Коллектив авторов Биографии и мемуары - Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников

Опровержение этого рассказа о поведении Пушкина в гостях у Орлова см. у Липранди, стр. 209 [См. отрывок после ссылки на прим. 108 [206]. — Прим. lenok555 ].

В период своих сношений с Пушкиным Александр Фомич Вельтман (1800—1870), будущий романист и археолог, был ещё только скромным офицером Генерального штаба, незадолго перед тем окончившим известное Муравьёвское училище колонновожатых и служившим, как и В. П. Горчаков, при военно-топографической съёмке Бессарабской области. Только десять лет спустя, выйдя в 1831 г. в отставку, Вельтман посвятил себя литературной деятельности. Но уже и тогда, в Кишинёве, своим умом, наблюдательностью и образованием он выделялся из среды (вообще сравнительно высоко развитой) офицеров Генерального штаба. Вельтман, повидимому, не предназначал свои воспоминания для печати, и рукопись их только уже после смерти автора, в составе всего его рукописного наследия, поступила в б. Румянцевский музей (ныне Всесоюзная библиотека им. В. И. Ленина). Впервые в кратких извлечениях и в пересказе она была использована в статье Е. С. Некрасовой «Из воспоминаний Вельтмана о времени пребывания Пушкина в Кишинёве» («Вестник Европы», 1881, № 3, стр. 217—234), а затем воспоминания полностью напечатаны в книге Л. Н. Майкова «Пушкин. Библиографические материалы и историко-литературные опыты» (СПБ., 1899), с подробными биографическими данными об авторе и пояснениями издателя.

В настоящем издании мы сочли возможным и даже целесообразным опустить вводную часть воспоминаний Вельтмана, посвящённую собственно описанию Бессарабии.

Пушкин приехал в Кишинёв 21 сентября 1820 г., то есть почти за полгода до начала греческого восстания. Битва под Скулянами произошла 29 июня 1821 г. Стихотворение же «Война» датировано самим Пушкиным 29 ноября 1821 г. и вызвано упорно циркулировавшими слухами о предстоящем объявлении войны Турции. Незадолго перед тем, 21 августа, Пушкин в письме к С. И. Тургеневу, вспоминая о своей просьбе — хлопотать о возвращении его из ссылки, добавлял: «Но если есть надежда на войну, ради Христа, оставьте меня в Бессарабии». К. Н. Батюшков никогда в Кишинёве не был. [Возврат к примечанию [189]]

Рукописный сборник сочинений Пушкина, принадлежавший H. С. Алексееву, неизвестен, но это сообщение вполне вероятно ввиду тесной близости их отношений. Алексееву посвятил Пушкин свою «Гавриилиаду», и, конечно, её имел в виду Вельтман, упоминая о неподлежавших напечатанию сочинениях Пушкина. По свидетельству С. Д. Комовского, Алексеев сообщил ему отрывок из «Гавриилиады»: «Вы помните ль то розовое поле…» (Я. К. Грот, «Пушкин, его лицейские наставники и друзья». СПб., 1899, стр. 280).

Более подробную характеристику Ильи Ларина Вельтман дал в своём романе «Приключения, почерпнутые из моря житейского. Счастье-несчастье» (в двух частях, М., 1863), в котором Ларин играет значительную роль. Ещё прежде Вельтман напечатал специальный очерк «Илья Ларин» («Моск. Городской Листок», 1847, № 8), где, между прочим, вспоминает свою встречу с Лариным в 1840-х гг. и пересказывает его воспоминания о Пушкине.

Поэма «Братья-разбойники» сохранилась только в отрывке. Об источниках её Пушкин 11 ноября 1823 г. писал Вяземскому: «Истинное происшествие подало мне повод написать этот отрывок. В 820 г. в бытность мою в Екатеринославе, два разбойника, закованные вместе, переплыли через Днепр и спаслись. Их отдых на островке, потопление одного из стражей мною не выдуманы. Некоторые стихи напоминают перевод Шил[ьонского] Узн[ика]. Это нещастие для меня. Я с Жуковским сошёлся нечаянно, отрывок мой написан в конце 821 года».

«Он важен, важен, очень важен…» — стихи А. Ф. Вельтмана; см. «Странник», ч. 2, стр. 73.

Молдавская сказка А. Ф. Вельтмана «Янко чабан» осталась ненапечатанной, но два отрывка из неё — описание бури и описание рассвета — вошли в его «Странника» (ч. 1, стр. 96 и 98).

Первая часть повести Вельтмана «Странник» напечатана в 1831 г., а в следующем году появились вторая и третья части. Последняя сохранилась в библиотеке Пушкина с надписью «Александру Сергеевичу Пушкину Вельтман» («П. С.». IX—X, стр. 22). 26 мая 1831 г. в «Литературной Газете» (№ 30) появился крайне неблагоприятный для Вельтмана разбор первых двух его повестей: «Беглец» и «Странник». 1 июня Пушкин писал П. В. Нащокину: «Я сейчас увидел в Лит. Газ. разбор Вельтмана, очень не благосклонный и несправедливый. Чтоб не подумал он, что я тут как-нибудь вмешался. Дело в том, что и я виноват: поленился исполнить обещанное, не написал сам разбора; но и некогда было».

Иван Дмитриевич Якушкин (1793—1857), один из основоположников заговора декабристов и деятельнейший член Союза Благоденствия, оставил интереснейшие записки, являющиеся чрезвычайно важным источником для истории первых тайных обществ. Сношения его с Пушкиным ограничились в основном встречей в Каменке в 1820 г., которую он и описал подробно в своих «Записках», понимая значительность этого эпизода в жизни Пушкина (отрывок этот печатается по изданию его «Записок» 1925 г.).

В середине ноября 1820 г. Пушкин отправился в Каменку, где пробыл до первых чисел марта 1821 г. Чигиринское поместье Давыдовых-Раевских — Каменка в начале 1820-х гг. представляла собой один из боевых штабов южного тайного общества. Пушкин попал на совещание заговорщиков, съехавшихся в Каменке по пути на Московский съезд членов Союза Благоденствия, принявшего решение о переходе к строительству строго законспирированных ячеек и об организации пропаганды в войсках. Очевидно, вопросы реорганизации тайного общества должны были дебатироваться в Каменке в среде заговорщиков, как не могли они обойти молчанием и западноевропейские революционные события, произведшие сильнейшее впечатление на будущих декабристов. Там же Пушкин, повидимому, услышал о восстании (16—17 октября 1820 г.) лейб-гвардии Семёновского полка, «дружины старых усачей», и это событие тоже должно было произвести сильнейшее впечатление в Каменке, ибо оно вообще сыграло огромную роль в оформлении мировоззрения будущих декабристов, поставив их лицом к лицу с фактом развития массового движения.

Эта напряжённая политическая атмосфера определяет и рамки политических дискуссий в Каменке, о которых Пушкин вспоминал в неоконченном послании к В. Л. Давыдову. (Ср. в письме Пушкина к Н. И. Гнедичу от 4 декабря 1820 г.).

Революционные стихи Пушкина сыграли огромную организационную и агитационную роль в движении декабристов. Во время следствия по делу декабристов В. А. Жуковский упрекал Пушкина: «В бумагах каждого из действующих лиц находятся стихи твои». Декабрист М. П. Бестужев-Рюмин показывал на следствии: «Рукописных экземпляров вольнодумных сочинений Пушкина и прочих столько по полкам, что это нас самих удивляло». О том же вспоминал впоследствии декабрист Д. И. Завалишин: «Можно наверное сказать, что по крайней мере 9/ 10, если не 99/ 100тогдашней молодёжи первые понятия о… крайних революционных мерах получили из его стихов… В наше время едва ли был какой взрослый воспитанник, который не списывал и не выучивал наизусть этих стихотворений» (С. Я. Гессен, «Пушкин в Каменке». «Лит. Современник», 1935, № 1, стр. 198).