Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

«Главным слухом прошлой недели стали разговоры о возвращении Березовского в Кремль, и не простом возвращении — триумфальном. Опять-де распростер Борис Абрамович свои темные крылья над Кремлем, надо всей над Россией.

По слухам, в штабе Березовского царит эйфория: там считают, что в ближайшие два месяца не только восстановят контроль над ключевыми позициями в российской власти, но и выйдут на новые, доселе невиданные рубежи. Первым таким рубежом стало назначение Владимира Рушайло на пост главы МВД: бункер на Житной очень удобная позиция для ведения войны компроматов с неугодными кандидатами на пост президента, второй рубеж — пост вице-премьера, курирующего финансово-экономический сектор: нужны не только деньги под выборы, но и деньги для снятия социальной напряженности. Пока на этот фронт брошен Николай Аксененко, но при очевидной нелюбви к нему Сергея Степашина и макроэкономической невменяемости одному ему не выстоять, поэтому есть идея укрепить его Волошиным и отдать под его контроль все финансовые реки, притоки, ручейки, запруды и затоны России. Впрочем, сегодня это невозможно, не взяв главную финансовую цитадель — ЦБ. Известно, что БАБ обязательно попробует на прочность позиции его нынешнего хозяина Геращенко» («Московский комсомолец», 24 мая 1999 г.).

Газета «Известия»: «При демократии управляет власть, избранная народом. Ельцин у нас избран, но его крайне ограниченная дееспособность заметна невооруженным взглядом. От его имени страной руководят не те, кто должен это делать по Конституции, а узкий семейный круг лиц, занимающих посты советника президента по имиджу (Татьяна Дьяченко) или внештатных советников главы администрации (Борис Березовский, Валентин Юмашев). Ни для кого не секрет, что именно это трио принимает сейчас все реальные решения, в том числе — по формированию правительства. Президент демонстративно отправлен в Сочи, чтобы не мешал их «правильной» кадровой политике, цель которой — расставить своих людей на посты, связанные с контролем за силовыми структурами и финансовыми потоками. Пока все, что объединяет новых назначенцев в правительство (Аксененко, Рушайло), — это преданность кремлевскому трио и лично Березовскому» («Известия», 25 мая 1999 г.).

Газета «Коммерсантъ»: «Вчера судьба правительства решалась в Сочи. На доклад к президенту официально прибыли Сергей Степашин и Александр Волошин, туда же на свой страх и риск по-партизански отправился Николай Аксененко.

Вчера во главе думской делегации в Лондон улетел Александр Жуков, в пятницу вечером из Москвы в Лондон же отправился Владимир Гусинский, на следующий день из США в Москву вернулся Анатолий Чубайс. Олигархи потому и олигархи, что им, по словам Николая Аксененко, «до всего в правительстве есть дело». В связи с этим отлет Гусинского можно понимать так, что он добился главной цели — помог Степашину ограничить влияние Бориса Березовского путем внесения в структуру правительства двух постов первых вице-премьеров. Гусинский с Березовским конкурируют как крупнейшие медиа-магнаты. Но весьма своеобразно. Для обоих политический вес, который дают СМИ, — лишь средство, цель же — доступ к бюджету. Без контроля за государственными финансовыми потоками сегодняшние олигархи рискуют утонуть в долгах» («Коммерсантъ», 25 мая 1999 г.)

Приезд в Сочи почти инкогнито первого вице-премьера Н. Аксененко и его появление у президента вместе со С. Степашиным и А. Волошиным показало, насколько жесткая борьба за контроль над государственными финансами накануне выборов развернулась между группировкой Б. Березовского, с одной стороны, и остальной частью правого спектра российской политической элиты, которая ассоциировалась с А. Чубайсом, с другой.

Состоявшееся после двухдневных переговоров назначение М. Задорнова первым вице-премьером по финансово-экономическим вопросам стало своеобразным компромиссом, свидетельствовавшим, что позиции группировки Б. Березовского были отнюдь не столь прочны и что президент не сразу решился на однозначный переход к «радикальному» сценарию, а решил понаблюдать за развитием обстановки.

Б. Ельцин всегда стремился строить взаимоотношения кланов через систему сдержек и противовесов (например, связка О. Сосковец — А. Чубайс). Профессиональный и личностный потенциал главы транспортной монополии был такой, что в случае утверждения Н. Аксененко в роли отвечавшего «за все», можно было констатировать лишь дальнейшую деградацию правящей страной элиты. Ключевые вопросы управления экономикой решались бы и вовсе теневым образом — администрацией президента, или, вернее, узкой группой в ее формальном и неформальном руководстве.

При таком раскладе сил фигура премьера рисковала стать сугубо декоративной. Возможно, С. Степашин отдавал себе в этом отчет и потому выступил за «уравновешивание» Н. Аксененко вторым первым вице-премьером — председателем бюджетного комитета Думы А. Жуковым. Его кандидатура, судя по всему, была выдвинута не без влияния А. Чубайса. Однако Кремль достаточно резко отреагировал на инициативу С. Степашина. Поскольку кандидатура А. Жукова не была согласована с администрацией, то С. Степашин получил в ответ достаточно жесткую реакцию президента.

О том, что группировка Б. Березовского имела перевес, свидетельствовало назначение В. Рушайло министром внутренних дел. Некоторые аналитики склонны были даже рассматривать это назначение в контексте подготовки «семьи» к новой попытке осуществления жесткого конфронтационного сценария с радикальной переделкой всего конституционного и политического поля.

Полностью лояльный по отношению к президенту С. Степашин, по мнению наблюдателей, не был ставленником Б. Березовского, хотя на ранних этапах своей карьеры имел с ним контакты, в основном с связи с чеченскими делами. 23 мая С. Степашин подтвердил, что он будет продолжать настаивать на назначении А. Жукова первым вице-премьером.

Если президент рассматривал кабинет министров С. Степашина исключительно в качестве прикладного и технического инструмента для решения своих ближайших задач, что было наиболее вероятно, то правительство С. Степашина обречено было стать временным и переходным, а любые попытки премьера проводить сколько-нибудь самостоятельную линию привели бы лишь к сокращению отведенного ему срока пребывания в Белом доме. Не случайно, наверное, большинство серьезных политических сил, от КПРФ до НДР, не спешили лоббировать продвижение своих представителей в этот кабинет.

Однако если сам Б. Ельцин имел планы, не во всем совпадавшие с планами «семьи» и Б. Березовского, и присматривался к С. Степашину как к одному из возможных преемников, то «последнему олигарху» не дали бы возможности монополизировать все рычаги влияния на правительство. Ясность в этот вопрос могло внести только время.