Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

По уточненным оценкам, суммарный объем обязательств в рублях, то есть долговых расписок государства (денежная база, вклады до востребования, вложения в государственные, муниципальные и корпоративные бумаги), составил летом 1998 года сумму, примерно эквивалентную 200 млрд. долл. Даже если на рынок СКВ сразу поступит треть данной суммы, при новых резервах Центробанка в 18, 4 млрд. долл, российский рубль обесценится почти в три раза — до 20 руб; за доллар. А если власти получат в 1998 году все обещанные 11,2 млрд, долл., то до 15 руб. за доллар. Это приведет к адекватному росту цен на все предметы потребления и массового спроса.

И действительно, ввиду гигантского объема неплатежей в экономике, перешагнувших за 1 триллион деноминированных рублей, и неподъемного давления внутреннего и внешнего долга правительства (свыше 200 млрд, долларов), резко усилилось давление на правительство со стороны основных социальных групп, и прежде всего со стороны диаметрально противоположных по своим интересам обездоленных низов и олигархических финансово-промышленных группировок, что сузило способность правительства контролировать ситуацию в экономике.

Полученный от МВФ кредит в этих обстоятельствах не только не успокоил российское общество и не повысил его доверие к властям, но, напротив, возбудил в нем опасения, что поступивших финансовых средств не хватит на всех и что настал момент решительного натиска на правительство с целью нового перераспределения финансового пирога. Начались стихийная девальвация рубля, неуправляемый рост курса «твердых» валют. Уже в первой декаде августа доллар пробил верхнюю границу валютного коридора, что заставило Центробанк начать постепенное расширение валютного коридора, установив 10 августа официальный курс доллара на уровне 6,27— 6,31 рубля, тогда как коммерческие банки под напором резкого роста спроса на валюту стали поднимать цену доллара до 7–8,5 рубля. Это поставило Центробанк перед необходимостью ускоренно расходовать золотовалютные запасы, сведя на нет эффект финансовой помощи Запада.

В июле наступил крах финансовой основы российской экономики последних лет, базировавшейся на «жизни взаймы», — государственной пирамиды ГКО и привлечения огромных внешних кредитов. Из-за постепенного «разогрева» доходности ГКО государство начало регулярно отменять торги ими и было вынуждено погашать бюджетными средствами долги по старым выпускам ГКО. В то же время, в обстановке развала реального сектора народного хозяйства государству оказалось не по силам выплачивать долги и одновременно выполнять обязательства по бюджету. В выступлении экс-премьера С. Кириенко в Государственной думе 21 августа, в котором он мотивировал принятые правительством и Центробанком решения, назывались следующие цифры: налоговые поступления в бюджет в августе составляли 22 млрд, рублей, а выплаты ГКО и ОФЗ требовали около 35 млрд. Уже за две первых недели августа держателям ГКО была выплачена сумма, близкая к месячному сбору налогов ГНС.

Одновременно с кризисом на рынке ГКО началось свертывание рынка «сельских» облигаций, симптомом чего стала отмена 7 и 10 августа аукционов по размещению этих ценных бумаг, и произошло знаменательное событие на рынке региональных займов — Минфин Якутии не мог погасить республиканские облигации на сумму около 110 млн. рублей. Этот первый «дефолт», признание банкротства, был многими финансистами воспринят как предвестие банкротства всей страны, что еще больше подогрело панические настроения у участников финансового рынка.

На рынке корпоративных облигаций устойчиво падали котировки так называемых «голубых фишек», акций российских приватизированных предприятий. «Недоверие» к властям со стороны участников фондового рынка особенно обострилось после заявления министра финансов М. Задорнова о том, что Минфин получил разрешение использовать для погашения государственного долга, а фактически для бюджетных нужд, средства из кредита МВФ, предназначенного для стабилизации рубля и пополнения золотовалютных резервов Центробанка. Большая часть финансистов пришла к выводу, что при подобной политике и следующие транши этого кредита также пойдут на решение проблем бюджета.

Негативная реакция финансового рынка на попытку проведения государством линии на ослабление социальной напряженности продемонстрировала, что поведение основных социальных групп в стране вступило в условиях кризиса в «противофазу». Имелось в виду, что ослабление протеста низов вызывает панику у верхов и, наоборот, умиротворения финансовых кругов происходит, как правило, на фоне нарастания социальных волнений низов. А это объективно поставило в тупик государственную власть, оказавшуюся между молотом социального протеста и наковальней финансового краха. Иначе говоря, попытки властей несколько притушить социальный протест низов в условиях нарастающего дефицита финансовых средств не придали системе стабильности, а стали непосредственной причиной подъема возмущения на другом полюсе — у социальных верхов, не готовых делить с государством бремя социальной политики.

Отказ от выплаты государственного долга и фактическая девальвация рубля подорвали доверие к России и ее властям как со стороны зарубежных инвесторов, так и МВФ, предоставившего в июле стабилизационный кредит на поддержание курса национальной валюты. Напор социального и финансового давления на правительство, достигший в августе апогея, и ухудшение ситуации были четко отслежены западными инвесторами задолго до официального признания российским правительством факта своего банкротства. Например, уже в конце июля — как раз перед «проверочным» визитом первого заместителя директора-распорядителя МВФ С. Фишера — агентством Фитцх ИБЦА, традиционно доброжелательно настроенным к нашей стране, был снижен кредитный рейтинг России, что послужило сигналом для инвестиционных фондов и банков с западной «пропиской» к свертыванию своей деятельности в России.

К середине месяца паника перекинулась и на межбанковский кредитный рынок, который оказался парализован из-за кризиса ликвидности (нехватки валюты) и массового недоверия партнеров друг к другу. Некоторые банки, например «Империал», перестали расплачиваться за купленную валюту и отказались возвращать межбанковские кредиты, что немедленно привело к дальнейшему снижению рейтингов ведущих российских банков и страны в целом мировыми рейтинговыми агентствами.

Попытки кабинета С. Кириенко слепо следовать рекомендациям международных финансовых институтов, усиливая налоговый пресс на обескровленную и бартеризованную экономику и интенсифицируя процесс приватизации на фоне углубляющегося инвестиционного кризиса, практических результатов, естественно, не дали. Напротив, эти действия еще более усугубили экономическую ситуацию. Так, погоня за ускользавшими «живыми» деньгами, предпринятая под фискальным давлением правительства крупными налогоплательщиками-монополистами, такими, как РАО «Газпром» и «ЕЭС России», ведшая к отключениям неплательщиков, привела к нарастанию экономического хаоса.