Сергей Сорочан - Ромейское царство

Попытка Юстиниана I, вынашивавшего честолюбивые планы не только территориального, но и религиозного объединения Римской империи, внести согласие в церковные вопросы путем издания около 544 г. эдикта о «Трех главахов», то есть трех пунктов с осуждением несторианства конкретных лиц и произведений почти столетней давности, а именно крупнейшего богослова, главы Антиохийской школы Феодора Мопсуестийского (350–428 гг.), талантливого церковного писателя Феодорита Кирского (398–466 гг.), учителя и защитника Нестория, и еще одного сирийца, Ивы Эдесского (умер в 457 г.), вызвала большое волнение и с треском провалилась. Епископы справедливо усмотрели в богословской затее Юстинина, разумеется, навязываемой им силой, попытку ревизии взлелеенных идей Халкидонского Вселенского собора. На самом деле решался ключевой вопрос: кто является источником власти в римском мире? Разумеется, император хотел видеть этим источником себя. Тем более это нужно было сделать в Италии, после готских войн переходившей к Ромейскому царству. Римский же папа Вигилий вел себя крайне непоследовательно, то поддерживая императора ромеев, то оспаривая его решения. Доставленный под конвоем в Константинополь в 551 г., он долгое время отказывался признать решения Юстиниана об осуждении Ивы, Феодорита и Феодора, даже сбежал через окно из Большого императорского дворца и пытался найти убежище у алтаря столичной церкви Свв. муч. Сергия и Вакха, пока стража не выволокла его оттуда силой, причем понтифик, человек толстый и крупного телосложения, вырвал с корнем столбы престола, за которые цеплялся из всех сил. Удерживаемый насильно и под угрозой отлучения от Церкви, он в конце концов сдался, заявил, что его попутал диавол, и все же поставил свою подпись под постановлением 164 восточных епископов организованного в 553 г. Пятого Вселенского собора, который, следуя наказу императора, осуждал упомянутых в «Трех главах» и проклинал их сочинения. После этого Вигилий наконец был отпущен в Рим, но по дороге туда в «сокрушенном состоянии духа» скончался в Сиракузах, на Сицилии. Тем не менее, латинская Церковь не признала компетенции императора в таких вопросах, и воссоединения с христианами восточных провинций, чего так домогался Юстинин, не произошло. Более того, Собор привел к ряду расколов, отделению трех Поместных Церквей — Карфагенской, Испанской и Аквилейской на севере Италии. Монофиситы, в свою очередь разделившиеся на ряд враждующих группировок, тоже не поддержали ни эту, ни последующие попытки примирения с халкидонитами, не желая видеть такую вселенскую власть, которая могла бы одинаково управлять греческим Востоком и латинским Западом. Недаром их стали именовать акефалами— дословно «безголовыми», поскольку они не имели общепризнанного главы.

Впрочем, во второй четверти VII в. последовала еще одна, более глубокая попытка компромиссного решения христологической проблемы — монофелитство(моно — «одна, единственная», фелисис — «воля», дословно «единоволие»), своеобразный вариант монофиситства. Его сторонники разделяли доктрину, со временем получившую название моноэнергизм. Они считали, что в Христе хотя и существовали две природы — божественная и человеческая, обе они объединялись единой божественной энергией— дословно с греч. «действием», или силой, волей. Монофиситам оставалось только признать, что единство, которое они прозревали в фигуре Спасителя, относится к его воле-энергии, а не к его природе (фисис). Таким путем имперские власти в очередной раз безуспешно пытались утихомирить религиозные разногласия, примирить страсти, еще более разгоревшиеся после догматических определений Халкидонского собора 451 г., восстановить единство христиан перед угрозой иноверцев и вернуть в лоно официальной Церкви отвоеванные у персов восточные монофиситские провинции. На это пошел мечтавший о примирении, почитаемый ромеями василевс Ираклий, в 638 г. издавший вместе с Константинопольским патриархом Сергием важнейший официальный монофелитский эдикт о вере под названием «Изложение», по-гречески Екфесис, в котором признавалась двойственность природы Христа, но опять-таки настаивалось на Его одной силе (энергии).

Несмотря на то, что документ был составлен Сергием, подписан самим царем, областным Собором епископов и выставлен в нартексе Айя Софии, он породил новое недовольство и суровую критику. Известный своим красноречием, высокоуважаемый аскет, монах Софроний, избранный в 634 г. Патриархом Иерусалимским, с гневом твердил, что новая доктрина является всего лишь уклончивой формой, разновидностью того же монофиситства и отступает от догматов Халкидонского собора. Только что избранный Папой в 641 г. Иоанн IV тоже категорически осудил монофелитство. «Твердые» монофиситы тем более не признали его как общеимперскую вероучительную доктрину. Это был шаг в пустоту.

Страсти не утихали, несмотря на попытки императорской власти заткнуть рот всем спорщикам страхом порки и изгнания за любые дебаты по вопросам веры. Именно это предписывал знаменитый «Типос», изданный в 648 г. внуком Ираклия, решительным василевсом Константом II, провозглашенным к тому же первосвященником. Невзирая на царские угрозы, выдающийся церковный писатель, ученый монах из Константинополя Максим Исповедник, крупнейший православный богослов своего времени, более двух десятилетий живший в изгнании в латинской северной Африке, в 640 г. побудил только что занявшего престол Папу Мартина Iна большом Соборе из 105 епископов в церкви Спасителя в Латеранском дворце в Риме осудить монофелитскую доктрину, а позднее и «Типос», то есть вмешательство императоров в церковные дела и догматику. Своевольный, жесткий Констант не остановился перед крутой расправой: обвиненный в государственной измене, пожилой, тяжко больной, измученный дизентерией, потерявший возможность ходить, Мартин в 655 г. окончил свои дни в тоскливой и голодной крымской ссылке. Максим, тоже переживший пытки и издевательства, сначала был сослан во фракийский городок Визию. Позже его вновь судили и подвергли бичеванию, искалечили — отрубили правую руку, отрезали язык и выслали в западную Грузию, точнее, в кавказскую Лазику, в захолустную крепость Схимарис, где, не пережив страданий, 82-летний несчастный старец скончался в 662 г. И все же желанного для правительства согласия между Римской Церковью, сторонниками догматов Халкидонского собора и монофиситски ориентированными восточными провинциями так и не удалось достичь, хотя монофелитыприлагали все, даже самые экстраординарные способы для того, чтобы отстоять истинность своей веры. К примеру, монах-пресвитер, чудаковатый старик Полихроний даже решился публично, с помощью монофиситской книги и молитв оживить мертвеца, но, долго простояв над телом, вынужден был сокрушенно признаться, что ничего не может сделать.