Сара Камерон - Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана

Приказ снять Голощёкина с должности секретаря крайкома пришел из Москвы, из ЦК, но каким именно образом этот чиновник попал в опалу у Сталина и других высших руководителей, остается неизвестным. На республиканском уровне Голощёкин потерял поддержку в последние несколько месяцев перед смещением, однако не вполне ясно, было ли это недовольство связано с импульсом из центра. В письме к Сталину в июле 1932 года Исаев отчасти связал ужасающее экономическое положение республики с голощёкинским руководством. Он сообщил, что, по его мнению, «товарищ Голощёкин не будет иметь необходимой силы для решительного поворота» 835 835 Исаев У. Письмо Сталину // Партийная жизнь Казахстана. 1990. № 6. С. 83–89. Воспроизведено в кн.: Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 162. .

В августе и сентябре 1933 года, после своего смещения, Голощёкин написал ряд гневных писем Сталину и Кагановичу, протестуя против «бесцеремонной „проработки“ и оголтелого шельмования меня, которое сейчас происходит в Казакстане под руководством крайкома». Он призвал ЦК вмешаться в дискуссию и четко изложить, в чем были его ошибки 836 836 РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 419. Л. 55–57 (Письмо Голощёкина Сталину и Молотову, 4 августа 1933 г.) // Советское руководство. Переписка, 1928–1941 гг. / Сост. А.В. Квашонкин, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая, О.В. Хлевнюк. М., 1999. С. 245. . Голощёкин решительно отвергал попытки своего преемника, Левона Мирзояна, охарактеризовать все семь лет его, Голощёкина, руководства как «антипартийные» и «антиленинские» и подчеркивал, что ЦК не раз поддерживал и одобрял его действия в Казахстане 837 837 Там же. С. 247. Второе письмо Голощёкина см. в: РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 419. Л. 58–59 (Письмо Голощёкина Кагановичу, 20 сентября 1933 г.) // Советское руководство. С. 258–259. .

Тем не менее, несмотря на написанное в сентябре 1932 года письмо в ЦК, в котором Голощёкин критиковал «ошибки и недочеты» кампании по коллективизации в Казахстане 838 838 АПРК. Ф. 141. Оп. 17. Д. 605. Л. 68 (Письмо Голощёкина ЦК, 9 сентября 1932 г.). , именно он стал козлом отпущения за провал хлебозаготовок в республике. Подобно многим своим коллегам в соседних республиках, Голощёкин был жестоким правителем, безжалостно трудившимся над преобразованием вверенной ему республики. Но вместе с тем он был и прагматичным администратором, который пытался бороться с негативными последствиями деятельности партии в Казахстане и просил союзный центр смягчить политику в отношении республики, когда считал, что эта политика идет во вред экономическим интересам СССР. Другой причиной различий в политике Голощёкина и его преемника может быть фактор внешнего давления: Мирзоян встал во главе республики именно в тот момент, когда политика центра в отношении Казахстана стала меняться. Хотя репрессии при Мирзояне не прекратились, при нем произошел ряд иных изменений, указывавших на желание Москвы компенсировать экономический ущерб.

В Казахстан, на смену Голощёкину, Мирзоян прибыл в начале 1933 года. Он родился в крестьянской армянской семье в нагорно-карабахской деревне и по окончании всего лишь восьми классов школы отправился в Баку – важнейший каспийский порт и главный политический центр Кавказа. Там он вступил в партию большевиков и работал под началом Сергея Кирова, выдающегося революционера с обширными связями в партии, впоследствии ставшего во главе ленинградской партийной организации. С началом первой пятилетки Мирзоян переехал в РСФСР, где стал сперва секретарем Пермского окружкома, затем вторым секретарем Уральского обкома и наконец занял должность первого секретаря Казахстанского крайкома ВКП(б).

Мирзоян имел немало общего со своим предшественником. Оба они рано, еще до октября 1917 года, вступили в большевистскую партию, и обоим предстояла одна и та же участь – стать жертвой чисток в партии (Мирзоян был казнен в 1939 году, Голощёкин – в 1941-м). Но были между ними и важные различия. Прежде всего, они принадлежали к разным поколениям. Голощёкин был примерно на двадцать лет старше Мирзояна и стал совершеннолетним в 1890-е годы, когда в России начали разрастаться марксистские кружки. Мирзоян же вырос в совершенно другой ситуации: он родился в 1897 году, а в общественную жизнь вступил после революции 1905 года, которая стала серьезным вызовом самодержавию и привела к мобилизации групп населения, представлявших все цвета политического спектра. Жена Мирзояна, Юлия Тевосян, служила связующим звеном между ним и высшими слоями московского партийного чиновничества (Иван Тевосян, брат Юлии, был руководителем группы заводов треста «Спецсталь», а впоследствии наркомом судостроения СССР, министром черной металлургии и наконец послом в Японии), а в годы пребывания Мирзояна в должности секретаря крайкома она играла важнейшую роль в общественной жизни Алма-Аты, став директором Алма-Атинского института марксизма-ленинизма 839 839 Информация почерпнута из книг: Левон Мирзоян в Казахстане; Алтынбеков П. Ақиқат пен қасiрет (1933–1938 ж.ж.). Астана, 2001. .

Положение дел в Казахстане глубоко поразило Мирзояна. Контраст между жизнью в этой республике и там, где Мирзоян работал прежде (Урал, Кавказ), был огромным. Хотя Казахстан закончил первую пятилетку, которая, как заявляли советские руководители, приведет к построению в этом регионе современной социалистической жизни, – с точки зрения Мирзояна, республика погрязла в отсталости. Вскоре после прибытия он написал письмо Кагановичу, в котором сообщал, что Алма-Ата, столица республики и его новый дом, – «паршивенькая деревенька и, конечно, в несколько раз хуже любой северо-кавказской станицы». Он писал, что рабочие ушли из города, поскольку общежития для них были в ужасном состоянии. Из-за спора различных городских ведомств в Алма-Ате нет электричества и с наступлением темноты единственным источником света остаются керосиновые лампы 840 840 АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5827. Л. 17–22 (Письмо Мирзояна Кагановичу, 24 февраля 1933 г.) // Левон Мирзоян в Казахстане. С. 24. .

Однако наибольшим потрясением для Мирзояна стало ужасное состояние, в котором находилась республика. Рассказывая Кагановичу о мертвых телах, заполнивших городские улицы, он подвел итог: «Я уезжал из Москвы[,] будучи уверенным в том, что обстановка в Казахстане тяжелая, но то, что я увидел здесь, превысило все мои ожидания» 841 841 Там же. С. 23. . Партия не только не смогла модернизировать сельское хозяйство – местные чиновники, к примеру, регулярно жаловались, что обещанные тракторы так и не прибыли, – но даже вынудила население вернуться к более примитивным методам, чем те, что использовались до первой пятилетки. В южных районах Казахстана, где раньше пахали на быках и коровах, колхозники, лишенные скота, теперь вспахивали землю вручную. Этот метод было до ужаса неэффективен: 18–20 человек работали целый день, чтобы засеять всего один гектар. Тем не менее стада скота в республике сократились до такой степени, что, по подсчетам Мирзояна, тысячи гектаров приходилось засеивать вручную 842 842 АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5827. Л. 44–47 (Из докладной записки И.В. Сталину, Л.М. Кагановичу о ходе посевной в Алма-Атинской и Восточно-Казахстанской областях, 21 апреля 1933 г.) // Левон Мирзоян в Казахстане. С. 39. .