Жан Тюлар - Мюрат или Пробуждение нации

Мюрат, поддержав просьбу, лично ходатайствовал перед Крете [187] Ibid ., p. 337. . Он подчеркивал, что Берг является частью Империи и на него не распространяются правила, введенные для иностранных государств. Однако протесты владельцев мануфактур левобережья провалили эту попытку. Торговый совет подтвердил, что не следует делать исключения для земель правого берега. Даже Италия оказалась закрытой для изделий бергской промышленности. Торговый договор с Францией мог бы смягчить суровость этих законодательных мер. Одно время Мюрат питал надежды на его подписание. Напрасно. Жители Берга познали неудобства французского владычества, а Мюрат убедился в собственной неспособности смягчить недовольство своих подданных. И мало того, во всем Великом герцогстве был введен рекрутский набор, сроки воинской повинности определены в 20–25 лет. В 1808 году воинский контингент, представляемый Бергом, был определен в 7000 человек.

Полное нежелание Наполеона идти на уступки укрепляли его имперские устремления; Мюрату не было дозволено спасти престиж, добившись хоть каких-нибудь послаблений для своих подданных. И без того удерживаемый войной вдали от Берга, великий герцог ощущал себя полностью отрешенным от власти. Его влияние на состояние промышленности в Берге стоило меньше, нежели мнение какого-нибудь чиновника из министерства внутренних дел. Наполеон и не думал с ним считаться. Мюрат оставался всего лишь наместником, чье дело выполнять приказы, а не споспешествовать процветанию экономики своих владений.

Впрочем, надо отметить, что о самих этих владениях Мюрат не очень-то пекся. Когда был заключен Тильзитский договор и наступил мир, по крайней мере на континенте, он не проявил никакого желания отправиться жить рядом с подданными. Каролина, считавшая Берг последним и самым жалким из прибежищ, помышлявшая о настоящей короне, видимо, посоветовала ему не слишком удаляться от императорского двора. Как и во времена монархии, именно там раздавались почести и деньги. Агар вполне справлялся с управлением Великим герцогством. В Рамбуйе, в Фонтенбло или в Тюильри Каролина пускала в ход все свое очарование и старалась ослепить современников роскошью и блеском, чтобы получить королевство, достойное сестры императора [188] J. Turquan, Caroline sœur de Napoléon , op. cit ., p. 89 ( описание празднеств ). . Мюрат почел своим долгом остаться около нее. Методичное изъятие церковных имуществ в Берге позволяло ему тратить не считая, поддерживая поистине царский образ жизни. После Тильзита великого герцога так никогда и не видели в его владениях [189] Одна из его племянниц вышла за представителя рода Гогенцоллерн-Гехинген. . Желал ли он отвлечься, пируя в столице, от мыслей об униженном положении, в каком держал его император, сделав власть великого герцога номинальной? По правде говоря, у него не было времени об этом хорошенько подумать. Едва он ступал на землю, как приходилось снова вскакивать в седло. В 1808 году его призвал новый театр военных действий. На этот раз в Испании.

Из Берлина Наполеон в 1806 году бросил самый дерзкий вызов, какой когда-либо видела Европа: он пожелал закрыть целый континент для доступа товаров коварного Альбиона.

Однако очень скоро обнаруживается прореха в столь тщательно возведенной стене: Португалия. Ее правители напрасно расточали примирительные заверения в верности Франции. Интересы их страны были слишком тесно связаны с состоянием английской торговли, чтобы они могли войти в систему наполеоновской континентальной блокады. Ее жесткое соблюдение в Лиссабоне разорило бы Португалию. В ярости Наполеон после Тильзита решается силой настоять на своем. Морским путем добраться туда он не мог, оставался путь по суше. Но нужно было пройти через Испанию.

Чтобы задобрить испанцев, император вступает в переговоры с испанским премьер-министром Годоем. Их результат — договор в Фонтенбло (27 октября 1807 года), обусловивший раздел Португалии: северная часть ее отойдет к королеве Этрурии, южная — Годою, а центр пока останется нетронутым. Испания разрешает свободный проход французских войск, хотя и не поставляет им обещанного снаряжения. Это, впрочем, не помешало Жюно 30 ноября 1807 года захватить Лиссабон.

Операция прошла успешно. На самом деле Наполеон глядит глубже. Он подумывает о свержении испанских Бурбонов, подобно тому как уже лишил трона Бурбонов неаполитанских. Тем более что ему представляется прекрасный шанс. Неспособный управлять страной, Карл IV оставляет бразды правления любовнику жены Годою и вступает в конфликт со своим собственным сыном Фердинандом. При взгляде из Парижа монархия в Испании выглядит совершенно дискредитировавшей себя, а корона сама просится в руки. Наполеон мечтает посадить членов своего семейства на троны всей Европы, Жозеф уже в Неаполе, Луи направляется в Амстердам, Жером — в Кассель. Почему бы одному из Бонапартов не быть в Мадриде?

Существует много споров относительно того, кто нашептал Наполеону подобный замысел. Талейран? Это правдоподобно. Мюрат? Не столь вероятно. Но что не оставляет сомнений, так это то, что между июлем 1807 и мартом 1808 года в письмах Наполеона крепнет мысль о необходимости вырвать из рук Бурбонов испанскую корону.

Договор в Фонтенбло позволил Наполеону наводнить весь полуостров своими войсками: Дюпон стоит в Вальядолиде, Монсей — в Бургосе, Мортье — в Наварре, Дюэм — в Арагоне. Но у каждого из генералов — только инструкции, касающиеся его собственных частей. «Для того чтобы централизовать управление, Наполеону был необходим человек достаточно высокого ранга и доблести, чтобы пользоваться неограниченным уважением и властью во французской армии и заставить ее беспрекословно исполнять его приказы, и достаточно сметливого, чтобы понимать его с полуслова» [191] Comte Murat, Murat, Lieutenant de l'Empereur en Espagne , p. 110. . В армейской среде Мюрат своей храбростью завоевал необычайную популярность, а в Италии во время Консульства он продемонстрировал несомненный дипломатический талант. Ко всему прочему, для мадридского двора он — зять императора.

Однако Наполеон колеблется доверить ему эту миссию. Поручая ему координировать действия войск, он тем не менее не открывает ему своих истинных намерений. Днем 20 февраля 1808 года, встретив его в Тюильри, император ограничивается ничего не значащими репликами. Вечером того же дня военный министр сообщает Мюрату, что тот назначен наместником императора в Испании и тотчас должен выехать в Байонну. Может, Наполеон все еще в нерешительности и ожидает, какой оборот примут события? Во всяком случае, инструкции Наполеона носят чисто военный характер.