Александр Чубарьян - Канун трагедии [Сталин и международный кризис: сентябрь 1939 - июнь 1941 года]

Таким образом, в течение короткого времени советское правительство уже пожинало первые плоды договоренностей с Германией. Фактически без единого выстрела были возвраще­ны исконные русские земли.

Что касается Польши, то ее судьба, конечно, была трагична. В течение длительного времени польское правительство следо­вало линии "на равное удаление" и от Германии и от Советско­го Союза. И эта политика, по мнению известного польского историка Е. Дурачинского, потерпела неудачу. Заслон в виде договоров Варшавы с Парижем и Лондоном также не сдержал агрессию, хотя обе западные державы и объявили 3 сентября войну Третьему рейху 65. Однако, как считает Дурачинский, Польша стала первым европейским государством, которое осу­ществило вооруженный отпор войскам Рейха, что "расстраива­ло гитлеровские планы установления гегемонии в Европе, а может быть, и в мире". Конечно, автор несколько преувеличи­вает непосредственные последствия польского сопротивления,

но оно, безусловно сыграло определенную роль в создании пре­цедента противодействия действиям нацистской Германии.

Принятое удовлетворяющее Москву соглашение как будто подтверждало, что она может добиваться от германского союз­ника того, к чему стремилась. Это усиливало в Кремле настрое­ния эйфории и самоуспокоенности. Но оставался весьма важ­ный и существенный вопрос о мировой реакции на события в Польше и на включение в состав Советского Союза части поль­ских территорий.

Мировая реакция на польские события

Вступление советских войск в Польшу 17 сентября 1939 г. вызвало бурные отклики во всех странах Европы и США. Пос­ледовали статьи в газетах и журналах Англии, Франции, США, Италии, Бельгии, Швейцарии, Финляндии, Швеции и других стран. События в Польше обсуждались в парламентах, на засе­даниях правительств, в дипломатических ведомствах.

Отметим сразу же одно обстоятельство. Как известно, 1 сентября немецкие войска вторглись в Польшу, и немедленно правительства Англии и Франции объявили Германии войну, опираясь в том числе и на англо-польское соглашение от 26 ав­густа 1939 г. Однако это не повлекло за собой никаких практи­ческих шагов с их стороны. На заседании военных кабинетов Англии и Франции даже не обсуждался вопрос о возможности вооруженного вмешательства; и в последующий период в стра­нах Антанты не было никаких перемещений вооруженных сил.

Странность подобного поведения состояла еще и в том, что фактически речь шла о начале мировой войны, и от стран Ан­танты можно было бы ожидать более активных действий и зая­влений. Между тем начиная с 23 августа 1939 г. и в течение все­го сентября западная печать и общественное мнение большее внимание уделяли характеру советско-германского пакта и перспективам поведения Советского Союза. В аналитических статьях и прогнозах первой половины сентября не раз выдви­галась возможность советско-германских договоренностей, ка­сающихся судьбы Польши.

Анализ мировой реакции на советские действия в Польше представляет большой интерес во многих отношениях. Во-пер­вых, он позволяет лучше понять некоторые особенности совет­ской политики. Во-вторых, позиция официальных лиц и пред­ставителей западных стран дает возможность понять реальный смысл англо-французского курса, установить пределы их "воз­мущения" и готовности к активным действиям.

Итак, 17 сентября 1939 г. последовало уже упоминавшееся официальное заявление правительства СССР, и Красная Ар­мия пересекла советско-польскую границу. И на следующий день, 18 сентября, появились первые отклики из всех стран ми­ра. При этом разброс мнений был велик. В целом органы печа­ти в Англии и Франции и союзных с ними держав осудили Со­ветский Союз, обвиняя его в интервенции и т.п. Некоторые журналисты связывали эту акцию с общей сущностью "совет­ского режима", "имперских традиций и амбиций".

Учитывая в целом отношение Запада к большевистской России, такую оценку можно было ожидать. Но более интерес­ным моментом в этих откликах были попытки уже в первые дни найти объяснение и предсказать последствия советской акции.

Подобные нотки были замечены и в статьях лондонских га­зет "The Times", "The Daily Telegraph", "Manchester Guardian" и др. Лейбористская британская печать сразу же заняла прагма­тическую позицию. Журнал "New Statesman" поместил статью под названием "Реванш за Брест-Литовск". Обращаясь к совет­ско-германским переговорам в Брест-Литовске, завершившим­ся подписанием Брестского мира в 1918 г., по которому от России были отторгнуты часть Польши, Прибалтика и др., ав­тор даже как бы оправдывает ввод советских войск. В том же духе высказался в лондонской "Sunday Express" видный бри­танский политик Д. Ллойд Джордж.

Разброс мнений можно было наблюдать и в газетах Фран­ции, Швейцарии, Бельгии и других государств.

Несомненный интерес вызвало сообщение советского по­сла И. Майского из Лондона 21 сентября о том, что во время встречи с ним известный чехословацкий деятель бывший пре­зидент Э. Бенеш "полностью одобрил вступление Красной Армии в Польшу", по его словам, и Карпатская Украина долж­на входить в состав Советской Украины 66.

По донесениям советского посла в Афинах М.Г. Сергеева, "вступление советских войск в Польшу встречено в греческих правительственных кругах с удовлетворением и без всякого беспокойства" 67. Похожую позицию заняли и правящие крути Югославии. Здесь многие вспоминали события 1914 г., когда Россия защищала сербов против австрийцев, и сейчас надея­лись, что она поддержит те силы, которым может угрожать гит­леровская Германия 68.

Разумеется, подобные отклики имели большое значение для Москвы прежде всего в моральном плане. С точки же зре­ния политической для нее важной была реакция лидеров Анг­лии и Франции. Формально правительства этих стран должны были дать ответ на советскую ноту, врученную им 18 сентября. В ней Москва уведомляла о решении взять под защиту населе­ние Западной Украины и Западной Белоруссии в условиях кра­ха Польского государства. В ноте особо подчеркивалось, что Советский Союз намерен придерживаться политики нейтрали­тета и верности своим прежним обязательствам. Получив эту ноту, и в Лондоне и в Париже начали готовить ответ с учетом информации, поступавшей от их представителей в Москве и в других странах.

18 сентября французский посол в Лондоне Корбен сообщил в Париж, что послам Англии и Франции в Москве необходимо начать без задержки подготовку ответа Молотову, который должен быть общим по своему духу и содержанию 69.

В те же дни в Париже были получены первые донесения французских послов из других стран. Шарлеруа сообщал из Ри­ма, что, видимо, Германия и СССР хотят создать нейтральную зону, которая отдалила бы Рейх от СССР. В то же время, по мне­нию посла, вряд ли есть сомнения, что Германия и Россия дей­ствуют совместно в отношении Польши 70. По сведениям фран­цузского посла в Вашингтоне, Госдепартамент пока не дал ни­каких комментариев на советскую ноту 71.