Андрей Наместников - Понимание Промысла: очерки истории

Подобное стремление к победе над страстями очень сближает эпикурейцев с другим философским течением, возникшем в то время, — со стоицизмом. Сближает их и максимальная ориентация на практическую жизнь — стремление подчинить всю жизнь философскому видению окружающего мира и своего места в нем. Сближает их и выделение одних и тех же основных добродетелей: умеренности, разумности и справедливости.

Известный современный историк и новозаветный библеист Николас Томас Райт утверждает, что « в то время как большинство современных представителей западного мира можно „заочно“ считать эпикурейцами, многих из слушателей апостола Павла можно „заочно“ считать стоиками » 101. Мир, в котором проповедовали первые христиане, был по преимуществу миром стоической философии. Рассмотрим же ее основные положения и познакомимся с ключевыми фигурами стоицизма.

Стоики считали жажду наслаждений главным источником зла и причиной несчастий. Правда, наслаждения они понимали совсем иначе, чем эпикурейцы. Согласно стоикам, человеческая природа является частью божественной природы. Высшим и единственным благом, истинным счастьем является жизнь в согласии с разумом — добродетель. Стремление к добродетели — закон человеческой природы. Зло — это неверное стремление человека, его ошибочное понимание блага. Всё, что не относится к добродетели, является безразличным. Но в безразличном стоики выделяли «предпочитаемое» (здоровье, красота, богатство), «непредпочитаемое» (болезнь, бедность) и «безразличное» (например, количество волос на голове).

В отличие от эпикурейцев, стоики считали, что пустоты нет и мир развивается целесообразно.

Цель стоика — развитии человека до такого состояния, когда тот может жить в согласии с природой. В этом состоянии превратности жизни уже не могут властвовать над человеком.

Популярный стоицизм был формой пантеизма — учения, отождествляющего божество и природу, мировоззрения, видящего во всем божество. Божество в стоицизме понималось как огненное физическое присутствие во всех вещах и в людях.

Стоицизм не требует веры в богов и в бессмертие души. Поздние стоики были агностиками, которые сомневались в жизни после смерти.

Практически с самого основания стоицизма самоубийство рассматривалось стоиками как возможный и достойный выход. « Двери открыты », — говорил стоик II века Эпиктет, имея в виду что человек в любой момент может сделать выбор в пользу самоубийства. Об этом мы подробнее поговорим, когда будем рассматривать мировоззрение Сенеки.

Зенон из Киттима (334—262 гг. до Р.Х.).

Основателем стоицизма был Зенон из Киттима.

Зенон родился на Кипре. Потомок выходцев из Финикии, он занимался морской торговлей, но однажды потерпел кораблекрушение и едва остался жив. Зенон приехал в Афины и стал изучать философию. В книжной лавке он нашел «Воспоминания о Сократе» Ксенофонта и пришел в восторг.

Зенон

Несколько лет он учился у разных наставников, а затем основал собственную школу в Афинах. По одной из версий, Зенон покончил жизнь самоубийством, заморив себя голодом, когда понял, что не может больше приносить пользу.

Место, где он преподавал в Афинах, называлось Расписной Стоей. Стоя — это крытая галерея из колонн, крытая колоннада. По этому месту его учеников и называли стоиками, то есть теми, кто собирается в Стое.

Клеанф из Асса (330—232 гг. до Р.Х.).

После Зенона руководителем Стои стал Клеанф. Клеанф был родом из Малой Азии и в молодости был кулачным бойцом. В возрасте 50 лет он пришел в Афины и отдал все свои небольшие сбережения за право слушать Зенона. Он зарабатывал себе на жизнь тем, что по ночам носил воду и месил муку.

Клеанфу принадлежит переведенное на латынь Сенекой выражение: «Ducunt volentem fata, nolentem trahunt» («Желающего судьба ведёт, нежелающего — тащит»). Имеется в виду, что человек должен довериться судьбе, подчинить себя благому божеству, которое и создает обстоятельства его жизни. При таком подчинении он будет успешным и свободным. Это и есть жизнь в согласии с природой.

Единственное, полностью дошедшее до нас произведение ранних стоиков, — это сочинение Клеанфа «Гимн Зевсу». Гимн рассматривает тот закон, которому подчинено наше мироздание. Он прославляет Зевса — Творца мира, людей и богов. Всё в этом мире он подчинил справедливости. Люди носят в себе образ Творца. Всё мироздание подчиняется его воле. Лишь одно происходит в мире не по воле Творца — то, что вершат по своей воле безумцы. Но разум бога умеет усмирять безумных через страдание. Своим наказанием он хочет привести их к разумной жизни, к жизни в справедливости.

Рассмотрим полный текст этого небольшого гимна:

« Ты, из бессмертных славнейший, всесильный и многоименный,

Зевс, произведший природу и правящий всем по закону!

Зевсу привет мой! Тебя всем смертным хвалить подобает,

Мы — порожденье твое, и все твой образ мы носим

Смертные все, что живем на земле и ее попираем».

То есть человек — творение бога. И человек является образом бога.

«Вот почему твою мощь восхваляю и петь буду вечно.

Все мироздание это, что землю обходит кругами,

Движется волей твоей, тебе повинуясь охотно».

Все мироздание подчинено воле бога. Мир движется, подчиняясь воле божества.

«Держишь в своих ты руках, никогда пораженья не знавших,

Молнии блеск огневой, ослепительный, вечноживущий,

Молнии той, чей удар в смятенье ввергает природу;

Этим огнем направляешь по миру ты разум всеобщий,

Всюду проносится он, меж светил великих и малых.

Ты повелитель всего, над всем величайший владыка.

Нет ничего на земле, что помимо тебя бы возникло,

Нет ни в эфире небесном, ни в моря глубокой пучине,

Кроме того, что безумцы в своем безрассудстве свершают».

Есть лишь одно создание, которое не хочет подчиняться воле божества, а стремится действовать по своей воле, — это безумный человек. Он в своем безрассудстве пытается делать то, что не соответствует воле бога.

«Ты же умеешь, однако, соделать нечетное четным,

Дать безобразному вид, у тебя и немилое мило.

Ты согласуешь в единстве дурное совместно с хорошим,

Так что рождается разум, всеобщий и вечноживущий,

Разум, чья сила страшна одним лишь дурным среди смертных;

В зависти злобной они стремятся к владениям добрых,

Общий священный закон не видят, ему не внимают;

Если б ему покорились, то жили бы честно, разумно».