Аргира Игнатенко - Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре: (историко-правовое исследование)

О политических успехах плебеев свидетельствовал целый ряд законов, расширявших их права. Для плебейской массы особо значительным был lex Valeria , который традиция относит к 509 г.; закон предоставлял всем гражданам право апеллировать к центуриатным комициям против смертных приговоров, вынесенных высшими должностными лицами. Очень важен был для плебеев результат первой сецесеии 494 г. — введение плебейского трибуната и эдилитета. Поскольку трибуны обычно избирались из наиболее влиятельных плебейских кругов, плебейская знать тем самым получала возможность влиять на политическую жизнь Рима. К тому же с данного времени сходки плебеев — concilia plebis — приобрели регулярный характер, — а решения их получили обязательную силу сначала для плебса, с 449 г. — для всех граждан; все это тоже увеличивало влияние плебейской верхушки.

Первым шагом к сближению патрициев и плебеев может быть назван lex Canuleia , допускавший богатых плебеев в патрицианскую среду посредством разрешения плебейско-патрицианских браков. Это была своего рода первая брешь в исключительности патрициата, предварительная мера к включению богатых плебеев в среду людей, обладавших правом занимать выборные государственные должности. Затем последовал ряд законов, открывавших плебеям, разумеется, самым знатным, богатым и влиятельным, доступ к различным должностям в государстве; в 444 г. — к военному трибунату с консульской властью, в 420 г. — к квестуре, в 367 г. — к консулату, в 364 г. — к курульному эдилитету, в 356 г. — к диктатуре, в 351 г. — к цензуре, в 337 г. — к претуре. Одновременно богатые плебеи получили допуск и к жреческим должностям: в 367 г. они впервые были включены в коллегию decemviri sacris faciendis ; lex Ogulnia ввел плебеев в коллегии понтификов и авгуров. В результате к концу IV в. до н. э. плебеям сделались доступны все выборные должности, занятие которых прежде было исключительной монополией патрицианских родов. Конечно, все это касалось сравнительно небольшого слоя плебса, который по своему имущественному положению, образу жизни почти не отличался от патрициев [170] Münzer F. Rômische Adelsparteien und Adelsfamilîen. Stuttgart, 1920. S. 9 ff; Altheim F. Rômische Gesdiichte. S. 177 ff. .

Тем не менее отмеченная политическая тенденция существенно отразилась на социальной структуре римской civitas . На основе допуска немногих плебеев к политической власти к концу IV в. до н. э. произошло слияние патрициев и плебейской верхушки в одну социальную группу. Возник нобилитет — новая знать, привилегированная правящая группировка, присвоившая право-привилегию занимать высшие должности в государстве и со временем оформившаяся как землевладельческая верхушка римского общества. Именно на базе этой «служилой» знати позднее выросло особое сенаторское сословие.

Вся остальная масса народа, за вычетом новой, «служилой» знати, сохранила старое название «плебс». В него вошли бедные плебеи, клиенты, вольноотпущенники, пролетарии. Особенностью этого слоя общества была его крайняя неоформленность, расплывчатость и многочисленность состава. Богатые плебеи, входившие во всаднические центурии, со временем дали начало особому сословию — людей богатых, но не знатных — сословию всадников.

Так в результате длительного развития в начале III в. до н. э. в римском обществе появились новые общественные группы, социальная структура приобрела качественно новые черты и особенности: в основе разделения на сословия лежал теперь не принцип принадлежности к коренной римской общине, а принцип имущественного различия и социально-экономические и политические функции.

При характеристике раннереспубликанского общества особого внимания заслуживает вопрос о рабстве [171] См.: Ельницкий Л. A. Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII–III вв. до н. э. Μ., 1964. Рабству в раннем Риме посвящена также интересная работа датского историка римского права: Westuр С. W. Some note on the roman Slave in early times. Mukksgaard, 1956. . Само его существование в Риме налагало отпечаток на характер всего общества, всех общественных и политических институтов. Большинство историков отмечают существование рабства и его значение уже в царский период, подчеркивая его роль в процессе образования государства в Риме и Италии [172] Ельницкий Л. А. Возникновение и развитие рабства… С. 154. сл.; Немировский А. И. История раннего Рима и Италии. С. 265 сл.; De Martino F. Storia della costituzione romana. V.l. P.45; Sereni E. Comimtà rurali… P. 203 sq.; Луццатто Дж. Экономическая история Италии. М., 1954. С. 70. . В раннереспубликанском обществе рабство продолжало развиваться, но еще долгое время не выходило из рамок патриархального, домашнего.

Наличие долгового, кабального рабства соплеменников в хозяйствах богатой патрицианской знати — одна из важнейших особенностей рабовладельческих отношений в раннереспубликанском Риме. Это видно уже из того, что долговому рабству большое внимание уделяют законы XII Таблиц, где излагалась правовая основа долговой кабалы. Nexus — долговой раб, в отличие от servus — раба-чужеземца, рабом в полном смысле не являлся, так как был ingenuus — свободнорожденным и в юридическом смысле оставался свободным человеком. Но в силу своей задолженности он временно находился в положении раба и был обязан выполнять функции раба [173] DuII R. Nexum // R. E. Bd. 17. Р.163 sq.: Varro, De r. r. VII, 5,105; De r. r., I, 17,2; Cp.: Cic., De orat., III, 40; Top., V. 28. . Таким образом, его рабочая сила присваивалась без формального порабощения. Но и здесь не обходилось без фактического, а затем и юридически оформленного внеэкономического принуждения. Уже в обычной практике сложилась норма, которая позволяла кредитору в случае неисполнения договора нексума «налагать руку» на должника и либо принуждать его к труду в своем хозяйстве, либо бросать в тюрьму. Законы XII Таблиц закрепляли эту норму де-юре. Неоплатного должника, по тем же законам XII Таблиц, могли продать за Тибр (основными покупателями были этруски, сосредоточившие в своих руках работорговлю в Италии), и в этом случае на чужбине он становился настоящим рабом. Источники рассказывают о тяжелом положении nexi : их лишали свободы, вместе с сыновьями увозили из дома и заставляли выполнять самую тяжелую работу наряду с другими рабами либо даже заточали в темницу [174] Liv., II, 23; Diοn., V, 53, VI, 26, 1–2 sg; 79,2. Cp.: Varro., De r.r., 1, 17,2. . Вообще с nexi обращались почти так же, как и с купленными либо военнопленными рабами.

Постепенно удельный вес долговых рабов падал, примитивные формы рабовладения сменялись более развитыми, откровенными формами эксплуатации, вырастающими из эксплуатации военнопленных [175] Трудно согласиться со схемой современного немецкого историка Гюнтера, который считает развитие долгового права в Риме порождением больших экономических и политических трудностей V в. до ни. э., результатом недостатка рабов-чужеземцев вследствие прекращения завоеваний и бегства невольников с римской территории. Генезис рабовладельческого хозяйства в Риме Гюнтер вообще представляет несколько своеобразно: VI в. он считает периодом интенсивного развития рабства чужеземцев; V в. — временем развития долгового рабства; в IV в., по его мнению, рабство иноплеменников снова вытеснило кабальное рабство. Несостоятельность этой схемы убедительно показана А. И. Немировским в статье «К вопросу о рабстве в раннем Риме» (Науч. докл. высш. школы. Истор. науки. 1960. № 4). . Количество рабов в Риме сильно возросло в V — начале IV в. до н. э. в пору войн с вольсками. этрусками, кельтами. Правда, к широкому обращению военнопленных в рабов римляне перешли лишь с середины IV в. до н. э., ранее они придерживались обычной практики победителей: переселяли завоеванное население в Рим в качестве людей неполноправных, но свободных [176] Немировский А. И. История раннего Рима и Италии С. 207. . Однако источнику дают материал и о продаже пленных в рабство. Гак, Ливий сообщает о продаже в рабство жителей г. Фиден, этрусков из г. Вейи. Особенно же много рабов стали привозить в ходе войн IV–III вв.: в 344 г. были проданы в рабство 4 тысячи вольсков из Сатрика, в 307 г. — 7 тысяч, а в 293 г. — 3 тысячи самнитов. В эпоху Самнитских войн вообще началась массовая продажа военнопленных в рабство [177] Liv., IV. 34; 61; IX, 42; X, 17; 19; 20; 29; 36; 37 sq. . Многочисленные сведения о продаже пленных содержат и другие источники [178] Liv., IX, 42; X, 17; 19; 20; 29; 36; 37 sq; Dion., III, 2.4; 26.4 49.3; 51,1; 56,4; 57,5; 66,2; IV, 1–2; 50,4; 51,4; V, 47; VI, 17,2; 42,3; 74,2; VIII 12 2; 16,5; 20,3; II, 28,3; Plin., N.h., XXXVI, 20,4; Сic., De r.р., II, 21, 37. .