Жан Тюлар - Мюрат или Пробуждение нации

Впоследствии были обнаружены многочисленные следы его принадлежности к карбонариям. Начиная с 1808 года Брио, видимо, начал основывать венты в королевстве. Эти венты были одухотворены идеей объединения полуострова, высказанной Брио еще при Директории.

Когда же Мюрат начал прислушиваться к соображениям тех, кого стали называть итальянской партией? Может, в пору аннексии Рима Наполеоном, что сводило на нет планы расширения пределов королевства, столь милые сердцу Мюрата? Или во время «австрийского брака» императора? Более вероятно, что это случилось после того, как углубился разрыв между Мюратом и Каролиной. Разве Наполеон не упрекал Мюрата, когда тот приехал в Париж на церемонию крещения Римского короля, разве не ставил ему в вину связи с партией, чьи козни не уставал разоблачать французский посол Дюран? И вот доказательство влияния этой партии: командир личной гвардии Каролины Луи-Ксавье Морель, двоюродный брат Брио, вступает в венту карбонариев в 1811 году.

Однако влияние карбонариев не ограничивается неаполитанским двором. В Палермо они связываются с Бентинком, который, в свою очередь, склоняется к идее объединения полуострова. И разве не он составляет первый пункт конвенции, которую готов заключить с Мюратом, тот самый пункт, где говорится о свободе и независимости Италии. Убедить Бентинка оказалось легче, нежели Мюрата. Действительно, он ходатайствует перед Лондоном о необходимости военной диверсии в Италии, особенно если Австрия перейдет в лагерь коалиции. Британский кабинет поддается его доводам. Наконец, 7 августа из Лондона Бентинку посылаются новые инструкции: кабинет министров согласен «предложить королевскому семейству Сицилии компенсацию за Неаполитанское королевство в случае, если Австрия будет упорствовать в этом, чтобы добиться объединения усилий с Мюратом, и если сохранение за Мюратом неаполитанского престола в ожидании равных ему владений не обеспечит достаточного военного содействия со стороны Мюрата, последнему можно оставить и гарантировать неотъемлемые права на престол в Неаполе». Весьма значительная уступка.

Однако между концом июня и 7 августа события развиваются слишком быстро. Наполеон в Дрездене, опасаясь отпадения Австрии, потребовал от Мюрата срочной присылки дивизии в Болонью. Просьба сопровождалась завуалированной угрозой: французский посол покинет Неаполь, если 10 июля требуемая дивизия не тронется в путь.

Завязнув в интригах с разными партнерами, Мюрат пытается выиграть время. В ответе от 18 июня он сообщает императору, что готов вступить в войну, если Австрия предпримет то же самое, но желает лично выступить во главе своих войск и отказывается рассредоточить их по разным французским частям. Это ловкий ответ, льстящий итальянскому самолюбию и позволяющий Мюрату выждать в тот момент, когда еще неизвестно, кто выйдет победителем из этого конфликта [308] A. N. AP, fonds Murat. .

Раздражение Наполеона продолжает расти. В «Монитере» множатся намеки на предательство Мюрата; сначала неаполитанцев, защищавших остров Понца, обвиняют в сговоре с англичанами и недостаточном отпоре нападавшим, затем перепечатывается статья из «Морнинг Кроникл», намекающая на контакты Бентинка с министрами Мюрата. Заметка кончалась словами: «Не имеет ли миссия Богарне в Милане некую связь с предполагаемым отпадением Мюрата?»

Устрашенный угрозами шурина, неаполитанский король не осмеливается довести дело до разрыва. 4 июля он вновь напоминает о тех условиях, которыми желает обставить свое вступление в войну: сохранить за ним командование его войсками и дать ему возможность не слишком удаляться от Италии. «Мои намерения непреложны. Я обязан перед самим собой не отрекаться от них, поскольку с тех пор, как имя вице-короля прозвучало, чтобы унизить меня оскорбительным сравнением, я не могу, не уронив своего достоинства, отдать ему в подчинение моих неаполитанцев, какими бы ни были мои собственные чувства уважения и дружеского расположения к нему» [309] J. Chavanon et G. Saint-Yves, Joachim Murat , op. cit ., p. 248. . Твердость тона объясняется новым оборотом его отношений с Каролиной. Она не только сделала своим любовником графа фон Мира, австрийского посла (куда только не заводят рискованные политические интриги!), но и перестала верить в звезду брата. Теперь она сама добивается сохранения трона, который делит с Мюратом. Будучи оповещена им о последних событиях, она одобряет его переговоры и советует аккуратнее вести себя по отношению к Вене. С этих пор в Неаполе перестает существовать профранцузская партия, и Дюран чувствует себя в полной изоляции.

Наполеон вынужден уступить. В первый раз. И действительно, ему необходима кавалерия, поскольку она уже подвела его под Люценом и Бауценом. Из Дрездена император призывает к себе зятя. Новый сюрприз: эта миссия возложена на Фуше. Он пишет Мюрату, льстя его солдатскому тщеславию: армия, утверждает он, удивлена отсутствием такого храбреца [310] L. Madelin, Fouché , op. cit ., t. II, p. 243. . Параллельно Наполеон предупреждает сестру, что от него не ускользнули интриги короля. Мюрат колеблется, 27 июля совещается со своими министрами. 2 августа того самого 1813 года, когда падение Великой Империи уже стало предрешенным, в 10 часов он отбывает в Дрезден, оставив регентство Каролине (на сей раз без всякой задней мысли). Теперь оба супруга совершенно заодно. «А через сутки после отбытия Мюрата, в тот самый час, когда он покидал Рим, в Неаполь доставили шифрованную депешу князя Кариати, а также новые инструкции Меттерниха графу фон Миру: Австрия давала твердые гарантии, каковые Мюрат, разумеется, принял бы, если бы император не вытребовал его к себе так скоро» [311] J. Chavanon et G. Saint-Yves , op. cit ., p. 249. .

В Дрездене Мюрат не встречает ничего, кроме всеобщей усталости и уныния. От Коленкура до Бертье все встревожены. После решения Австрии примкнуть к коалиции Франция должна воевать против превосходящего числом противника и вести бои сразу на два фронта при теперь уже неотвратимом упразднении французского владычества в Испании. Очень многим катастрофа представляется неизбежной. Вот этот-то момент и избирает наш герой для примирения с Наполеоном. Можно по-разному судить о Мюрате, но при этом надобно помнить о его позиции в августе 1813 года. Запах пороха, жажда кровавой потехи, его природная восторженность — вот неполный перечень причин, толкнувших его в лагерь Наполеона тогда, когда каждый думал лишь о том, как бы оказаться подальше оттуда.

Император доверил ему командование пятью корпусами кавалерийского резерва. Король не только не пытается уклониться от схватки, но в битве под Дрезденом (26 и 27 августа) опрокидывает правое крыло австрийцев — тех самых, с кем вел переговоры в Неаполе, причем захватывает несколько сотен пленных и 30 орудий.