Александр Чубарьян - Канун трагедии [Сталин и международный кризис: сентябрь 1939 - июнь 1941 года]

15 сентября премьер Даладье отправил телеграмму француз­скому послу в Лондоне и со своей стороны также подчеркнул, что Советский Союз находится между двумя группами держав и мы не должны отдать его в объятия Германии 60. Общая линия французского правительства начала вырисовываться, и она сов­падала с позицией британского кабинета. Уже на следующий день французский посол в Лондоне М. Корбен телеграфировал Даладье: "Лорд Галифакс разделяет Вашу точку зрения в том, что касается отношений с СССР". Галифакс отметил в беседе с Кор- беном, что "англо-польский договор не предусматривает ника­ких обязательных действий в случае, если советская армия вторгнется в некоторые польские территории" 61.

Как результат этого обмена мнениями Даладье в телеграм­мах французским послам в Лондон и Москву указывает, что вторжение в Польшу не должно вести к автоматическим немед­ленным ответам, такой автоматизм будет только на руку Герма­нии, которая стремится "вбить клин" между СССР и западными державами 62. И когда 17 сентября советское движение в Польшу стало свершившимся фактом, Пайяр, следуя инструкциям Дала­дье, подтверждал, что "разрыв с СССР был бы вредным" 63.

4 октября французский посол в Риме М. Франсуа-Понсе ин­формировал Даладье о своей конфиденциальной беседе с итальянским дипломатом, который рассказал о беседе Чиано с Гитлером в Берлине 2 октября 64. Дипломат изложил общую по­литическую линию итальянского правительства, откровенно сказав, что Италия опасается победы и усиления и Германии, и Англии. Что касается России, то, по мнению Чиано, она имеет очевидную цель использовать войну для распространения ми­ровой революции. Советские руководители могут даже вер­нуться к политике царизма. Италия опасается, что в условиях "советизации Германии" существует большая опасность и для Италии, и для Франции. Итальянский дипломат, впрочем, не ве­рит в искренность германо-русского сотрудничества и допус­кает возможность их соперничества на Балканах, особенно в связи с желанием России сохранить свое влияние в Болгарии и укрепиться в Константинополе и в Турции 65. Из всей простран­ной беседы Франсуа Понсе вынес впечатление, что Италия так­же склонна к сдержанности в том, что касается России, и к тому, чтобы использовать советско-германские противоречия.

Параллельно с дипломатическим зондажом в Париже про­водился общий анализ ситуации, который отразился в двух ана­литических записках, подготовленных в министерстве ино­странных дел в сентябре и в октябре. Большой интерес вызыва­ет также подробная записка Пайяра из Москвы от 24 сентября, в которой говорится об общих целях Советского Союза и о сло­жившейся ситуации 66. С момента заключения германо-совет­ского пакта политика Кремля эволюционировала столь быстро, писал Пайяр, что было весьма трудно следовать за событиями. Здесь и меры по обеспечению нейтралитета, и превентивные шаги для наступления в националистическом и революцион­ном духе. Первое впечатление от пакта было такое, что реше­ние Кремля было продиктовано страхом. Наблюдатели полага­ли, что Сталин был весьма озабочен хрупкостью внутренней ситуации в России, чтобы пойти на риск войны. Немецкое вторжение в Польшу подтвердило силу германских армий.

После 17 сентября СССР и Германия согласились сохранять "государство-тампон" между двумя странами, чтобы каждая из сторон смогла получить то, что она хотела, опираясь на преце­денты 1772 и 1796 гг. Пайяр говорит о социальных эксперимен­тах Советского Союза на перешедших к нему землях. Затем настала очередь Балтийских стран, которые были покинуты немцами. Итак, нацистская Германия, которая объявляла о не­обходимости получения жизненного пространства, теперь ос­тавляла Восточную Европу Советскому Союзу. Широкий про­ект Кремля начал реализовываться 67.

Далее Пайяр переходит к Балканам. Он полагает, что орга­низация мира в этом регионе зависит сегодня в большей степе­ни от Москвы, чем от Берлина или Рима, и ставит вопрос о при­чинах германских уступок. По его мнению, немцы хотят скон­центрировать все силы на Западе, а пока получать из России зерно и нефть. Затем Германия рассчитывает урегулировать отношения с СССР, поставив ему преграду для дальнейшего продвижения на Запад. По мнению Пайяра, если Франция в этих условиях останется без контактов с официальными круга­ми в Москве, без информации о ней, посольству будет трудно выполнять свою миссию. Совместные действия коммунизма и национал-социализма готовят еще много сюрпризов.

В записке от 26 сентября французский МИД напоминал ис­торию разделов Польши и о постоянном соперничестве между Россией и Германией в этой части Европы. Авторы призывали к согласованию позиций Англии и Франции, цитировали не­давнюю речь Чемберлена, в которой он говорил о необходимо­сти избегать авантюр и о том, что после войны и победы союз­ников Польша не будет забыта. По их мнению, в конечном сче­те Россия заинтересована в победе Франции и Англии, но она должна знать, что ее территориальные интересы и завоевания в результате соглашений с Германией не будут оспорены. Зак­лючение авторов совпадало с позицией, преобладавшей в тот момент в Париже и Лондоне, — надо проявлять сдержанность в отношении СССР 68.

Большой интерес представляет записка от 1 октября, также подготовленная в МИД Франции, об отношениях СССР с Гер­манией, Англией и Францией 69. Первая ее часть, озаглавлен­ная: "Цели, которые действительно ставил перед собой Советский Союз, подписывая пакт с Германией 23 августа", гласила:

Подтолкнуть Германию к агрессии.

Достижение при помощи Германии тех целей, которые сначала СССР хотел достигнуть на переговорах с союзниками (преобладание в районе Балтии; аннексия территорий Польши, населенных украинцами и белорусами).

3. Ослабить воюющие державы путем длительной войны.

Германия представляла главную опасность для СССР, кото­рый хотел достичь своих целей, поддерживая Рейх материаль­но и морально лишь в той мере, которая позволяла бы Герма­нии сопротивляться и вести длительную войну. Конечная фаза должна была бы привести к поражению Германии.

Исходя из такого понимания советских целей, Франция, по мнению авторов записки, должна избегать действий, которые укрепят союз СССР с Германией; поэтому надо сохранять кон­такты с Москвой. Следует немедленно вернуть посла в Москву, что будет расценено как доказательство не разрывать связей с СССР, и попытаться добиваться встречи нового посла М. Над- жияра с Молотовым. Необходимо дать понять русским, что именно Германия, а не Англия или Франция угрожает СССР. В телеграмме в Москву 5 октября М. Пайяр подробно описыва­ет, в какой мере Германия заинтересована в торговле с Совет­ским Союзом (в получении сырья, даже каучука и т.п.). И опять общая тональность его сообщения состоит в том, что с точки зрения дальних перспектив и в настоящее время союзники должны продолжать поддерживать контакты с Москвой 70.