Сергей Сорочан - Ромейское царство [Часть 2]

Школьники учились писать на черепках от глиняных сосудов-остраках или на положенных на колени, покрытых слоем воска или глины, грязи, а иногда и песка, небольших деревянных или костяных табличках — пинакиях и шедариях . Чтобы написать на такой табличке, годился и ноготь пальца, но на более качественных, восковых пинакиях писали с помощью стилоса. Он представлял собой острую металлическую или костяную палочку длиной от 13 до 30 сантиметров, с шариком или лопаточкой на другом конце (для стирания написанного). Иногда в стилосе имелось отверстие для шнура, который одевался на шею.

Чтобы овладеть азами всей этой премудрости, ученики приходили в школу группами поочередно и таким образом заполняли весь день дидаскала с утра до вечера. Преподавание велось по ответно-вопросной системе. Ученики задавали учителю вопросы и выслушивали в ответ его пространные объяснения в виде лекции. Школьные ступени познания давались далеко не всем. Прежде всего они требовали исключительной памяти. Это было главное качество хорошего ученика, тогда как для плохого как обычное воспитательное средство использовали розги, — «лекарство», способное исцелить от лености, тупоумия и нерадивости в учебе. Как уже говорилось выше, другой методики обучения в начальной школе средневековые педагоги не знали. Более того, она не осуждалась даже среди просвещенных интеллектуалов, исходивших из того, что телесное наказание пригодится на будущее. Когда ученик вырастет, его настигнут в жизни строгости покруче сечения. Поэтому пусть привыкает смалу, что его своеволию есть границы, а смирение куда полезнее для общества, чем свободолюбие. Такие соображения как нельзя лучше соответствовали устоявшемуся мировоззрению народа.

Кроме того, ромеи полагали, что при овладении грамотой или вообще какими-либо способностями необходимы не только настойчивость, трудолюбие, но и Божие благословение. Для этого существовали особые молитвы школяров перед началом обучения. Иоанн Хрисостом приводит одну из них: «Господи Иисусе Христе, раствори уши и очи сердца моего, чтобы я уразумел слово Твое и научился творить волю Твою». Предполагалось, что это делается для того, чтобы учащиеся, имена которых произносились в молитве, постигли силу закона Божиего и успешно познали преподаваемое им полезное учение для славы Пресвятого имени Господа, для пользы Святой Христовой Церкви и разумения благой и совершенной воли Божией. Знаменитый богослов, будущий столп исихасма, Григорий Палама , учась в школе, положил себе за правило перед каждым уроком класть три земных поклона с молитвою перед иконой Богородицы, чем агиографы объясняли его быстрые успехи в учебе и крепкую память. Ромеи верили, чтобы помочь незадачливому ученику, необходимо привести его в церковь, написать на дискосе 24 буквы греческого алфавита, смыть их вином и дать выпить школяру под чтение отрывков из глав Нового Завета. Видимо, таким нехитрым способом достигался нужный педагогический эффект, который современные психологи назвали бы «установкой на запоминание». Прославленный литургический поэт, создатель нового песенного, гимнографического жанра кондака, руководитель церковного хора Роман Сладкопевец , как утверждал Патмосский синаксарь, вообще получил свой бесценный дар стихосложения во сне, от Богородицы, явившейся к нему в вечер Рождества Христова: она дала ему свиток пергаменный и велела его съесть, после чего Роман немедленно проснулся и, взойдя на амвон, начал вдохновенно декламировать и очень благозвучно петь. Так, с молитвами, учеба в начальной школе продолжалась в среднем около трех лет и для многих ее учеников, достигших к этому времени возраста десяти-тринадцати лет, образование заканчивалось.

Те, кто имел способности и, главное, материальную возможность вложить деньги в дальнейшее образование, вступали на вторую, более высокую, важную, а значит, и дорогостоящую ступень обучения — в частную школу грамматика , который также именовался мастером . Здесь учеников учил префект, известный также как эккрит схол , который мог быть и помощником мастера. Но вообще организационная структура школы во многом зависела от личной профессиональной инициативы учителей и не была единообразной.

Поскольку многие грамматисты были членами клира, им удобно было вести занятия и читать свои лекции — дословно «рассуждения» в церквах или на монастырских подворьях. Но не менее часто школы второго уровня старались размещать в домах в центре города. Такая школа давала общее светское среднее образование и называлась по-гречески энкиклиос пайдейя . Здесь в течение четырех-семи лет учащиеся штудировали светские науки, прежде всего, грамматику, считавшуюся началом всего образования. Ее изучали по такому основному греческому учебнику как «Техне грамматике» — «Ремесло грамматики» Дионисия, который по понятным причинам забвения латинского языка потеснил на Востоке знаменитую латинскую «Грамматику» Присциана Цезарейского . Также были популярны «Канон» Феодосия Александрийского и пользовавшаяся особой известностью грамматика Георгия Хировоска. Но особенно активно читали, заучивали наизусть и толковали, комментировали сочинения — «вечные книги» древних греческих авторов — Гомера, Гесиода, Пиндара , трагедии Эсхила , Софокла , Еврипида , комедии Аристофана и Феокрита , речи Демосфена и Эсхина , диалоги Платона, Лукиана , труды Ксенофонта , Элиана , Филострата . Так, каждому ученику надлежало ежедневно выучивать наизусть пятьдесят строк из Гомера, да еще и знать комментарии к ним. Не мудрено, что к четырнадцати годам прилежно учившийся Михаил Пселл мог наизусть, с любого места цитировать всю «Илиаду», а это не много не мало четыре тысячи строк! Такого же рода цитаты то и дело, будто невзначай, слетали с уст придворных и даже высших духовных чинов. В связи с этим переписка литературного наследия Древней Греции велась постоянно. Благодаря этому сохранились многие ценнейшие литературные памятники. Со временем не меньше внимание стали уделять изучению Библии и пояснений к ней, комментировать блестящие псалмы и поэмы крупнейшего литератора, мастера стиля и богослова IV в., Григория Назианзина, сочинения которого по популярности соперничали с Библией.

Для обучения ученика с учителем (он же зачастую являлся владельцем школы) заключался контракт. Родители заранее просчитывали срок, который они смогут платить учителю мисфонили ситиресий, и скоро ли можно рассчитывать на компенсацию затрат. Часто между учителем и учеником устанавливалась довольно сильная связь. Ученики носили учителю небольшие подарки едой (рыбу, мед, вино и прочее), предметами повседневного использования, писчим материалом для копирования книг. Весь день они проводили в доме учителя, а иногда имели там и пансион, особенно если жили далеко.