Андрей Наместников - Понимание Промысла: очерки истории

Аларих вступает в Рим

И Августин начинает своё исследование этого вопроса с Троянской войны. Когда ахейцы ворвались в город, царь Трои и отец Париса, Приам, пытается найти убежище в храме. Обнимая жертвенник, он ждет пощады. Ахейцы обагрили жертвенник его кровью.

Сам Юлий Цезарь считает, что грабить и убивать в храмах, — это норма для всякой войны.

Римляне никогда не щадили побежденных в храмах городов, захваченных ими. Августин находит лишь эпизод с Марком Марцеллом, проявившим милосердие к побежденным и приказавшим своим воинам не насиловать женщин в захваченных им Сиракузах. Но и он не отдавал приказа миловать тех, кто скрывается в храмах.

Да, впервые в истории войн захватчики помиловали побежденных, ищущих убежище в христианских храмах!

Некоторые из сострадательных варваров даже приводили римлян в храмы, чтобы другие варвары не могли взять их в плен.

Более того, Аларих даже приказал своим воинам с пением христианских гимнов вернуть в храм захваченные священные сосуды.

Первый и уникальный случай в истории!

Но Августин не просто выделяет уникальный факт, а считает его знаком наступления «времен христианских» .

И тут Августин разрушает стереотипы своего времени.

Что называли «временами христианскими» его современниками?

Расширение Римской империи и покорение языческих народов христианскими императорами.

Что называет «временами христианскими» Августин?

Распространение истины Христовой на языческие народы, ПОМИМО роста империи. Варвары, не покоренные империей, но считающие себя христианами, ВПЕРВЫЕ в истории проявляют подобное милосердие к побежденным.

И это милосердие проявляют ВАРВАРЫ! И это милосердие по отношению к РИМЛЯНАМ! А совсем не наоборот!

Вот это, действительно, потрясающе новое осмысление событий!

Следующий вопрос, на который ищет ответ Августин: «Почему и несчастья, и милость Божья достаются как добрым, так и злым? Почему милость Божья, словно слепая, достается и злым, а бедствия достаются и невинным?»

Каков же ответ Августина?

Если под справедливостью понимать милость только добрым, а бедствия — только злым, то справедливости в этой временной жизни — нет.

« Ибо такие блага справедливым, которыми бы не пользовались несправедливые, и такие бедствия нечестивым, от которых бы не страдали добрые, божественному провидению угодно уготовить в жизни будущей. А эти временные блага и бедствия оно пожелало сделать общими для тех и других » 145.

В этом мире милость и бедствия посылаются одновременно и добрым, и злым. Милость только для добрых, а бедствия только для злых — это в жизни будущей. А что такое «жизнь будущая»? Нет, это не просто будущее. Это — «жизнь будущего века». Это из Символа веры: « Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века ». « Ожидаю воскресения мертвых и жизнь будущую ». Жизнь после воскресения в Царстве Божием. В Граде Божием. Справедливость возможна только там, только после Страшного Суда, когда все злые окажутся в месте вечных мучений, а добрые — в Небесном Иерусалиме.

Августин тут же указывает и на цель такой несправедливости в этой временной жизни. Эта несправедливость — для того, чтобы люди, поняв, что значит истинное счастье, стали по-настоящему счастливы: « Это для того, чтобы не было слишком жадного стремления к благам, которые оказываются в распоряжении и людей злых, и нравственного отвращения от бедствий, от которых очень часто страдают и люди добрые » 146.

Давайте попробуем осмыслить это. Сначала нужно понять, что же такое благо. Нужно принять различие между благами-удобствами и истинным Благом. Только истинное Благо приносит счастье.

Кроме того, у нас не должно быть и « нравственного отвращения от бедствий ». Мы должны быть готовы к бедствиям и не считать, что раз мы хорошие люди, бедствия теперь будут обходить нас стороной.

Но любое страдание доставляет боль. Остается ощущение, что Промысл Божий слеп. И добрые, и злые как будто проходят через одно и то же. Где же здесь действие Провидения в жизни каждого человека? Или Провидение заботится только о народах, не опускаясь до уровня конкретного человека?

Что бы ответил на это Августин?

Во-первых, он высказывает очень жизнеутверждающую мысль: несчастья совсем по-разному воспринимаются добрыми и злыми людьми. Также по-разному понимается счастье. То, что мы обычно называем счастьем — успех, богатство, здоровье — это совсем не то, что является подлинным счастьем. Такое «счастье» портит плохих людей. Несчастье же, то есть отсутствие (или лишение) успеха, богатства, здоровья может исправить плохих, а хороших сделать еще лучше.

Мысль очень простая, но очень жизнеутверждающая.

Августин подчёркивает: есть глубокая мудрость в том, что не всякий грех наказывается сразу. Ведь впереди — Страшный Суд. Суд, которым Христос будет судить мир при Втором Пришествии. Если бы грехи вообще не наказывались, то возникло бы ощущение, что Промысла не существует. Промысл, по мнению Августина, выбирает некую «золотую середину», наказывая часть грехов, а часть оставляя для возможности покаяния или для наказания на Последнем Суде.

Это относится и к счастью. Если бы счастье вовсе не давалось тем, кто просит о нем, создалось бы впечатление, что счастье совсем не зависит от Бога. А если бы счастье давалось всем просящим, то люди бы решили, что только из-за таких наград и стоит служить Богу. Тогда в отношении людей к Богу главную роль играло бы корыстолюбие, желание получить счастье.

Очень глубокая мысль. Бог не отвечает на все наши просьбы только для того, чтобы сделать наши отношения с Ним более чистыми, свободными от корысти .

Следовательно, когда одно и то же бедствие посылается и добрым, и злым, оно совсем по-разному переживается ими. Злые бедствием опустошаются и искореняются. Добрые — испытываются и очищаются. « Важно не то, каково испытание, а только то, каков испытуемый, ибо одинаковым движением взболтанные — навоз невыносимо смердит, а благовоние — благоухает » 147.

Здесь Августин предлагает очень простую формулу различения добрых и злых: по отношению к собственным страданиям. Если человек считает страдания, посланные ему, несправедливыми, считает их бессмысленными и ругает свою судьбу и богов — это злой человек. Добрый человек ищет смысла в своих страданиях, воспринимает их как испытание, посланное Промыслом, и как возможность стать лучше.

Считаете ли Вы, что справедливость — это милость добрым и бедствия для злых?