Сергей Сорочан - Ромейское царство

Сельская община в Византии оставалась соседской, то есть объединяла крестьян не по родственному, а по территориальному принципу, и по-прежнему называлась митрокомией, или кинотис , точнее — хориу кинотис, кинотис хориона — «сельский мир» Она объединяла кинонов — дословно «сотоварищей», то есть хоритов — независимых крестьян, и сочетала общинное землевладение с частной собственностью на крестьянские наделы.

О правовом регулировании, нормах права, в ней существовавших, можно судить на основании Номос георгикос, дословно с греческого «Земледельческого закона», оформившегося уже в конце VI–VII вв., причем, вероятно, на имперских балканских землях, подвергшихся славянской колонизации. Он защищал крестьян, делал их полноправными собственниками земли, на которой они работали. Видимо, на такую меру правительство заставило пойти острая нехватка людских ресурсов, которая стала ощущаться в Ромейском царстве в результате военных потерь, демографического спада, перемещения массы беженцев, спасавшихся от врагов, наличия больших покинутых территорий в разных опасных районах. Некоторые из таких территорий государству приходилось заселять многочисленными переселенцами из числа варваров, таких как славяне, привычно несших с собой свои исконные общинные порядки.

Упадок имперской власти в конце VI–VII вв. сильно сказался на сельской экономике. Вторжения славян на Балканы, набеги персов, а затем арабов в Малой Азии создали условия неопределенности в регионах, все еще находившихся под имперским контролем, и подорвали основу развития и процветания сельской экономики. Некогда византинисты считали, что поселение славян на территории Ромейского царства привело к росту его населения, что в свою очередь принесло большую пользу сельской экономике. Этого взгляда больше не придерживаются, поскольку археологические исследования доказали, что после интенсивного заселения в V–VI вв. имело место резкое сокращение количества поселений в VII–VIII вв. Даже специальные меры, предпринятые василевсами для обустройства славян на территории Ромейского царства, следует рассматривать не как признак увеличения населения, а как доказательство все той же продолжительной ситуации депопуляции.

Характерными чертами византийской общины-деревни эпохи «темных веков» стали отсутствие регулярных периодических переделов земли и сравнительно медленное образование свободно отчуждаемой земельной собственности. Поэтому митрокомия-кинотис оказалась более устойчивой, сплоченной, дружной, чем западноевропейская община-марка. Этому же способствовала общность византийской общины в административном, судебном и податном отношении, а кроме того, необходимость бороться против натиска государства. Важно уяснить, что именно прочные позиции ромейской общины в VII–VIII вв. препятствовали складыванию в Византии феодального поместья и соответствующих сеньориальных методов эксплуатации, присущих классическому феодализму .

Ромейская деревня этого времени насчитывала, как правило, от 50 до 1 000 человек. Обычно она была невелика и состояла в среднем из десяти-тридцати дворов. За исключением нескольких регионов с богатыми почвами или являвшихся убежищами, перенаселенных из-за миграций, уровень плотности сельского населения стал сравнительно низким по всей Империи. Для Ромейского царства VII–VIII вв. он равнялся примерно семнадцати жителям на квадратный километр, то есть не достигал предложенного современным французским медиевистом Фернаном Броделем «благоприятного порога» в тридцать человек на квадратный километр. Но в течение IX в. демографические условия для нормального развития, видимо, были окончательно восстановлены: «порог» поднялся до трех десятков человек, приблизившись к «дочумным» показателям V–VI вв. Это свидетельствует об общей экономической активности.

Многие деревенские поселения располагались в лесистых местах, поскольку, заметили исследователи, в «Земледельческом законе» постоянно заходит речь о выжигании лесов и распашке нови. Другие обосновывались на возвышенностях, а лепившиеся друг к другу дома обносили невысокими крепостными стенами, оградами. За их пределами, на некотором удалении, находились сады, иногда объединенные в один общий сад. Впрочем, встречались и деревни, в которых жилые усадьбы располагались на определенном расстоянии друг от друга.

Сельские дома чаще всего строили из камня, которого было в изобилии, крышу крыли черепицей либо тростником или соломой, земляной пол утрамбовывали и покрывали гладким слоем глины. В западных областях Малой Азии стены жилищ делали из ивняка и обмазывали глиной. Случалось, использовали сырец — высушенные «земляные кирпичи» из глины, смешанной с рубленной соломой, которыми надстраивали невысокий каменный цоколь постройки.

Двери и окна старались сделать так, чтобы они выходили во внутренний дворик — средоточие жизни. Деревенский дом состоял из полуподвального нижнего, хозяйственного этажа, где хранили земледельческую технику, орудия труда и содержали домашних животных. На втором этаже жила семья георга, любившая теплыми летними вечерами коротать недолгие часы досуга на террасе, где обычно сушились фрукты.

Помещения были небольшими, но даже, когда крестьянину удавалось разбогатеть, он не расширял свой дом за счет приусадебного участка или сада, а, скорее, старался улучшить внутреннюю планировку. Как и горожане, зажиточные селяне, в соответствии с давними правилами приличий, могли позволить себе устроить отдельные покои для женщин.

Каждый член общины-кинон, георг владел наделами пахотной земли, садом или виноградником, а также приусадебным участком, где выращивали всякого рода зелень, огурцы, капусту. Крестьянская семья была довольно многочисленной, достигая порой двух-трех десятков человек: в одном доме могли жить отец со своими женатыми сыновьями, дочерьми и внуками. Такая большая семья именовалась сингения . По яркому, хотя и идеализированному рассказу Никиты из малоазийского Амния , за огромный круглый костяной стол в трапезной его деда, зажиточного сельского хозяина, прославленного Филарета Милостивого, в середине VIII в. жившего в своем поместье в районе Синопа, собиралось до 36 человек, проживающих в доме, а собственно семья состояла из 30 человек: самого Филарета, его родителей, жены, двух замужних сестер, их мужей и детей. Это хозяйство, раскинувшееся в период своего наибольшего процветания на 48 деревень, своеобразных ферм, имело сотню волов, 600 голов крупного рогатого скота, 800 кобыл, 80 мулов и верховых лошадей, 12 тысяч овец и бесчисленное количество ульев. Считается, что оно было сравнительно типичным для своего времени, хотя тогда же было немало крестьян, кто не мог позволить себе иметь больше пары волов, отчего падеж одного из них воспринимался как непоправимая катастрофа.