Вагиф Гусейнов - От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

Оборонный комплекс, находившийся в условиях недофинансирования и широкомасштабной реструктуризации, оказался фактически без управляющего воздействия со стороны государства. Нарушились механизмы сопряжения усилий оборонных предприятий, правительственных и неправительственных организаций, научно-исследовательских учреждений в деле развития высокотехнологичных и наукоемких производств. Все это вело к физическому и моральному износу оборудования вплоть до его некомпенсируемого выбытия, развалу кооперации, снижению квалификации работников, падению качества продукции и утере ряда высоких технологий — до 300 в год.

По оценкам многих экспертов, в сложившихся условиях рост производственных инвестиций, оживление производства и оздоровление общей экономической ситуации были невозможны в силу непреодолимого разрыва в доходности спекулятивных операций и рентабельности производственной сферы. На фоне продолжавшегося ухудшения финансового положения производственного сектора ситуация на финансовом рынке в течение трех кварталов, вплоть до его резкой дестабилизации в конце октября 1997 года, характеризовалась высокой доходностью операций — в 100–300 процентов годовых. При этом, если раньше спекулятивный оборот шел в основном на рынке ценных бумаг, то в конце года он осуществлялся за счет повышения курсовой стоимости акций российских производственных предприятий, большинство из которых имело неудовлетворительное финансовое состояние.

Равновесие, сложившееся на денежном рынке, носило неустойчивый характер и достигалось посредством лавинообразного увеличения государственного внутреннего долга. Текущие расходы на его обслуживание более чем вдвое превышали налоговые поступления в бюджет. Это вынуждало правительство искать заимствования за рубежом. В конце 1997 года внутренние расходы государства существенно зависели от мобилизации внешних источников финансовых ресурсов. В 1996 году на внешних инвесторов приходилось обеспечение И процентов федеральных расходов, в 1997 — 23 процента.

По мнению экспертов, достигнутая макроэкономическая стабилизация носила крайне неустойчивый характер, так как искусственное связывание денежной массы в пирамиде ГКО могло в любой момент обрушиться. Это было обусловлено и весьма существенной долей нерезидентов, оперировавших на основных сегментах денежного рынка: по ГКО-ОФЗ — 30 процентов, по межбанковским кредитам — 55–60 процентов, по корпоративным ценным бумагам — 60–65 процентов. Эксперты опасались, что резкий отток средств с рынка ГКО мог привести к весьма серьезным последствиям для экономики страны.

Нестабильность финансовой системы России наглядно показал разразившийся в конце октября 1997 года кризис на мировых фондовых рынках, который вызвал резкую дестабилизацию российского фондового рынка. В первую очередь это отразилось на снижении курса наиболее ликвидных и популярных акций отечественных предприятий.

Обвал цен на рынке акций привел к потенциальным потерям российского бюджета. После кризиса стоимость российских компаний пропорционально снизилась, что негативным образом сказалось на доходах бюджета на прошедших аукционах и конкурсах по продаже крупных пакетов акций ряда ведущих компаний. Это непосредственно отразилось на выплатах пенсий и зарплаты бюджетникам.

Возможности стабилизации российской экономики эксперты непосредственным образом связывали с внутриполитическими факторами. Настроения инвесторов во многом определяла ситуация с принятием бюджета, возможные кадровые изменения в российском правительстве, доверие, которое ему оказывалось высшим законодательным органом страны, достижение консенсуса между ведущими политическими силами.

Аналитики самой разной политической ориентации сходились во мнении, что в 1997 году особенно отчетливо проявилась тенденция криминализации многих аспектов не только экономической, но и общественно-политической жизни страны.

Характерным явлением становилось скрытое участие криминальных структур в политике, прежде всего путем финансовой поддержки конкретных партий и общественных организаций. В результате в институтах исполнительной и законодательной власти складывались группы лоббистов интересов кланов, финансовых групп и фирм с сомнительным капиталом, им создавался режим наибольшего благоприятствования.

Достаточно отчетливо усилия криминальных кругов по проникновению во властные структуры проявились в ходе кампаний по выборам в органы местной законодательной и исполнительной власти во второй половине 1997 года. В подавляющем большинстве регионов страны были зафиксированы факты прямого участия представителей либо связей оргпреступных группировок в таких выборах. В печати сообщалось, что из 295 зарегистрированных кандидатов в депутаты Приморской краевой Думы 33 претендента относились к вышеназванным категориям. В Мурманской области из 206 кандидатов в областную Думу 17 человек имели отношение к околокриминальной среде.

В 1997 году не произошло качественного перелома в социальной сфере, зеркально отражавшей реальное состояние экономики страны. Июльско-августовские выплаты задолженностей по пенсиям и части содержания военнослужащих носили разовый и во многом пропагандистский характер. Они явились результатом расходования невосполнимых для бюджета ресурсов — приватизации крупнейших экономических объектов и зарубежных заимствований. Задержки по времени распродажи оставшейся части ведущих государственных компаний и выплат по кредитам Международного валютного фонда и займу Всемирного банка срывали обещания правительства решить проблемы задолженностей до конца 1997 года и окончательно сводили на нет кредит доверия, выданный населением «молодым реформаторам».

Общая численность безработных выросла за 1997 год почти на 3 процента и составила 6,8 миллиона человек. Тенденция роста безработицы сохранялась. 35 миллионов россиян жили за чертой бедности. В соответствии с результатами социологических исследований в крупных индустриальных центрах, до 70 процентов граждан не верили в возможность положительных перемен в ближайшее время и в декларации правительства в этой области.

Неизбежно возникавшая при этом социальная напряженность находила разрешение в различных коллективных акциях протеста. В 1997 году в таких действиях участвовали более 60 тысяч предприятий. И по числу участников, и по масштабам движение рабочего протеста значительно превысило уровень 1996 года, охватив практически всю территорию страны и большинство категорий трудящихся.

Существовала реальная опасность возникновения в стране стихийной забастовочной волны, охватывавшей различные регионы и отрасли. Реанимация старых и образование новых стачкомов на предприятиях и в учреждениях свидетельствовало о том, что в обществе постепенно складывалась обстановка, когда трудовые коллективы могли выйти из-под контроля умеренных профсоюзов и предъявить руководству государства жесткие политические требования. Ряд экспертов считал вполне вероятными отдельные попытки доведенных до отчаяния трудящихся «выбить» свои же заработанные деньги с помощью еще более радикальных, чем забастовки, «силовых» способов.