Иосиф Колышко - Великий распад. Воспоминания

Историку распутинщины придется считаться с двумя факторами: личностью Распутина и его влиянием на ход государственных дел. О том и о другом написаны тома. Явление Распутина дало уже немало заработать романистам и моралистам. О Распутине врали, врут и будут врать. Мой беглый очерк не имеет целью исправить эту ложь, а лишь вырвать явление Распутина из сонма скабрезных анекдотов русского безвременья, куда наши Катоны его втиснули, чтобы дать ему место в ряду закономерных, строго преемственных психологически неизбежных этапов на пути России к пропасти.

Когда говорят о распутинском распутстве, я не могу не улыбаться над нравственной чистотой Витте, Плеве, Протопопова и целого сонма наших общественников. Со времени Петра и Екатерины русский разврат стал специфичностью, вроде русской закуски. Свидригайловы, Передоновы и Санины 473не переводились у нас при всех режимах: оперившись при Керенском, они зареяли орлами при Ленине. Даже здесь, на чужбине, в тисках нужды и унижений, мы умудряемся перещеголять на этом поле европейских Дюпуи. Распутину не прощали, но простили Михайловскому, Соллогубу, Арцыбашеву, Розанову – целой галерее женолюбцев. А между тем, Распутин лишь брал то, что ему лезло в руки. Наша развратная аристократия ждала лишь случая, чтобы обнажиться. То, что в свое время проделывали с ней итальянские тенора, проделал и Распутин. Я бы даже сказал, что не Распутин ее, а она его развратила. Но, в конце концов, не все ли равно России: жил или не жил этот мужик с Вырубовой или с другой светской дамой? Задолго до пришествия Распутина в Александро-Невской лавре прогремел своими оргиями знаменитый епископ Антонин. А любовные похождения отца Восторгова! А скандальная хроника иных из наших монастырей! Трудно поверить, чтобы именно эта черта личности Распутина составила одиум его имени: этот мужик не был распутнее наших интеллигентов. Что же, однако: корыстолюбие? Если бы Распутин был корыстолюбив, миллионы Александры Федоровны перешли бы в его карманы. Свистни он, и банки, отвалившие 4 миллиона на «банковскую газету» Протопопова, отвалили бы вдвое, втрое больше тому, кто создал Протопопова. Однажды к Распутину обратились зубные врачи евреи (диплом зубного врача давал евреям право жительства). Правительство хотело искоренить злоупотребления с этими дипломами. Собрали соответствующую сумму. Распутин спас зубодеров и получил… соболью шапку. Деньги прилипли к посредникам 474. Этой собольей шапкой он очень гордился, и в ней нашли его труп. А разве пожалели бы миллионов немцы, чтобы через него добиться сепаратного мира?! Разве не было попыток этого рода?! Но самые ярые враги Распутина – великий князь Николай Николаевич, кн[язь] Орлов, Джунковский 475, Самарин, Юсупов – тени подобного рода обвинений к нему не предъявляли. И здесь, значит, не лежит ось ненависти к нему.

Политика?

Распутин ничего в ней не смыслил. Действительно, Распутиным овладела реакционная клика. Отчего же, однако, именно эта клика его и убила? Отчего его не взорвали анархисты, а уничтожил Пуришкевич с Юсуповым и один из вел[иких] князей? Над этим тоже не задумывались. А между тем, ключ к разгадке распутинской тайны, кажется, здесь. Подготовила убийство Распутина российская демократия, совершила его аристократия. Подлинный русский мужик у власти оказался неприемлемым ни для первой, ни для второй. Со времени великой распри между этими двумя слоями, – распри, приведшей страну к пропасти, – был только один предмет, на котором они сошлись: ненависть к Распутину. Черносотенный Пуришкевич здесь опирался на радикала Маклакова, и обратно. Распни его, – кричали и справа, и слева! Распни забравшегося в наши домены мужика! Логически продолжая этот страстный вопль русской интеллигенции, следовало бы сказать: распни народ! Но народ успел раньше распять интеллигенцию. Очевидно, не из мести за Распутина. Но отчего же убийцы Распутина не встретили сочувствия в народе? Отчего их не пощадила революция? Отчего Юсуповы и Маклаковы не сидят одесную и ошую другого русского мужика у власти – Калинина?

На краю пропасти Россией овладела вавилоновщина. «Грязную личность», Распутина, привлекли к трону те самые слои, которые потом его уничтожили (Распутина создал двор вел[икого] кн[язя] Петра Николаевича, гр[афа] Игнатьева и даже Столыпин)… А подготовили его гибель потомки народников. Если убийство Распутина только лишний анекдот в процессе гниения нашей аристократии, то ненависть к нему нашей демократии – одна из загадочных страниц ее истории.

К Распутину тянулись светские дамы. Но отчего к нему не потянулись члены Думы? Отчего не заразили его своей верой кадеты, социалисты, как он заразил своей верой царский двор? Отчего свободолюбивая и народолюбивая Россия не омыла этого мужика от всяческой скверны, – от лжи, разврата, от всего, чем отметил его подлинный русский народ?

И отчего не использовали избранники этого народа его таинственную бесспорную силу, тоже заимствованную им у народа? Вместо сеансов в кабаках и банях, отчего не устроили публичные диспуты, где бы Распутин познал нашу демократию и она его, где бы они спарились для блага России?

В годы войны, когда, казалось, средостение между царем и народом пало, и все ожило национальным подъемом, Распутин, отдавши дань этому подъему, явивший все признаки народного энтузиазма, с радостью предпочел бы Гучкова и Милюкова – Вырубовой и гр[афине] Игнатьевой. А сила его в Царском в ту пору была так велика, что Распутин мог с такой же легкостью сделать премьером Милюкова, как и Штюрмера, укрепить парламентаризм, как он его разрушил.

Убеждают в этом не только письма Александры Федоровны к Николаю II, но и откровения кн[язя] Юсупова и г[осподина] Маклакова 476.

Ключ к спасению России и к установлению в ней демократического строя был, оказывается, в руках Распутина. Но наша демократия до сих пор предпочитает Распутину – Калинина. Мужик ленинский не возбуждает в ней такого отвращения, как мужик царский. Не потому ли, что на Калинине город уже стер подлинные метки народа, те метки, что отвращали от Распутина: разгул, силу проникновения и притяжения?!

На краю бездны перед русской интеллигенцией встал в образе Распутина подлинный лик того народа, ради которого она столько выстрадала и который все-таки она принесла в жертву своей схоластике, своему самолюбию и себялюбию. Лик этот, как тавро, был выжжен на Распутине. И потому от него шарахнулись. Распутин явился к нам, как страшный Вий в сказке Гоголя – явился после того, как наполнился гадами храм нашей общественности и государственности.