Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование

Здесь мы также видим стремление к определенной унификации. Возможно, это и произошло бы, но с крещением в середине XVII в. Чингисидов, проживавших в России, необходимость в данном виде пожалования отпала. Теперь царевичей стали вновь приглашать к столу московского государя [2257].

Поместный оклад и годовое денежное жалование

Практика верстания служилых Чингисидов поместным окладом и годовым денежным жалованием впервые зафиксирована в конце XVI в. Судя по всему, она появилась в царствование Федора Ивановича или, быть может, в самом конце правления Ивана Грозного. Это следует рассматривать как попытку встроить татарских царей и царевичей в общую структуру служилого сословия. При этом им сразу же придали особый статус, установив максимум в 2000 четей поместного оклада и 200 рублей годового денежного жалования. К примеру, максимальный поместный оклад у московских чинов по указу 1619 г. установлен в 1000 четей [2258]. Хотя реальные владения могли многократно превышать максимум. Размеры пожалования конкретного Чингисида зависели от нескольких факторов: наличие царского титула, заинтересованность Москвы именно в нем, порядок выезда в Россию, а также простое старшинство в роде между дядьями и племянниками. К этому времени в России остались в основном Кучумовичи. Это упрощает задачу выяснения закономерности в назначении размеров поместных окладов и годовых денежных жалований. Впервые оно зафиксировано у казахского царевича Ураз-Мухаммеда б. Ондана до пожалования ему титула касимовского царя и у сибирского царевича Мухаммед-Кула б. Ондана. Им полагалось по 2000 четей и 200 рублей Сибирскому царевичу Азиму б. Кучуму назначили оклад в 2000 четей и 170 рублей. Его меньшему брату Молле б. Кучуму назначили 1500 четей и 150 рублей (по другим данным, в 1613/14 г. его годовой оклад составлял только 90 рублей [2259]). Абу-л-Хаир б. Kyчум (Андрей Кучумов) получил 1000 четей и 100 рублей [2260]. 20 апреля 1615 г. к его денежному годовому окладу добавили 50 рублей [2261]. Хотя по косвенным данным в 1619 г. его годовой оклад составлял только 120 рублей. 5 марта 1619 г. из ярославских доходов царевичу велено дать 10 рублей жалованья «в оклад» [2262]. Документ можно интерпретировав как выдачу денег за один месяц, 1/12 годового оклада. По другим данным, в 1619 г. его оклад составлял 2000 четей и 200 рублей [2263]. Можно предположить, что оклад Чингисида повысили между 1618 и 1619 гг., или же перед нами — очередной пример недобросовестного исполнения своих обязанностей автором первой по хронологии выписи. Последнее больше похоже на истину. Ведь имеется еще одна выпись, в ней указаны 150 четей и 200 рублей [2264]. Остается открытым вопрос: когда ему был назначен оклад? Скорее всего, это произошло не ранее его крещения в сентябре 1599 г. В отличие от иных служилых царевичей конца XVI в. он, по косвенным данным, находился в «нятстве» Можно предположить, что все три выписи истинны и подьячие просто пользовались данными за разные периоды. Абу-л-Хаир единственный не упоминается ни в одном военном походе. Самаркандский царевич Шейх-Мухаммед б. Мухаммед имел оклад: 1000 четей и 100 рублей [2265]. Сибирскому царевичу Хансюеру б. Али до 1613 г. пожаловали поместный оклад в 1050 четей и 120 рублей [2266]. По другим данным, Хансюеру назначи ли 120 рублей годового оклада [2267]. Его брат Янсюер б. Али имел оклад 1000 четей и 101 рублей. На основании этого мы вправе утверждать, что он был младшим [2268].

В 1616 г. после принятия православия астраханскому царевичу Михаилу Кайбулину (Кутлуг-Гирей б. Арасла-Али) назначили поместный оклад 2000 четей и годовое денежное жалование в 250 рублей, выше ранее установленного предела [2269]. 10 апреля 1619 г. сибирскому царевичу Алтанаю б. Кучуму дали оклад 1500 четей и 150 рублей, при этом на пример ему привели дачи его старшего и младшего братьев, Азима и Молы [2270]. В этом же году после крещения ярославского кормового мирзы князя Бориса Пашаймирзина Куликова ему назначили 1100 четей поместного оклада и 150 рублей денежного [2271]. Он не был Чингисидом, его мать — дочь астраханского царевича Абдуллы б. Ак-Кобека, отец — крымский Пашай мирзы Куликов. Но в данном случае мы считаем вполне обоснованным дать здесь информацию и о нем.

В сентябре 1633 г. Калиннику Джансюеревичу Сибирскому после крещения назначили поместный оклад в 600 четвертей и годовой в 40 рублей [2272]. В Боярской книге 1646/47 г. у него значится поместный оклад 750 четей, денежное жалование 52 рубля. За литовскую службу 1660/61 г. ему назначили придачу в 120 четей и 10 рублей [2273]. В 1648 г. Василий Ишимов получил поместный оклад в 1500 четвертей и 150 рублей годового оклада [2274].

Авган-Мухаммед б. Араб-Мухамед не был пожалован поместным и денежным окладом. Хотя в Описи Посольского приказа 1673 г. читаем: «Выписочка о верстанье поместного и денежного окладу с примеры юргенекому царевичю Авгану, не помечена» [2275]. Скорее всего, эти документы отложились в Ф. 134 (Oп. 1. 1622 г. Д. 1). Здесь действительно имеется справка о верстании Чингисидов. Можно предположить, что первоначально Авган не был поверстан из-за своего молодого возраста. Позднее же он сам не инициировал этого. Также у нас нет сведений о сохранении данного вида пожалований во второй половине XVII в. К примеру, у царевичей Петра и Алексея Алексеевичей, а также касимовских царевичей, детей Василия Араслановича, они не зафиксированы.

Следует обратить особое внимание на тот факт, что высший поместный оклад Чингисидов, как мы показали (см. выше «Земельные владения Чингисидов»), приблизительно равнялся средним земельным пожалованиям представителей «золотого рода» во второй половине XVI в. На основании этого, мы вправе предположить, что, когда на рубеже XVI–XVII вв. возникла идея верстания Чингисидов поместными окладами, для установления их возможных размеров в центральных приказах создали справочные выписи, в которых были указанны реальные размеры землевладения татарских царей и царевичей в предшествующую эпоху. В таком случае, можно допустить, что размеры годового денежного жалования также были приравнены к какой-либо форме материального содержания Чингисидов в России. На эту роль лучше всего подходит «выход» второй половины XV — первой половины XVI вв. Если это так, то мы можем с определенной долей вероятности реконструировать размеры той части «выхода», которую мог получать тот или иной царь или царевич.

На основании приведенных данных мы имеем возможность подвести некоторые итоги. Первоначально оклады назначались всем или почти всем наличным Чингисидам. В дальнейшем его получение инициировалось самим служилым царевичем. Касимовские цари, судя по всему, как крупные земельные собственники, теряли право на оклад. Денежный оклад имел прямое практическое значение, так как реально выплачивался. К нему, как мы увидим ниже, прибавлялись некоторые разовые дачи (на пожарное разорение, свадьбу, принятие православия). У Андрея Кучумова, по-видимому, поденный корм приравнивался к годовому окладу [2276]. Вполне возможно, по этому же принципу получал поденный корм и его брат Алтанай. Тогда это две дачи должны быть взаимосвязанными, но это прослеживается далеко не по всем Чингисидам. Поместный же оклад в большинстве случаев только указывал на место того или иного царевича среди иных Чингисидов, тем самым он являлся своеобразным индикатором местнического счета (положения) среди данной категории подданных московского царя. Он пришел на смену более раннему принципу выстраивания их внутренней иерархии, свойственной второй половине XVI в., что следует из назначения номинальными воеводами по полкам в действующую армию.