так и желанию верхов получить доступ к литературной культуре и социальной жизни Запада.

79

Направление, принятое Кадетским корпусом, будет отзываться в российской педагогике и обучении в течение всего XVIII века. За малыми исключениями, школы и частные учебные заведения, основанные в этот период, ставили себе задачу приобщить учеников к европейской культуре; сначала они испытали германское влияние, потом французское. Таким образом, ко времени вступления в должность будущий государственный служащий оказывался подготовлен к участию в жизни западного образца. В то время как его карьера в гражданских или военных органах обычно протекала под прямым контролем двора и центрального правительства, сам он вращался в кругах, которые ценили духовную жизнь (даже на сравнительно элементарном уровне) и страстно к ней стремились. Этот опыт позволял ему в нужный момент чувствовать себя непринужденно на Западе или в присутствии иностранцев, живших в России либо посещавших ее. Наконец, надо отметить, что общественные и частные школы и другие учебные заведения часто обращались за помощью к иностранным специалистам, которые немало способствовали экономическому и художественному развитию России.

ДУХОВЕНСТВО

Активное вмешательство правительства в жизнь страны производилось также через посредство Церкви. Это уже не было полным слиянием мирского и духовного, как в XVII веке: впредь для достижения своих целей правительство давало церковным учреждениям точные приказы и директивы. Например, как мы это только что отметили, церковные школы должны были послужить мирским целям служилого класса (цифирные школы были созданы именно для этого), но практически так было лишь на Украине, где в церковных школах обучалось все большее число мирян. Монастырям же, в свою очередь, была предназначена роль приютов для военных инвалидов, больниц и богаделен для солдат, их семей и простонародья. Духовные семинарии и академии составили параллельную сеть высшего образования. Наконец, духовенству пришлось смириться с ролью осведомителя и помощника в надзоре за населением, среди которого эта полицейская роль не приносила ему популярности и даже мешала выполнению миссии духовно-нравственного воспитания и попечительства.

80

81

Такая ситуация, возможно, парадоксальна, но она вписывается в логику вещей. Подчинение духовенства государству и использование церковных кадров в административных целях стимулировало личную инициативу, усилило частную религиозную жизнь и привело к поискам мистической религиозности и пиетизму вне рамок официальной Церкви. Все эти вещи глубоко повлияли на культурную жизнь верхов и позднее несомненно привели к этическому народничеству и ощущению духовно-нравственного долга перед народом, которые предшествовали формированию русской интеллигенции в первой половине XIX века и вошли в ее плоть и кровь.