Коллектив авторов Биографии и мемуары - Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников

Считая основным качеством народной драмы свободную и широкую форму шекспировской трагедии, Пушкин прокламировал преобразование русского театра в духе Шекспира. «Шекспиру я подражал в его вольном и широком изображении характеров, в небрежном и простом составлении типов» — писал Пушкин в 1829 г. (в наброске предисловия к «Борису Годунову»).

Не будьте злопамятны, я вас прошу.

См. статью Жуковского: «Письмо к А. С. Пушкину». К. П .

См. «Соч. Пушкина», изд. Анненкова, т. I, стр. 172. К. П.

При основании «Московского Вестника» для главных сотрудников установлен был авторский гонорар в размере 100 руб. за печатный лист оригинальной статьи и 50 руб. за лист перевода. Сам же Пушкин, вне зависимости от доли участия своего в журнале, выговорил себе 10.000 руб. в год. Наряду с материальной заинтересованностью, Пушкин использовал эти условия в качестве орудия в борьбе за профессионализацию литературного труда, имевшей глубоко принципиальный характер. В журнальном мире тогда господствовала откровенная эксплоатация литераторов.

В письме к Языкову (H. М.) он писал, от 21-го ноября 1826 года: «Один Вяземский остался твёрд и верен „Телеграфу“, жаль, но что же делать». («Соч. Пушкина», издание Анненкова, т. I стр. 174). Следовательно, он желал и старался отклонить князя Вяземского от участия в «Московском Телеграфе». К. П .

Кажется, один нижний этаж его был отделан наскоро. К. П.

До конца 1820-х гг. Пушкин сохранял терпимое отношение к Булгарину, избегая резкого конфликта с влиятельным журналистом, встречался с ним довольно часто и даже печатался в «Северной Пчеле».

Главы IV и V «Евгения Онегина» были изданы в одной книжке в начале 1828 г. Действительно, в романе дважды упоминается о битье мух. В главе II (строфа III) см.:

В главе IV (строфа XXXVI):

Вся строфа XXXVI в последующем издании опущена.

П. П. Свиньин — посредственный писатель и журналист, писавший, кроме исторических романов, статьи по этнографии и географии. По поводу последних утверждали, что Свиньин, в качестве очевидца, описывает места, в которых никогда не бывал. В «Детской книжке» Пушкин высмеял его под именем Павлуши, опрятного, доброго и прилежного мальчика, который «не мог сказать трёх слов, чтоб не солгать».

Послание «К вельможе» (1830), обращённое к известному меценату кн. Н. Б. Юсупову, вызвало ожесточённые обвинения Пушкина в низкопоклонстве. «Все журналы, — писал Пушкин в одной из своих черновых заметок, — пришли в благородное бешенство, восстали против стихотворца, который (о, верх унижения!) в ответ на приглашение князя ** извинялся, что не может к нему приехать на дачу. Сие несчастное послание предано было всенародному проклятию, и с той поры, говорит один журнал, слава ** (Пушкина) упала совершенно!»

Нападение возглавлял Н. Полевой, напечатавший в прибавлении к «Телеграфу» («Новый Живописец общества и литературы», 1830 г., № 10) пасквильную сцену «Утро в кабинете знатного барина». Князь Беззубов довольно неблагосклонно принимает через своего секретаря льстивое послание к нему поэта, сожалеет, что оно написано по-русски, но всё-таки велит, в виде благодарности, приглашать поэта по четвергам к обеду, поясняя: «Только не слишком вежливо обходись с ним, ведь эти люди забывчивы, их надобно держать в чёрном теле…» Через два года Полевой выступил со злой пародией на «Чернь» Пушкина, написанной в том же духе («Моск. Телеграф», 1832, VIII, стр. 253—254). Возмущённый Пушкин в наброске «ответа» Полевому писал: «Один журналист принял моё послание за лесть итальянского аббата и… заставил вельможу звать меня по четвергам обедать. Так то чувствуют они вещи и так то описывают светские нравы».

Упоминаемый К. Полевым разбор «Бориса Годунова» напечатан в «Моск. Телеграфе», 1833, XLIX, № I.

Известно единственное письмо Пушкина к А. А. Орлову, лубочному писателю, спекулировавшему на успехе романов Булгарина и подделывавшемуся под него. Пушкин в «Телескопе», под именем Феофилакта Косичкина, выступил со злым памфлетом на Булгарина и Греча «Торжество дружбы или оправданный А. А. Орлов», в котором иронически восхвалял Орлова, ставя его на один уровень с Булгариным. Жертвами мистификации стали и сам Орлов (письмо Пушкина служило ответом на его благодарность) и братья Полевые. Письмо Пушкина приведено автором не вполне точно.

Рассказы С. П. Шевырёва служат как бы естественным дополнением и коррективом к воспоминаниям К. А. Полевого, исходя из противоположного литературного лагеря. Поэт, критик и историк литературы, Степан Петрович Шевырёв (1806—1864), впоследствии идеолог «официальной народности» и ожесточённый реакционер, во 2-й половине 1820-х гг. был выдающимся членом московского кружка шеллингианцев и одним из организаторов и руководителей «Моск. Вестника». Рассказы Шевырёва записаны были с его слов (в декабре 1850 — января 1851 г.), повидимому, Н. В. Бергом для П. В. Анненкова, широко использовавшего их в своих «Материалах». В 1899 г. Л. Н. Майков опубликовал рассказы Шевырёва в своей книге «Пушкин», вкрапив их в текст своей статьи «Воспоминания Шевырёва о Пушкине». В настоящем издании рассказы Шевырёва печатаются по рукописи (хранящейся в Институте Литературы Академии Наук СССР). В тексте восстановлено несколько незначительных пропусков и исправлен ряд ошибок (иногда очень досадных), но сохранена композиция, приданная рассказам Шевырёва Майковым, расположившим их в хронологическом порядке. Отдельные припоминания Шевырёва о Пушкине, встречающиеся в его статьях, учтены в примечаниях.

Село Вязёмы, некогда принадлежавшее Борису Годунову, расположено в 2 километрах от Захарова. Современный Пушкину путешественник, митрополит Платон, писал, что «паче обратила на себя внимание наша в Вязёмах церковь каменная о двух ярусах, довольно великая, строения ещё царя Бориса Годунова. И снаружи и во внутренности её вся древность соблюдена». Позднее исторические сведения о Вязёмах Пушкин мог почерпнуть из «История Государства Российского» Карамзина (т. XI, гл. IV).

В действительности Пушкин выслан был из Петербурга прежде выхода в свет его первой поэмы. П. Я. Чаадаев принял горячее участие в Пушкине, когда над головой его собиралась гроза. И, повидимому, именно эти хлопоты имел в виду Пушкин в стихотворном обращении к Чаадаеву: