Николай Тальберг - Исторія Русской Церкви

Формами патронатскаго права были: 1) право покровительства, 2) право подаванья, или отдачи монастырей и церквей извѣстнымъ лицамъ, 3) право презенты, представленія, или рекомендаціи извѣстныхъ лицъ на должности священниковъ и настоятелей монастырей и 4) право управленія и суда, связанное подсудностью церквей и монастырей государству и духовной власти.

Чистовичъ отмѣчаетъ: “Такъ какъ учрежденіе патроната развилось въ странѣ, гдѣ правительство было не православное и православная церковь не была господствующею, и такъ какъ, съ переходомъ патронатскихъ учрежденій во владѣніе неправославныхъ владѣльцевъ, послѣдніе смотрѣли на нихъ только какъ на доходные предметы имѣній, то патронатъ, естественно, скоро принялъ такія формы, при которыхъ это учрежденіе обезобразилось страшными злоупотребленіями и сдѣлалось источникомъ многихъ бѣдствій для западно-русской церкви. Предметомъ подаванья были церкви, владѣвшія имѣніями, и монастыри; но впослѣдствіи времени такими же статьями подаванья сдѣлались даже епископскія каѳедры. Патроны и ихъ кліенты одинаково называли эти статьи “хлѣбомъ духовнымъ”. Это было русское “кормленье”, обращенное на церковныя мѣста и отчины”.

Монастыри и церкви, со стороны подаванья, раздѣлялись на три разряда: на принадлежавшіе 1) митрополиту и епископамъ, 2) панамъ и 3) королю. Монастыри подаваемы были духовнымъ и свѣтскимъ лицамъ. Свѣтскіе настоятели монастырей жили въ нихъ съ семьями, къ общему соблазну народа. Свѣтскіе лица, для духовной справы, обязаны были имѣть въ монастырѣ викарія, духовное лицо.

Соловьевъ описываетъ такой случай: “Въ 1496 г. какой-то Григорій Поповичъ билъ челомъ великому князю Александру, просилъ у него Кіевскаго Михайловскаго монастыря, объявляя, что этотъ монастырь издавна великокняжеское подаванье; справившись, что объявленіе Григорія справедливо, Александръ велѣлъ отдать монастырь просителю съ тѣмъ, чтобъ онъ немедленно постригся въ монахи.”

Знаменскій, въ свою очередь, такъ освѣщаетъ вопросъ объ участіи мірянъ въ церковныхъ дѣлахъ: “Важнѣйшею особенностью въ этомъ управленіи было весьма близкое участіе въ церковныхъ дѣлахъ мірянъ, — народа и православныхъ пановъ, въ которыхъ православная церковь, при указанномъ отношеніи къ ней правительства и ослабленіи своей собственной іерархіи, находила для себя единственную поддержку. Они слѣдили за употребленіемъ и цѣлостью церковныхъ имуществъ и за самымъ церковнымъ управленіемъ, протестовали противъ злоупотребленій владыкъ и другихъ духовныхъ лицъ и защищали церковные интересы предъ правительствомъ. Въ своихъ обширныхъ имѣніяхъ православные паны имѣли такое же право патроната надъ всѣми церквами и монастырями, какъ король въ имѣніяхъ королевскихъ и коронныхъ, и поддерживали ихъ противъ всякихъ покушеній со стороны католиковъ. Такой же патронатъ имѣли свободныя городскія общины надъ своими приходскими церквами и надъ монастырями своей постройки. Это участіе мірянъ въ церковныхъ дѣлахъ замѣняло здѣсь такое же отношеніе къ церковнымъ дѣламъ правительства въ Московской Руси. Іерархія впрочемъ сильно имъ тяготилась и была всегда противъ него. Нельзя сказать, чтобы у нея не было въ этомъ случаѣ достаточныхъ резоновъ: и общинный и панскій патронаты могли приносить церкви большую пользу, давая ей сильную опору въ борьбѣ съ ея врагами, но могли быть и очень для нея вредными, потому что съ одной стороны патронами были не одни православные, но и католическіе паны, да и православные часто слишкомъ злоупотребляли правомъ патроната, съ другой стороны вліяніе мірянъ на церковныя дѣла стѣсняло власть не однихъ дурныхъ іерарховъ, которыхъ слѣдовало ограничивать въ ихъ дѣйствіяхъ, а одинаково съ ними и вполнѣ благонадежныхъ. Но, занявшись исключительно развитіемъ своей власти, выпрашивая у королей граматы о независимости своего суда и управленія отъ мірского вмѣшательства, іерархія не разбирала при этомъ полезнаго участія мірянъ въ церковныхъ дѣлахъ отъ вреднаго, хотѣла одинаково устранить отъ этихъ дѣлъ и католическихъ и православныхъ патроновъ, и городскія братства, отъ того обособлялась отъ мірянъ, дѣлалась одинокой и безсильной. Короли охотно давали просимыя граматы, потому что такое отдѣленіе іерархіи отъ народа развивало надъ нею ихъ собственную королевскую власть.”

Епископы сначала избирались духовною властію и народомъ и утверждались королемъ. Но потомъ Сигизмундъ Старый, Сигизмундъ-Августъ и особенно Баторій, не довольствуясь этимъ, присвоили себѣ право назначенія епископовъ. Мало по малу короли награждали епископскими каѳедрами за военныя и гражданскія заслуги. Короли должны были содержать войско и свой придворный штатъ. Денегъ у нихъ на это не хватало. Монастыри и епископскія каѳедры дѣлались для нихъ хорошими доходными статьями. Вопреки постановленіямъ церковнаго собора 1509 г., короли назначали епископовъ и на епархіи, имѣвшія епископовъ. Иногда назначались ими митрополиты и епископы изъ свѣтскихъ лицъ, еще при жизни правящихъ епископовъ, съ правомъ наслѣдовать имъ по смерти. Такъ получили митрополію Сильвестръ (въ мірѣ Степанъ) Бельковичъ и Илья Куча. Нѣкоторые недостойные епископы отличались корыстолюбіемъ и алчностью, даже зазорною жизнью. Получивъ отъ королей епископства, они выпрашивали себѣ у нихъ первокласные монастыри и жизнью не отличались отъ пановъ. Горько жаловалось на такихъ епископовъ въ 1592 г. львовское братство константинопольскому патріарху Іереміи.

Кіевская митрополія старалась найти внѣшнюю опору въ константинопольскомъ патріархѣ и вошла съ нимъ въ тѣснѣйшее общеніе. Кіевскихъ митрополитовъ принято было ставить не иначе, какъ съ благословенія патріарха. Патріархъ принималъ близкое участіе и въ административныхъ дѣлахъ кіевской митрополіи, особенно касавшихся ея отношеній съ иновѣрнымъ государствомъ и защиты Православія отъ покушеній на него латинства. Но въ общемъ своемъ ходѣ внутреннее управленіе митрополіи въ Литвѣ, какъ и въ Москвѣ, велось независимо отъ патріарха, по порядкамъ и законамъ, принятымъ издревле при прежнихъ русскихъ князьяхъ. Изъ константинопольскихъ патріарховъ въ это время только Іеремія II посѣтилъ въ 1589 г. Западную Русь на обратномъ пути изъ Москвы.

Митрополиты жили обыкновенно въ Новогородкѣ литовскомъ, по временамъ ѣздили въ другіе города, особенно въ Вильну, какъ столицу, но Кіева не посѣщали болѣе 150 лѣтъ (до конца XVI в.). Только одинъ Св. Макарій въ 1497 г. отправился въ Кіевъ, чтобы разобраться въ тамошнихъ дѣлахъ. Въ Мозырскомъ уѣздѣ Минской губерніи онъ былъ убитъ крымскими татарами. Св. мощи его почиваютъ въ Кіево-Софійскомъ соборѣ.

Кіевъ считался удѣльнымъ княжествомъ. Правилъ тамъ съ 1362 по 1392 г. православный князь Владиміръ Бѣльскій, сынъ вел. кн. литовскаго Ольгерда и Іуліаніи, дочери тверскаго князя Александра Михайловича. Онъ поддерживалъ митр. Кипріана, когда святитель жительствовалъ въ Кіевѣ. Сынъ его Александръ (Олелько), женатый на Анастасіи, дочери вел. кн. Василія I, правилъ послѣ Ивана Ольгимантовича (Борисовича) Ольшанскаго (Голыпанскаго) съ 1443 по 1445 г. Защищалъ онъ свои владѣнія отъ татаръ. Отъ него пошли Олельки или Олельковичи, князья Слуцкіе и Копыльскіе. Послѣ смерти отца правилъ въ Кіевѣ кн. Симеонъ. Онъ отличался благочестіемъ и усердіемъ къ Церкви. Имъ обновлена была великая Лаврская церковь, разрушенная во время татарскаго разгрома Кіева. Симеонъ Олельковичъ былъ послѣднимъ православнымъ княземъ въ Кіевѣ. Послѣ его смерти въ 1471 г. Казиміръ Ягайловичъ, вел. князь литовскій (съ 1434), ставшій съ 1446 г. и королемъ польскимъ (ум. 1492), уничтожилъ княжеское достоинство въ Кіевѣ, обративъ его въ воеводскій городъ, и назначилъ воеводой тестя кн. Симеона литовскаго боярина Гастольда, не православнаго. Вскорѣ присланъ былъ въ Кіевъ латинскій епископъ и началась работа по насажденію католичества въ этомъ православномъ краѣ. Въ 1480 г. Казиміромъ запрещено было строить въ Вильнѣ новыя церкви и поновлять старые православные храмы.