Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

Несомненно, находясь в приграничном городе, который больше напоминал крупный военный лагерь, крымский царевич был более чем ограничен в своих действиях. Его положение здесь, конечно же, значительно отличалось от положения иных служилых Чингисидов, расквартированных в центральных уездах России. Скорее, Мурад-Гирея следовало бы отнести к кормовым Чингисидам. Но из-за особого положения Астрахани среди татар и учитывая перипетии жизни Гирея в России, мы отнесем ее к пожалованным городам, хотя правильнее было бы говорить об Астрахани как о городе с неизвестным статусом.

Следует отметить, что и в более позднее время Астрахань вновь могла стать пристанищем Гиреев в России. Так, весной 1629 г. сибирский царевич Хансюер б. Али, волею судьбы оказавшийся в полном смысле этого слова без приюта, предлагал изгнанному крымскому калге Шан-Гирею ехать в Астрахань. Но на этот раз в дело вмешались донские казаки, и предполагаемого выхода не произошло [1896].

После «сведения» Симеона Бекбулатовича с московского престола ему нужно было подобрать новое место. Им стала Тверь, а вчерашнего великого князя всея Руси стали именовать великим князем тверским. Вместе с новым титулом царь Симеон получил доходы с Твери и Торжка, а также значительные земельные пожалования, 13 500 десятин земли.

Предположение Д.И. Иловайского о пожаловании ему земель в Твери, сразу же после принятия православия в 1573 г. ничем не подкреплено [1897]. Правда, уже тогда он мог получить в приданое вотчины своего тестя в Тверском уезде [1898]. Следует признать, что великий князь тверской являлся, по-видимому, настоящим удельным князем. Но Симеон Бекбулатович стал владельцем удела не как Чингисид, а как вчерашний великий государь, пусть и номинальный. И в соответствии со своим статусом он создает (точнее, ему создают) собственный двор, копирующий в значительно упрощенном виде московский. Система управления удела была хорошо разработана. Мы видим здесь Дворцовый приказ, Сытный и Кормовой дворцы, Конюшенный, Житный и Судебный дворы, находившиеся в Твери [1899]. Хозяйство традиционно было натуральным. Те или иные повинности, в первую очередь натуральные, в пользу великого князя тверского несли ремесленники Твери и Торжка. На имя великого князя собирались и общегосударственные повинности. Н.В. Лилеев необоснованно завышает удельные права Симеона Бекбулатовича, ссылаясь на то, что тот якобы имел право отменять жалованные грамоты Ивана Грозного монастырям [1900]. То же самое мы видим в отношении поместий. Симеон мог пожаловать того или иного человека своего двора только поместьем из своих собственных земель. Иными землями он распоряжаться не мог. Ту же самую практику мы видим в Касимове XVII в. Скорее всего, она была типичной для поместных Чингисидов.

Однако такое положение продолжалось недолго. В.И. Ульяновский считает, что уже в 1585 г. Симеон находился в опале, так как в документе о пожаловании касимовским царем Мустафы-Али б. Абдулы его предшественником назвали Шах-Али б. Шейх-Аулиара [1901]. Доходы Симеона на этот момент были сохранены в полном объеме, однако в апреле 1587 г. происходит их сокращение. Зафиксировано, что подати с вотчин К.Т. Кривцовского, которые ранее входили в удел великого князя тверского, стали собираться не на него, а на московского царя. Доходы с Торжка и Твери достались Борису Годунову, а микулинские села и деревни, ранее принадлежавшие Чингисиду, пошли в поместную раздачу, опальному царю оставили только село Кушалино [1902].

Устюжна Железопольская выделилась из Угличских земель. В конце XVI в. была передана в удел царицы Леониды, вдовы царевича Ивана Ивановича, сына Ивана Грозного [1903].

У нас имеются документы, позволяющие предположить, что доходы с данного города жаловались Чингисиду. Скорее всего, они шли сибирскому царевичу Арслану б. Али (впоследствии касимовскому царю) до начала 1614 г. В челобитной посадского населения 1612 г. имеется упоминание: «А на Устюжне на посаде и царя Араслана Алеевича поместья из уезду всего было в прошлых годех 3 сохи». При этом люди царевича освобождались от стрелецкого корма и иных городовых расходов и «крепости подделывать» [1904]. То есть они находились на положении беломестцев. Если наши предположения о пожаловании доходами с города верны, то мы можем перенести наши наблюдения и на иные города. Это лишний раз доказывает, что служилым Чингисидам «жаловалось» далеко не все население городов. К тому же это наглядно показывает, что содержание крепостей и их оборона по-прежнему оставалось обязанностью великого князя (царя) московского. Косвенно это пожалование подтверждает и упоминание в Устюжских писцовых книгах данной грамоты 1612/13 г. от имени татарского царевича местному Успенскому монастырю на вотчину и крестьян в Новом стане [1905].

Время пожалования следует отнести к 1604 г., возрасту совершеннолетия царевича. Впоследствии, из-за разорения данных территорий [1906], ему взамен дали поместья в Мещере (14 ноября 1613 г.). Возможно, что тогда же он получил и доходы с Касимова. Это произошло несколько раньше объявления его касимовским царем (6 марта 1614 г.) [1907]. Нам известно, что его братья и дядья, судя по всему, не жаловались городами. Причина подобного возвышения Арслана, скорее всего, кроется в политической целесообразности. Известно, что отец царевича, Али б. Кучум, после провозглашения себя сибирским царем пытался добиться возращения именно этого своего сына в Сибирь [1908].

В городе не проживали Чингисиды. Но мы поместили Темников в данный список потому, что он ошибочно упоминается в литературе как место проживания астраханского царя Дервиш-Али б. Шейх-Хайдара до его отъезда в 1549 г. в Ногайскою Орду [1909].

На самом деле город в это время принадлежал князьям Кугушевым-Еникеевым-Тенишевым [1910], Чингисид только останавливался в городе на непродолжительное время при своем выезде.

По сведениям А.В. Маштафарова, не подкрепленным, однако, ссылкой на источник, город в период опричнины принадлежал астраханскому царевичу Михаилу Кайбулину (Муртаза-Али б. Абдула). Позднее его заменили Звенигородом [1911].

Данный факт более чем маловероятен, хотя Звенигородом он действительно владел. Во-первых, пожалование городами, как правило, подразумевало наличие значительного военного отряда. У царевича он неизвестен. В основном царевича использовали на придворных службах (участвовал в свадьбах, носящих государственный характер, приемах иностранных послов). Имеются упоминания и об участии его в управлении государством. Чингисид впервые встречается в документах в 1571 г. [1912]Скорее всего, незадолго до этого он достиг совершеннолетия. Это вторая причина, по которой доходы с города не могли поступать данному представителю «золотого рода». Города жаловались практически только совершеннолетним татарским царям и царевичам.