Мейрин Митчелл - Эль-Кано. Первый кругосветный мореплаватель

Западные ветры теперь увлекали «Викторию» к берегам Европы, и до 4 сентября ее капитан продолжал идти на юго-восток. 4 сентября моряки, к своему величайшему облегчению, услышали крик дозорного: «Земля!» Однако это была Португалия — мыс Сан-Висенти, и Эль-Кано повернул на юг-юго-восток, к Испании.

Три дня спустя, в воскресенье 7 сентября, в бухту Сан-Лукар, тяжело переваливаясь на волнах, вошел корабль, напоминавший скорее остов потерпевшего крушение судна. Еще немного — и позади останется последняя из четырнадцати тысяч лиг кругосветного плавания.

Восемнадцать уцелевших европейцев ее команды представляли команды трех из пяти кораблей, покинувших Сан-Лукар почти за три года до этого дня. С «Сан-Антонио» и с «Сантьяго» на «Виктории» не было никого. В Испанию на ней вернулись четыре баска (среди которых Эль-Кано был единственным гипускоанцем), три галисийца, один андалузец, один кастилец, один эстрамадурец, один уроженец острова Мальорка, один португалец, один француз, два грека, один ломбардец, один лигуриец и один немец [98]. Из сорока басков, отправившихся в эту экспедицию, двое вернувшихся на «Виктории», Хуан де Арратья и Хуан де Сибулета, были самыми молодыми ее участниками; Арратье, матросу из Бильбао, было пятнадцать лет, когда он покидал Севилью, а Сибулете, юнге из Баракальдо, только четырнадцать.

Хотя «Виктория» против всякого вероятия благополучно достигла Сан-Лукара, заботы ее капитана не кончились. Ему оставалось еще довести корабль до Севильи, от которой их отделяло пятнадцать лиг, а кроме того, он должен был заняться делом, которое вряд ли показалось бы легким даже человеку, не измученному до такой степени и физически, и духовно. Днем прибытия в Сан-Лукар Эль-Кано датирует свое донесение королю. (Следует отметить, что он ставит дату не по реальному, а по корабельному календарю и помечает письмо не седьмым, а шестым сентября.)

«Писано 6 сентября 1522 года в Сан-Лукаре.

Его августейшему величеству.

Почтительнейше уведомляем ваше августейшее величество, что мы, в числе всего восемнадцати человек, вернулись на одном из пяти кораблей, которые были посланы вашим величеством на поиски Островов Пряностей под командой славной памяти капитана Эрнандо де Магальенеса.

Дабы скорее оповестить вас о наиважнейших событиях нашего плавания, я теперь же кратко опишу их.

Мы достигли 54° за той линией, где дни равны ночам, и там нашли пролив, который вел в море, находящееся между владениями вашего величества и Индией. Пролив этот имеет в длину сто лиг.

Войдя в это море, мы, хотя ветер дул попутный, плыли три месяца и двадцать дней, не встретив иной земли [99], кроме двух маленьких необитаемых островов. Затем мы достигли архипелага со многими островами, богатыми золотом. Там наш капитан Эрнандо де Магальенес погиб со многими другими. Из-за потери стольких людей мы не могли плыть дальше; поэтому сожгли один корабль, а на остальных двух поплыли от острова к острову, пока с божьей помощью не отыскали Молуккские острова, что случилось через восемь месяцев после смерти нашего капитана [100]. Там мы нагрузили оба корабля гвоздикой.

Почтительнейше уведомляем ваше величество, что на этих островах Малукко мы нашли камфару, корицу и жемчуг. Когда же мы вознамерились вернуться в Испанию, оказалось, что один из наших двух кораблей дал большую течь, и для починки его необходимо разгрузить. По этой причине прошло много времени, прежде чем мы были готовы отплыть домой через Яву и Малакку [101].

Мы присягали верно служить вашему величеству, если только нам не помешает смерть, и посему мы продолжили плавание, дабы с соизволения божьего доставить вам весть о вышеупомянутом открытии.

На этом пути мы побывали на множестве очень богатых островов, в том числе на островах Банда, где цветет мускат и произрастает мускатный орех, и еще на Яве [102], где произрастает перец, а также на Тиморе, изобилующем сандаловым деревом; на всех этих островах, кроме того, много имбиря. Мы привезли с собой ветки всех этих растений с плодами, взятые на упомянутых островах, дабы показать вашему величеству. Кроме того, мы привезли договоры о дружбе со всеми королями и правителями означенных островов, подписанные ими самолично, в каковых они отдают себя под высокую руку вашего величества.

Когда мы покинули последний остров, то более пяти месяцев поддерживали силы только зерном, рисом и водой, не приближаясь ни к какой земле из страха перед королем португальским, который разослал по всем своим владениям приказ захватить наши корабли, чтобы ваше величество ничего о них не узнало.

Во время этого перехода двадцать два человека у нас умерло от голода; не имея никакой провизии, мы должны были зайти на один из островов Зеленого Мыса. Губернатор острова захватил нашу лодку с тринадцатью людьми и намерен был отправить меня со всем грузом в Португалию на корабле, который вез пряности из Каликута; он объявил, что никому, кроме португальцев, не дозволено плавать в тех водах и бывать на Островах Пряностей. Он выслал против нас четыре вооруженных корабля. Я и моя команда решили, что лучше смерть, чем португальский плен. Хотя мы намучились, стоя у помп денно и нощно и совсем ослабев, все же с помощью бога и присноблаженной девы Марии продолжали плыть и на исходе третьего года нашего путешествия вошли в гавань Сан-Лукар.

Обращаюсь к вашему величеству со смиренной просьбой вызволить из плена тринадцать человек, которые так долго служили вашему величеству, потребовать их освобождения, как людей вам нужных. Ведь и их заслуга есть в том, что мы на деле доказали, что Земля есть шар; поплыв на запад, мы обошли вокруг нее и вернулись с востока.

Смиренно прошу ваше величество в признание тяжких трудов, голода и жажды, стужи и жары, которые наши люди терпели, верно служа вашему величеству, милостиво споспешествовать их освобождению и приказать выдать им их долю пряностей из груза, который мы доставили в Испанию.

Кончая, целую руку и ноги вашего величества. Писано на корабле «Виктория» в Сан-Лукаре утром 6 сентября 1522 года [103].

Капитан Хуан-Себастъян Делькано » [104].

Вместе с этим письмом Эль-Кано послал императору в подарок пряности.

Это донесение Эль-Кано содержит две существенные неточности. Возможно, это было следствием огромного физического и душевного утомления. В противном случае эти уклонения от истины вступают в серьезное противоречие с почти фанатичным стремлением к точности, которое столь заметно в завещании Эль-Кано.

Это письмо показывает, насколько он был озабочен судьбой своих подчиненных. Он умоляет вызволить из плена тринадцать своих товарищей, которых захватили португальцы на островах Зеленого Мыса, и помещает эту просьбу в самом конце донесения как наиболее важную. (Император в ответном письме упоминает, что он приказал принять все меры для скорейшего освобождения пленников, и пять месяцев спустя их действительно отправили в Испанию.)