Вагиф Гусейнов - От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

Наблюдатели на местах констатировали фактическую смычку низовых профсоюзных комитетов предприятий с местными отделениями оппозиционных политических партий, что придавало забастовочному движению в российских регионов, и особенно на Дальнем Востоке, в Сибири, в Центральной России, все более отчетливую политическую направленность.

Фактором, способным стимулировать скачкообразный рост социальной и политической напряженности, многие эксперты считали попытку реализации в короткие сроки социальной и жилищно-коммунальной реформы. В силу своей неготовности и по причине низкого уровня доходов основная масса населения оказалась крайне восприимчивой к аргументам оппозиции и местных региональных лидеров, которые не преминули использовать недовольство граждан как инструмент давления на федеральную исполнительную власть.

Ее заверениям о стабилизации и скором оживлении экономики всерьез уже никто не верил, поскольку за ними всякий раз следовали не конкретные и понятные людям дела, а новые реформаторские начинания, в целесообразности и эффективности которых сомневались даже сторонники правительственного курса. Более того, все провозглашаемые планы реанимации государства за счет предельно опустошенных кошельков простых граждан не находили понимания, а следовательно и поддержки в широких слоях населения.

Попытки поддержать госбюджет на плаву не в ущерб ловким предпринимателям, приобретавшим именно за счет госбюджета недвижимость, фешенебельные виллы за рубежом, а за счет рядовых тружеников, не получающих по много месяцев честно заработанные деньги, не могли привести к желаемым результатам.

Первоначальное неверие основной — средне- и малообеспеченной — части населения в утрату многих институтов социальной поддержки, в том числе к привычным в советские времена бесплатному образованию, просвещению, медицинскому обслуживанию, постепенно сменилось острым недовольством. Прогрессировавшие в стране социальная несправедливость, неравноправие, беззащитность людей перед коррумпированными чиновниками и преступным миром порождали у них внутренний протест и несогласие с проводимой властью политикой, идущей, кстати, вразрез с предвыборными обещаниями.

Вследствие этого народные массы чувствовали себя обманутыми и униженными. Объективно в стране были созданы условия для смены власти. Но тяжелый груз многочисленных ошибок при проведении внутренней и внешней политики пригвоздил власть к правящему креслу. Она, маневрируя, интригуя и заигрывая, не выпускала из своих рук ключевые рычаги государственного управления и влияния. Но, несмотря на определенные успехи в борьбе за контроль над этими рычагами, власть заметно слабела. И это было видно прежде всего в малом ресурсе политических и жизненных сил у ее лидера, равнозначной замены которому в достаточно узкой группе семейно-финансовой олигархии не просматривалось.

В конце сентября 1997 года в России побывал представитель семьи Рокфеллеров с группой лиц. Они провели серию встреч с российскими политическими и финансовыми кругами. Предметом интереса американцев было положение в руководстве страны и, прежде всего, вопрос, кто же мог прийти на смену главе российского государства в обозримом будущем.

Из бесед с членами делегации стало ясно, что американцы пришли к определенным выводам, определили свою точку зрения по интересовавшим их вопросам и намерены были доложить Б. Клинтону соображения, суть которых сводилась к следующему:

Политическое и социально-экономическое положение в России критическое. Надежд, что оно улучшится при нынешних государственных деятелях, ожидать практически невозможно.

Б. Ельцин не дотянет до новых президентских выборов, по крайней мере, политически, и уступит место другому. Во всяком случае, с определенностью можно сказать, что обстоятельства заставят его пойти на такой шаг.

Фигуры А. Чубайса и Б. Немцова — не проходные. На первые должности в государстве они не вырвутся. Другие деятели на российском внутриполитическом горизонте, которые могли бы занять высшие посты, пока не просматривались.

В. Черномырдин показал себя слабым руководителем. Он непопулярен и некомпетентен. Делать ставку на него для США было бы непозволительным риском.

Единственная кандидатура, которая по мнению американцев, является в настоящее время перспективной, — это Ю. Лужков. Если мэру Москвы ничто не помешает, то его шансы стать на следующих выборах главой государства предпочтительнее, чем у других.

Есть только один фактор, который может реально помешать Ю. Лужкову: его окружение. Сделает он «чистку» среди приближенных лиц — выиграет, не сделает — проиграет.

Некоторые фигуры из окружения Ю. Лужкова, по мнению американцев, настроили против себя большую часть московских финансовых кругов и столичной элиты, стали для Ю. Лужкова «грузом, который может его утопить».

Неожиданную оценку событиям, происходившим в России, дал американский миллиардер и финансист Дж. Сорос. Оценивая свою мечту о создании постсоветского открытого общества как «наивность», он сообщил в интервью газете «Вашингтон пост», что «Россия находится в ужасном положении из-за подъема нескольких банкиров и предпринимателей — новой русской олигархии, которые не только сконцентрировали большую часть экономики в нескольких руках, но и поддерживают тесные связи с сильными мира сего».

«Они весьма неотесанные и весьма хищные», — привела газета слова Дж. Сороса. «Государство развалилось, и каждый разворовывает его имущество, как может», — коротко сказал он, характеризуя обстановку в России.

На какие же реальные политические силы опиралась российская власть в 1997 году?

Практически единственным соперником левой и правой оппозиции в ее стремлении к высшим руководящим постам в стране, по оценкам экспертов, являлось «концентрированное выражение партии власти» — всероссийское общественно-политическое движение «Наш дом Россия».

Проведя в 1997 году съезд, участники движения пришли к выводу: НДР выступает в качестве института, способного объединить значительную часть правящей элиты как в Центре, так и в регионах. Особая роль НДР объяснялась способностью его лидера интегрировать различные политические силы и интересы. Иллюстрацией к этому явилось, с одной стороны, присутствие на съезде руководителей правительства, не являвшихся членами НДР, — А. Чубайса, Б. Немцова, Я. Уринсона, Е. Ясина, чем, как считали наблюдатели, была продемонстрирована их лояльность к В. Черномырдину; с другой — конструктивный диалог, ведшийся между премьер-министром и руководством КПРФ, поддержка председателя правительства тесной интеграции с Белоруссией, отмежевывавшая его от линии «молодых реформаторов».