Нелли Лещенко - Япония в эпоху Токугава

До того, как европейские медицинские знания начали проникать в Японию, в стране господствовала китайская медицина ( кампо игаку ). В Японию эти знания попали через Корею. В трех корейских царствах — Когурё, Пэкче и Силла — широко использовались китайская медицинская литература и практика; были там и свои лечебники, а когурёские врачи славились по всему полуострову.

Древняя корейская медицинская школа в немалой степени способствовала формированию японской медицины. В 458 г. когурёский врач по имени Ток Аэ поселился в г. Нанива, и его потомки и ученики еще долго практиковали в тех местах. В 593 г. при храме Ситэнъодзи в Нанива открылась лечебница. В V–VII вв. корейская медицинская школа имела в Японии несомненный приоритет перед китайской. Но постепенно японцы осознали, что истоки корейских медицинских знаний находятся в Китае. Непосредственное знакомство японцев с китайской медициной произошло в 608 г., когда в Китай прибыли японские лекари для усвоения медицинских знаний; в 623 г. они вернулись на родину с книгами и лекарствами [386] Воробьев М. В. Япония в III–VII вв. М., 1980. С. 41, 214–215, 228–230. .

Китайская медицина доминировала и в токугавской Японии. Но в отличии от Китая в Японии получение звания лекаря не было строго регламентировано. В Китае надо было пройти курс обучения и сдать экзамены, и только после этого можно было получить доступ к медицинской практике. В Японии же профессия врача была, скорее, наследственной, а индивидуальная квалификация часто заключалась в умении делать прижигание или иглоукалывание и прописывать лекарство. Не было никакой системы выдачи лицензий, и человек, который хотел заниматься медицинской практикой, просто объявлял себя лекарем. Но общественный статус их был высоким, поскольку, согласно китайской конфуцианской традиции, эта профессия была уважаемой. Престиж лекарей еще более возрастал, если они получали покровительство официальных лиц или даймё [387] Nagayo Takeo. History of Japanese Medicine in the Edo Era. P. 47. .

Интересы практики заставляли японских лекарей расширять свои знания, а доступ к европейским книгам помогал им познать устройство человеческого тела, природу болезней и открывал новые методы лечения.

Кроме книг большую роль в распространении медицинских знаний и обучении японцев сыграли врачи, состоявшие в штате фактории. Всего за время существования голландской торговой фактории в Японии побывало 150 врачей. Большая часть из них не имела высшего медицинского образования и не обладала хорошей квалификацией. Те же, кто получил образование в лучших университетах и добился успехов до поездки в Японию, оставили заметный след в развитии медицины в стране. Их имена сохранились в японской истории, а их портреты можно увидеть в музеях. К их числу принадлежал Виллем тен Рийне (1647–1700), окончивший Лейденский университет и затем учившийся в Сорбонне: это был первый врач, приехавший в Японию с университетским образованием. Он интересовался традиционной японской медициной, и благодаря его работам в Европе узнали о японских методах иглоукалывания и прижигания [388] Goodman G. К. Japan: The Dutch Experience. P. 39. . Немец Э. Кемпфер (1651–1716) обучался в нескольких университетах Европы, был широко образованным человеком и обладал глубокими знаниями не только в медицине. Другой немец, Ф. Зибольд (1796–1866), также получил университетское образование и, помимо медицины, имел обширные знания в области ботаники, зоологии, географии и т. д.

Первыми извлекли для себя выгоду из европейских медицинских знаний японские переводчики. Им вменялось в обязанность не только переводить, но и надзирать за голландцами. Когда кто-либо из голландцев заболевал, японцы-переводчики присутствовали при его лечении, хирургических операциях; поскольку во время всех лечебных процедур цитировались латинские названия, японцы запоминали их, что позволяло им потом изображать из себя врачей, хотя хирургия внушала им страх. Но, как ни странно, эти «врачи» имели неожиданно хорошие результаты. К ним часто обращались за помощью, и это приносило им хороший доход [389] Ibid. P. 37. .

Первую группу японцев-переводчиков, практиковавших как врачи, называли кацупарурю (Casper-style), поскольку они обучались в Нагасаки и Эдо под руководством ученого Каспара Шамбергена, который жил в Японии в 16491651 гг. Постепенно в Японии сложились свои династии врачей со своими методами лечения. Например, Нарабаяси Тиндзан (Сингобэй) (1648–1711) создал школу медицинской практики. Он происходил из семьи переводчиков из Нагасаки. Поэтому Нарабаяси с детства обучался писать и говорить по-голландски, потом совершенствовал свои знания под руководством врачей фактории и через 20 лет получил ранг старшего переводчика. В 1691 г. он был назначен официальным врачом при бакуфу . В 1706 г. он написал два трактата, где описал свои методы хирургического лечения [390] Ibid. P. 38–39. .

Профессию врача стали приобретать и люди, которые никак не были связаны со средой переводчиков. Большой известностью пользовался Арасияма Хоан (1633–1693). Он был сыном торговца из провинции Тикудзэн, обучался западному стилю медицины в Нагасаки и в 1665 г. получил свидетельство от врача голландской фактории Даниеля Буша [391] Goodman G. К. Japan: The Dutch Experience. P. 40. .

Однако следует отметить, что, несмотря на распространение западных медицинских знаний, китайская медицина не утратила своего значения в Японии и сохраняла свое влияние в медицинской практике.

Хотя в XVIII в. медицина по-прежнему оставалась главным объектом изучения, японцы начали проявлять интерес и к другим отраслям знаний — к ботанике, астрономии, а в XIX в. — к европейской технике, технологии и методам управления. До берегов Японии добрались и западные общественно-политические идеи. Поэтому можно сказать, что школа «голландской науки» ( рангаку ) постепенно стала школой «европейской науки» ( ёгаку ). Термины « рангаку » и « ёгаку » заменили собой слово « бангаку » («наука варваров»), что свидетельствовало об уважении к западным знаниям. Рангаку переходило в разряд достойных занятий, которыми не возбранялось заниматься человеку благородного сословия.

В конце XVIII — начале XIX в. усилился интерес к западным знаниям в отдельных княжествах, главы которых пытались использовать их в чисто практических целях. Европейские знания были нужны им для того, чтобы справиться с экономическими трудностями, решить вопросы обороны и сельского хозяйства, развивать у себя в княжествах промышленные производства.

В XIX в. появилось много частных школ, где изучались западные науки; в эти школы даймё отправляли на учебу способных молодых самураев. Как правило, главным предметом в таких школах была медицина, но во многих из них программа обучения была шире. Например, Огата Коан (1810–1863) изучал медицину в Эдо и в Нагасаки у голландского врача Иоханеса Эдвина Ниемана. Вернувшись в 1838 г. в Осака, он открыл на одной из центральных улиц — Каварамати — свою школу Тэкитэкисай дзюку, где, кроме медицины, преподавали ботанику, химию и баллистику. Среди его учеников были Фукудзава Юкити (1834–1901) и Сано Цунэтами (1827–1907), будущий организатор Красного Креста в Японии [392] Goodman G. К. Japan: The Dutch Experience. P. 181–183. .