Жан Тюлар - Мюрат или Пробуждение нации

Жертвами последовавших репрессий оказались в основном крестьяне, задержавшиеся в столице после рыночного дня, ремесленники, слуги... Однако среди восставших были и дворяне — малочисленные, но предприимчивые и решительные. Как замечает один из историков, «эта разнородная масса инсургентов вместо того, чтобы действовать вслепую, была умело разделена на подвижные группы по полусотне человек, которые наносили противнику множество мелких, но чувствительных ударов» [201] J. R. Aymes, La Guerre d'indépendance espagnole , p. 18. . Свидетели опознали в толпе солдат, принадлежавших к роте фузильеров, стороживших королевские леса. Может, именно они, влившись в ряды восставших, организовали их и стали действовать по всем правилам городской гверильи? И было ли это возмущение действительно стихийным?

Однако Мюрат не дрогнул. Ему еще с памятного вандемьера известны правила гражданской войны в городе. Он пускает вперед кавалерию. Всадники из польского легиона легкой кавалерии, мамлюки и драгуны рубят саблями толпу. Одну из таких атак, возможно имевшую место в Ла Пуэрта дель Соль, обессмертил Гойя в офорте «El Dos de Mayo» из серии «Ужасы войны».

В тот же вечер Мюрат посылает Наполеону письмо с описанием событий дня: «Сир, этим утром было нарушено общественное спокойствие. Вот уже несколько дней как народ из деревень собирался в городе; по рукам ходили памфлеты с призывами к бунту; за головы французских генералов, остановившихся в Мадриде, и там же расквартированных офицеров предлагали немалые деньги; короче, все предвещало кризис. С восьми часов нынешнего утра мадридская и деревенская чернь загородила все улицы, ведущие из дворца, и заполнила дворы. Одного из моих адъютантов, посланного, чтобы засвидетельствовать почтение королеве Этрурии, собиравшейся сесть в экипаж, остановили у ворот дворца и он был бы растерзан чернью, если бы не подоспели десять или двенадцать гренадеров из гвардии Вашего Величества, получивших от меня приказ вызволить его. Мгновение спустя другой адъютант, посланный мной с приказом к генералу Груши, был встречен градом камней и ранен. Тотчас протрубили полный сбор, гвардия Вашего Величества взялась за оружие, все военные лагеря пришли в движение, получив приказ двигаться на Мадрид и занять позиции, указанные им в случае тревоги. Меж тем один батальон гвардии, размещенный в моем дворце, выдвинулся вперед под прикрытием двух орудий и эскадрона польских егерей. Он подошел ко дворцу и ружейными залпами рассеял сборище, о котором я уже упоминал. Со своей стороны, генерал Груши поднял по тревоге свою часть, расположенную в Прадо. Согласно приказу она двинулась по улицам Алкала и Пуэрта дель Соль к главной площади, где собралось более 20 000 бунтовщиков. Уже на улицах стали убивать одиноких или спешащих на свои посты солдат, не пощадили даже тех, кто был распределен по частным квартирам. Генерал Лефран, занимавший с одним полком монастырь Св. Бернарда, вывел свою бригаду к воротам Фонкарраля, где находились три орудия. Батальон моряков разместился в резерве в моем дворце. Полковник Фредерик с двумя батальонами фузильеров занимал Дворцовую площадь, перекрыв улицы Альмудена и Платериа. Рота басков вышла к площади Санта Доминго, а конная рота гвардейцев Вашего Величества в боевом строю вышла к казармам, на улицу Прадо Нуэво, к воротам Св. Винсента. Кирасиры выступили из Караванхеля на Толедский мост. Были высланы пикеты к госпиталю, другие направились к Арсеналу. Такова была моя диспозиция, когда я приказал генералу Груши выдвинуться к Пуэрта дель Соль, а полковнику Фредерику — идти туда же по улице Платериа и рассеять чернь пушечными залпами. Обе эти колонны пришли в движение и, не без большого труда, очистили эти улицы, меж тем как бунтовщики, изгоняемые с мостовых, укрывались в домах и вели огонь по моим людям из окон, а бóльшая их часть устремилась к Арсеналу, желая овладеть пушками и ружьями. Однако генерал Лефран, находившийся у ворот Фонкарраль, двинулся на них в штыковую атаку, отбил здание и пушки, коими восставшие первоначально завладели. После этого колонны вышли на Пуэрта дель Соль, к воротам Толедо, Сеговии и Фонкарраля. Генерал Груши велел прочесать дома, откуда велся огонь, и предал мечу всех, кто там находился. Все улицы были очищены. Крестьяне окрестных деревень, которым удалось ускользнуть из города, были перехвачены кавалерией и изрублены.

Поскольку более не слышно было ни пушечных, ни ружейных выстрелов, я, получив донесения о том, что на улице пусто, отправился во дворец к инфанту дону Антонио, чтобы сообщить ему, что город разоружен окончательно. Сейчас составляют прокламацию: ее разошлют по всем провинциям. На высших офицеров, коррехидоров, алькальдов, церковных владык ляжет ответственность за ее распространение и поддержание спокойствия в королевстве» [202] Comte Murat , op. cit ., p. 318. .

Невозможно определить число жертв этого дня: если верить французским донесениям, то было 25 французов и 25 000 испанцев; испанские источники в Мадриде приводили другие цифры, соответственно: 200 французов и 1000 испанцев.

Мюрат успокаивает Наполеона: «Результаты событий 2 мая обеспечивают Вашему Величеству решительный успех. Принц Астурийский в этот день потерял корону. Его полностью разгромленная партия принимает сторону победителя. Корона Испании готова упасть в руки Вашего Величества, а спокойствие в стране более не будет нарушено» [203] Эту мысль он стремится тотчас предать гласности в прокламации, расклеенной 2 мая (См.: Comte Murat , op. cit ., p. 325). .

Было ли это самообольщением? Испанская война только начиналась. Репрессии вызвали всеобщее возмущение. «Испанский катехизис», манифест национального сопротивления захватчикам, назовет Мюрата вместе с Наполеоном и Годоем адской троицей, которую детям следует проклинать во время молитвы. Словно предвидя это, Мюрат напишет в одном из приказов: «Французская кровь пролилась. <...> Она вопиет о мщении!» [204] Ibid ., p. 324.

5 мая Наполеон одобряет энергичные действия Мюрата: «Я вполне доволен решительностью, проявленной вами». Известие о начале восстания и его подавления надломило Фердинанда VII. Он вместе с принцем Астурийским признал отречение своего отца от испанской короны. Взамен он получил дворец и Наваррский королевский домен, а также доход, достигавший одного миллиона.

Оставался один вопрос: кто же станет королем Испании? Подумывал ли Мюрат о возможности править в Мадриде? В качестве наместника императора он блестяще справился со своей задачей. Королевское семейство покинуло пределы страны; он крепко держит в руках бразды правления и контролирует военную и политическую ситуацию. По крайней мере, внешне. Еще одно преимущество: он уже на месте. Но долго мечтать ему не позволили: уже 2 мая из Байонны Наполеон сообщает ему свою волю: «Я предназначаю Неаполитанского короля [т. е. Жозефа, старшего брата императора] для царствования в Испании. Вам же я дал бы королевство Неаполь или Португалию. Тотчас ответьте мне, что вы об этом думаете, поскольку все должно быть сделано за один день. Знаю, вы предпочли бы ответить, что охотнее останетесь при мне. Это невозможно: у вас много детей. Кроме того, имея такую супругу, как ваша, вам можно будет и отлучаться, если война призовет вас. Ей вполне по силам возглавить регентство. В остальном Неаполь, по сути, страна более благодатная, нежели Испания, ибо к нему отойдет Сицилия и у вас там будет шесть миллионов подданных. Если вам удастся подвигнуть жителей Мадрида на то, чтобы они предложили престол Неаполитанскому королю, это бы доставило мне удовольствие и удовлетворило самолюбие тамошних людей...» [205] Correspondance de Napoléon I er , op. cit ., № 13 801.