Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

Право на поместный оклад и годовое денежное жалование имели также знатные черкесы, ногайские, и крымские мирзы. При этом максимальные их оклады, по-видимому, не превышали 1300 четей и 200 рублей. Но здесь важен сам факт его наличия у мирз. Дачи царевичей и мирз помещались рядом в одной справке, составленной «на пример» [2277]. Нельзя не подчеркнуть, что данный тип ранжирования более удачно, по сравнению с предшествующим, вписывал служилых Чингисидов в общегосударственную структуру служилого сословия.

По поводу этой формы содержания Чингисидов мы можем уверенно говорить о ее существовании уже в XV в. Тогда оно было положено плененным казанским царям, царицам и царевичам, позднее — семье опального царя Шах-Али б. Шейх-Аулеара, содержавшимся в Вологде, Карголоме, Белоозере. Его же должны были получать служилые Чингисиды которым к этому времени еще не успели назначить иные формы содержания. О размерах поденного корма мы можем судить, только начиная с XVII в. Вполне возможно, что первоначально за основу был взят дипломатический обычай содержать посольства за счет принимающей стороны, существовавший в Москве. Тем более, что, по мнению Н.И. Веселовского, он целиком был скопирован с монгольско-тюркских образцов [2278].

На размеры содержания влияло большое количество факторов: семейное положение, количество людей во дворе, иерархическое положение среди иных Чингисидов, настойчивость того или иного человека и, наверное, самое главное, отношение к нему московского царя. Поденный корм и питье далеко не всегда выдавались вместе. В документах порой упоминаются только денежные выплаты. Но это далеко не всегда означало отсутствие поденного питья. В ряде случаев, к примеру, во время приезда в Москву кормового царевича, назначался временный поденный корм в натуральном, а не денежном исчислении. В этом случае питье автоматически включалось в дачу. Две эти разновидности содержания следует рассмотреть по отдельности.

У нас нет полной информации о размерах содержания Мурад-Гирея б. Мухаммед-Гирея в Астрахани (1586–1591 гг.). Имеются только отрывочные данные. Некоторая информация содержится в отписке астраханских воевод о поденном питье царевича и его людей. По дороге из Москвы Мурад-Гирей ежедневно получал по кружке меду вишневого или боярского, кружке меду обарного, три ведра меду цеженого, а его людям на всех давали по десяти ведер меду расхожего на день да по полведра вина горячего. В Астрахани, помимо этого, людям царевича полагался квас. На самом деле на царевича расходовали несколько больше питья и меда. Дело в том, что меды, идущие на прием ногайских мирз и в дар им от царевича, учитывались отдельно [2279]. Также известно, что по приезде в Астрахань Мурад-Гирею полагался почетный корм «перед поденным в полтора». В самом городе могли возникнуть проблемы с обеспечением царевича и его людей мясом. В таком случае его следовало заменять рыбой. Для царевича следовало поставить питьевые меды из 50 пудов привезенного меда. 300 пудов меда предполагалось потратить на приезжих мирз и ожидаемых братьев Мурад-Гирея [2280].

Сохранилась полная информация о поденном корме сибирских Чингисидов, взятых в плен и отправленных в Москву в 1598 г. Подсчет царевичей, цариц, царевен, а также некоторых мирз с их семьями, отправленных в Москву 20 сентября того же года дает разные цифры. В любом случае, их было не менее 30 человек, на всех в день выдавали 1 р. 13 к., этого явно не хватало. Мирзам давали только по 2 денги на день. Более всего не доставало хмельных напитков, но существовали определенные проблемы и с обычной едой, и тогда из столицы неоднократно посылались дополнительные деньги. Теперь на одного человека приходилось не менее 4–5 денег [2281].

По приезде в столицу им назначили поденный корм. Царевичи Асманак б. Кучум и Шаим б. Кучум получали одинаковые дачи. На день — 2 калача денежных, утку, курицу, 3 копейки на мелкое (в том числе и свечи), 4 чарки вина, четверть ведра меда паточного, ведро меда княжьего, на 3 дня воз дров, на неделю баран с шерстью.

Большая жена Кучума, царица Салтаным, с сыном Бибадшой, дочерью Тулунбеке и одной женкой, а также другая жена Кучума, Сюйдеджан, с сыном Курмышем, тремя дочерьми (Дерпадша, Молдур, Карачан) и одной женкой все вместе, на 9 человек [2282]получали на день 9 куриц, барана с шерстью, 9 калачей, 3 хлеба денежных, полведра меда паточного, ведро меда княжьего, 4 копейки на мелкое и воз дров на 2 дня.

Супруга царевича Али б. Кучума, царица Ханзаде, с сыном Янсюером и женкой (служанка), жена царевича Каная б. Кучума, царица Данай, дочь Кучума Наурузбеке с девкой, на шестерых получали 2 курицы, 6 калачей, 2 хлеба денежных, ведро меда княжьего, на мелкое 3 копейки, воз дров на 3 дня. Аналогичные дачи получали царица Яндевлет, дочь Кучума Кумыз с мамкой и дети Бегей мирзы (сын Джан-Мухаммед, дочь Лалтак) с мамкой, а также царица Актулум с дочерью Гулефат, сыном Моллой, женкой и царицей Кубул с женкой.

Царица Аксюйрюк с дочерью и женкой получали 2 курицы, 5 калачей, 2 хлеба де нежных, 2 ½ копейки на мелкое, ведро меда, барана на два дня, воз дров на три дня.

Царица Шевлели с дочерью Азеп-салтан получали курицу, барана на 4 дня, 2 калача, хлеб денежный, полведра меда, 1 ½ копейки на мелкое, воз дров на 3 дня [2283].

Таким образом, мы можем говорить о том, что в данном случае дачи являлись унифицированными и практически не зависели от статуса того или иного представителя рода. Некоторым исключением являются взрослые царевичи Асманак и Шаим [2284].

У нас имеется информация о том, как рос поденный корм царевича ургенчского Афган-Мухаммеда. Сразу по приезде ему назначили содержание в 25 копеек. Дядька (аталык) Исенбайка получал на день 5 копеек, 3 чарки вина и две кружки меда. Его жене, мамке царевича, было положено 4 копейки, 2 чарки вина и 1 кружка меда. Остальным людям (6 человек) — по 3 копейки, 2 чарки вина, а также на всех ведро пива и полведра меда. 21 июня 1625 г. денежный корм Авгана увеличили до 30 копеек в день, а в 1626/27 г. — до 50 копеек [2285]. После свадьбы в 1630 г. Авган стал добиваться увеличения своего содержания. К 50 копейкам поденного корма царевича Алтын-сач добавила свои 30 копеек, но ей не было положено поденное питье. К тому же жена принесла в приданое 3 человека (мужчины) да 2 девки, а сам царевич купил 5 человек. В начале 30-х гг. царевич с женой получал в день: 90 копеек, 4 чарки вина, кружку меда малинового, по полтора ведра меда паточного, цеженого и пива доброго. Дядьке было положено 5 копеек, 3 чарки вина, 2 кружки меда и 3 кружки пива. 10 человек получали по 3 копейки и на всех 10 ½ чарки вина, 4 ½ кружки меда, 6 ¼ кружки пива [2286]. Поденный корм и питье, получаемые царевичем и его людьми, рос ли и дальше. В итоге они стали составлять 2 р. 30 к. в день (839 р. 50 к. в год). Из Большого дворца царевичу полагалось в день по 2 чарки вина двойного, 4 чарки вина рядового, полторы кружки меда вишневого или малинового, ¾ ведра меда паточного, ¾ ведра меда цеженного, ведро пива доброго. Людям из Новой чети шлс 16 ½ чарки вина, 8 ½ кружки меда и 9 ¼ кружки пива [2287]. Это не самая большая дача. Князь Лев Шейдяков в 1642/43 г. получал 3 р. поденного корма, корм на 10 ло шадей (1 р. 80 к. в месяц), 6 возов дров на неделю, 2 копейки в день на свечи (всего 1 123 р. 90 к. в год) и питье [2288].