Александр Гваньини - Описание Московии

Tantam igitur in Novogrodia magna civitate celebri, et totius Russiae primaria magnus Dux tyrannidem perpetravit, ut 2770 civium, excepto paupere vulgo, sexuque femineo trucidati, et aquis obruti fuerint. Monasteria quoque in toto Novogrodiensi tractu 175 spoliare, depraedare, quaedam hostiliter flammis comburere, monachosque trucidare, et aquis obruere fecit. Vestimenta sericea, et id genus ornamentorum civilium satellitibus in praedam concessit, auro et argento (cujus ineffabile pondus de Ecclesiis et mercatorum thesauris compilavit) sibi relicto, domos etiam civium spoliatas diripere, evertere, et destruere fecit. Tantaque damna mercatoribus, caeterisque civibus in hac celebri urbe edidit, ut nequaquam resarciri, et justa computatione aestimari possint. Cerae quoque innumerabiles massas ab annis viginti plusve apud mercatores repositas in flammas projicere, et in nihilum convertere jussit; cera enim Novogrodensium, pellesque ferarum, praecipuae merces erant. Cumque praedictam civitatem funditus jam devastasset, et totum fere tractum ejus crudeliter depopu-lasset, quingentos equites in Nerviam civitatem Livoniae finitimam, ubi Novogardenses merces suas deponere solebant, destinavit, et per totam civitatem proclamare jussit, ne aliquis merces Novogrodensium sub poena capitis et omnium bonorum privatione emere, aut sibi quolibet modo appropriare audeat. Omnes vero cives Nervienses, qui a Novogrodensibus aliquid mercium clancularie emerunt, membratim dissecati, et in lacum projecti, possessiones vero eorum una cum domi igne combustae sunt. Pauperes etiam omnes et mendicos, qui prae nimia fame (tunc temporis grassante) caesorum cadavera coquebant et manducabant, illi satellites jussu Principis trucidaverunt, trucidatosque in profluentem abjecerunt, et omnes merces Novogrodensium varii generis, quas illic repositas invenerunt, in unum locum congestas succenderunt.

он послал вперед несколько тысяч приспешников с татарской конницей для того, чтобы они грабили и отнимали у горожан все имущество, а сам пошел вперед со всем войском и приказал всех встречных убивать, рубить на части, топтать лошадьми, вешать. Сам он вместе со старшим сыном очень многих собственноручно пронзил копьем. Потом он приказал огородить деревянным забором с бревнами две обширные площади и заполнить их закованными именитыми гражданами. Там, вместе с сыном, он колол их и рубил, наскакивая на лошадях, подгоняемых шпорами, до тех пор, пока оба не изнемогли, запыхавшись. Наконец, он с негодованием сказал собравшимся вокруг приспешникам: «Наваливайтесь на этих вероломных, секите их, рассекайте, уничтожайте и никого не оставляйте в живых». Те тотчас, в мгновение ока бросились на эту толпу связанных горожан, всех до единого порубили и бросили в воду. Потом нескольким сотням человек он приказал выйти на замерзшую реку, которая протекает через город, и обрубить вокруг них лед. Обрубленный лед устремился на дно, и они все потонули в воде.

Такую вот расправу учинил великий князь в знаменитом Новгороде Великом, первом во всей Руссии городе: две тысячи семьсот семьдесят горожан, не считая бедного люда и женского пола, было уничтожено и потоплено 86. Он приказал также разграбить сто семьдесят пять монастырей в Новгородской области, некоторые безжалостно предать огню, монахов перебить и утопить. Он отдал в качестве добычи своим приспешникам шелковые одежды горожан и прочие их уборы, а золото и серебро забрал себе (огромное его количество он добыл, разграбив церкви и сокровища купцов), кроме того, приказал дочиста разграбить дома горожан, изломать их и разрушить. Такие убытки он причинил купцам и прочим гражданам этого знаменитого города, что их невозможно возместить и правильно исчислить. Он также приказал бросить в огонь и превратить в ничто огромные массы воска, которые лежали у купцов лет по двадцати и более; а ведь воск и звериные шкуры были для новгородцев главным товаром. И когда он почти совершенно опустошил упомянутый город и разграбил почти всю его округу, он отправил пятьсот конников в пограничный с Ливонией город Нарву, где новгородцы обычно складывали свои товары. Он приказал объявить по всему городу, чтобы никто не смел под страхом смертной казни и конфискации всего имущества ни покупать, ни присваивать новгородские товары. Все же нарвские жители, которые тайно купили у новгородцев хоть какие-нибудь товары, были изрублены и брошены в озеро, а их владения вместе с домами были сожжены. Бедняков же и нищих, которые из-за страшного голода*(усилившегося в то время) варили и ели трупы убитых, приспешники, по приказанию государя, убили и утопили убитых в реке, а все товары разного рода, принадлежавшие новгородцам, которые разыскали, снесли в одно место и сожгли.

ARCHI EPISCOPO И OVO ORODEM SI QUID COMTIQERIT

Ita cum crudeliter Moscorum Princeps Novogrodiam magnam vastaret, ab Archiepiscopo ejusdem civitatis (qui Ruthenico idiomate Wladika dicitur) ad cibum capiendum invitatus est. Ille nulla excusatione interjecta, hora prandendi statuta in aedes Archiepiscopi satellitum armata manu stipatus venit. Inter prandendum autem Ecclesiam S. Sophiae, auri et argenti ditissimam (ad quam omnes fere cives thesauros suos, quasi in locum tutissimum comportarant) spoliare et funditus depraedare jussit. Postea prandio peracto, Archiepiscopum (a quo ad cibum capiendum invitatus erat) omnibus ornamentis, vestibusque Archiepiscopalibus denudavit, dicens: minime tibi convenit Archiepiscopum esse, sed potius tibicinem et utricularium, ursorumque ad choreas peritorum, ductorem. Ideo melius tibi est uxorem ducere, quam ego tibi delegi. Caeteris autem abbatibus, et monasteriorum Prioribus, qui prandio intererant, dixit, vos omnes ad nuptias Archiepiscopi vestri celebrandas invito, sed ut etiam ad hujus convivii necessaria comparanda singuli symbola daretis oportet. Omnes igitur Abbates Prioresque imperatam et praescriptam summam pecuniae magno Duci numerare coacti sint, ut ad minimum nummulum omnes penitus spoliati et excoriati fuerint, metu etenim tormentorum territi, omne argentum quantum quisque habebat Principis impulsu exhibuerunt. Cum igitur ab eis haec symbola exegisset, minisque et tormentis extorsisset, equam albam praegnantem adducere jussit, eamque Archiepiscopo digito indicans dixit: En uxorem habes suam, ascende super illam, et in Moscoviam proficiscere, illicque te in numerum sive contubernium tibicinarum et citharaedorum, qui ursos saltatrices ducunt inscibere da. Ille miser invitus super equam praegnantem viloso panno vestitus ascendere compulsus est, jamque desuper sedenti jussu Principis pedes sub ventrem equae alligati sunt, deinde ipse magnus Dux instrumenta musices, videlicet lyram, fistulam, tibiam, et citharam illi Archiepiscopo jam sic equae insidenti porrexit, dicens: En habes artificii tui instrumenta, plus enim tibi citharistae quam archiepiscopatus officium arridet. Iam igitur haec in stramenta musices exerce, et ad contubernium citharistarum in Moscoviam proficiscere, qui per totam civitatem in equa pedibus subtus alligatis sedens, utricularios inflare, stridentibusque et dicsrepantibus fistulis (nunquam licet in hoc genere musicis exercitatus) miserum perstrepere carmen compulsus est. Hoc igitur modo praedictus Antistes Novogrodensis archiepiscopatus dignitate spoliatus, exutus, omnibusque bonis privatus, et nefanda ignominia turpiter affectus extitit.

His peractis Monachos, Abbatesque, et priores monasteriorum, caeterosque ecclesiasticos omnibus bonis spoliatos, vario mortis genere trucidare, securibus dissecare, lanceisque induere, et aquis obruere fecit. Postea quendam magni nominis virum Theodorum Sirconii dictum captum, ad se in castra medio miliari a Novogrodia sita adducere jussit, eumque fune longo per medium alligare, et in fluvium Volchow dictum demergere fecit. Cumque jam aquis pene obrueretur, rursus extractus est, extractumque

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ЕПИСКОПОМ НОВГОРОДСКИМ

Когда государь Московии столь жестоко расправился с Новгородом Великим, его пригласил откушать архиепископ этого города (по-русски его называют владыкой). В час, назначенный для трапезы, он весьма бесцеремонно пришел, окруженный отрядом вооруженных приспешников 87. Во время трапезы он приказал совершенно разграбить храм св. Софии, в котором была масса золота и серебра (в него почти все граждане сносили свои богатства как в наиболее безопасное место). Затем, когда трапеза была закончена, он содрал с архиепископа (который пригласил его откушать) все украшения и епископское облачение, говоря: «Менее всего надлежит тебе быть архиепископом, но, скорее, флейтистом или волынщиком, а также вожаком медведей, обученных пляскам. Для этого лучше тебе взять жену, которую я тебе выбрал». Прочим же священникам и настоятелям монастырей, которые принимали участие в трапезе, он сказал: «Вас всех я приглашаю на свадебное торжество нашего архиепископа, но нужно, чтобы вы внесли необходимую сумму денег для подготовки к этому пиру». Все священники и настоятели были вынуждены отсчитать великому князю предписанную сумму, чтобы не быть совершенно ограбленным до мельчайшей монетки; под страхом пыток они отдали по настоянию государя все серебро, кто сколько имел. И вот, когда он выколотил из них и вымучил угрозами и пытками эти взносы, он велел привести жеребую белую кобылу и, указывая на нее архиепископу пальцем, сказал: «Ну, вот тебе жена, садись на нее и отправляйся в Московию, а там зачисляйся в труппу флейтистов и гитаристов, которые водят пляшущих медведей». Этот несчастный нехотя был вынужден взгромоздиться на брюхатую кобылу, одетый в рваные лохмотья, а когда он сел верхом, то, по приказанию государя, ему связали ноги под брюхом лошади; затем сам великий князь сунул этому архиепископу инструменты, вероятно, лиру, флейту, дудку и гитару, говоря: «Ну, вот, у тебя есть инструменты твоего искусства, ведь тебе больше улыбается должность гитариста, чем архиепископа. Итак, упражняйся на этих музыкальных инструментах и отправляйся в труппу гитаристов в Московию». И тот был вынужден, сидя на кобыле со связанными под ее брюхом ногами, ехать по всему городу и дуть в волынку и пытаться наиграть песню на пронзительно свистящих дудках (никогда раньше не учившись подобной музыке). Таким вот образом упомянутому архиепископу Новгородскому, лишенному сана, ограбленному, потерявшему все свое добро, было нанесено несказанное бесчестие и позор.