Михаил Бенцианов - «Князья, бояре и дети боярские»

Часть старых землевладельцев, служивших Андрею Углицкому, вероятно, была выселена из Можайского уезда. Другие получили вместо вотчин поместья. Помещиками в писцовой книге начала 40-х гг. XVI в. являлись Одеришины, Образцовы и Ушаковы. К этому времени только Озеровы сохранили за собой небольшую вотчину [372] РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. 17 об.; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10816. Л. 35 об., 279. . Некоторых бывших можайских вотчинников удается найти на поместьях в Новгородской земле. Среди них были В.И. Константинов «Кувшинов брат» и его брат Тимофей (Кувшин?) [373] ПКНЗ. Т. 1. С. 234; НПК. Т. 6. Ст. 110–111, 126; АСЭИ. Т. 2. № 398–399. С. 403–404. Возможно, одним лицом был помещик Водской пятины Григорий Хомяк Ковезин и послух у Константиновых в Можайском уезде Григорий Матвеев Ковезин. . Поместья в Новгородской земле получили также Нащокины и И.Г. Протасьев.

Одновременно здесь были сделаны новые земельные пожалования. Разъезд 1504 г. между можайскими и рузскими волостями называет имена некоторых новых землевладельцев. Среди них были Г.Ф. Хромого Давыдов и князь В. Швих Одоевский. Г.Ф. Хромого был сыном Федора Давыдовича, одного из виднейших бояр конца XV в. К 1504 г. он уже был окольничим. Князь В. Швих Одоевский являлся одним из верховских князей, недавно перешедших на русскую службу. Оба они, очевидно, получили свои владения в самом конце XV в. [374] ДДГ. № 96. С. 496–397; Зимин А.А. Формирование… С. 134, 165, 168. В это же время вотчины в Можайском уезде были пожалованы князю С.Р. Мезецкому. Еще в 1498 г. князья Мезецкие сохраняли свои родовые владения. В 1504 г. Мещоск (Мезецк) уже упоминался в завещании Ивана III. Все потомки князя М.Р. Мезецкого, который в свое время насильно был привезен на русскую службу, позднее служили по Можайску. Из других литовских выходцев вотчинами в Можайском уезде владели также князья Кропоткины [375] Зимин А.А. Формирование… С. 135; ТКДТ. С. 184; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 1054; ТКДТ. С. 184. .

По Можайску в Дворовой тетради были записаны князья Мещерские. Очевидно, в свое время можайским помещиком был их общий предок, князь Г.Д. Мещерский. Его братья имели одинаковые прозвища – Боровитин, свидетельствующие об их переводе на службу в Боровск [376] ТКДТ. С. 173, 184; Род. кн. Ч. 2. С. 240, 241. . Появление здесь «князей», вероятно, было обусловлено формированием структуры местной корпорации по принятому шаблону Государева двора.

Поместные раздачи изменили лицо местной корпорации. Уже в 1505 г. упоминается поместье Р. Тилилина (Тилинина). В посольстве 1503 г. в Литву он был старшим из группы детей боярских. Вместе с ним был послан Д. Коноплев. Писцовая книга начала 40-х гг. XVI в. называет имена семерых помещиков Коноплевых, родственников или потомков упомянутого лица, казненного в 1505 г. за участие в ереси Ф.В. Курицына [377] Сб. РИО. Т. 35. С. 413, 473; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 1033 об., 1046 об.; Кн. 10816. Л. 85. . Имя еще одного помещика начала XVI в. выясняется с помощью топонимических данных. В начале 40-х гг. XVI в. сельцом Химином в Можайском уезде владел дорогобужанин Ветошка Химин Ржевский. Название его владения происходило от имени отца, одного из воевод второго десятилетия XVI в. [378] РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 1189; РК 1475–1598. С. 58, 64. Среди пленников Оршанской битвы 1514 г. называется В. Резанов (Брюхатый), родственники которого позднее были можайскими помещиками [379] ПСРЛ. Т. 17. С. 187; РГАДА. Кн. 10815. Ф. 1209. Л. 191 об. .

Из более поздних источников известно, что поместья получали в том числе старые можайские вотчинники. В.Р. Олферьев в начале XVII в. вспоминал о наличии у его предков при «Василье Ивановиче» (Василии III) поместья в Турьевской волости [380] АЗР. СПб., 1851. Т. 4. С. 405. .

Состав можайских землевладельцев на протяжении первой половины XVI в. подвергся изменениям. Наибольшее значение в этом процессе играло пограничное положение Можайска.

Близость позволяла активно использовать его территорию в роли своеобразного перевалочного пункта. В Можайском уезде получали поместья выходцы из захваченных земель Великого княжества Литовского. С другой стороны, шел обратный процесс поместного освоения новоприсоединенных уездов московскими детьми боярскими, получавшими можайские поместья для несения пограничной службы. Часть местных помещиков составили выселенные вяземские бояре. В.Б. Кобрин установил принадлежность к вяземскому боярству Волженских и Коковинских. К ним можно добавить Великопольских, фамилия которых происходит от названия вяземского стана Великое поле. Их переводу способствовало территориальное расширение Можайского уезда, вобравшего в себя несколько вяземских волостей [381] Кобрин В.Б. Власть и собственность… С. 124; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 72, 794 об.; Кн. 10816. Л. 95 об., 120 об., 135 об., 316 об., 661 об., 772 об., 774, 818 об.; Готье Ю.В. Указ. соч. С. 487. Темушев В.Н. Указ. соч. С. 65. .

Число литовских переселенцев существенно возросло после выезда на русскую службу князя М.Л. Глинского и присоединения Смоленской земли. «Смольнянами» в писцовой книге начала 1540-х гг. были названы С. Евсевьев, В. Мачехин, Алексеевы, Коверзины, Б.Е. Ходнев, Петлины, И. Чечетов, Я.Ю. Коробов, И. Савин, С. Черный, К. Мачалов. Кроме того, можайским поместьем владел «литвин» А. Бородин [382] РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 104, 186, 175 об., 203, 206 об., 210, 211, 214 об., 222, 1237, 1351, 1362; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10816. Л. 136 об. . Этими именами не исчерпывалось число местных землевладельцев, имевших «литовское» происхождение. Смоленскими переселенцами были ближайшие родственники и однофамильцы названных лиц. К «литве дворовой» принадлежали А. Александров, князь С. Коркодинов, Басины, П. Маринин, Жидовиновы, Лоевы, Михалчуковы, Жабины [383] ТКДТ. С. 187; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 104 об., 106 об., 111, 208 об., 217, Л. 455 об. 459 об., 505 об.; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10816. Л. 388 об., 398, 914 об., 1009 об. . Из жалованной грамоты, выданной в 1515 г. П.Г. Маринину, выясняется, что его поместье «было за князем за Александром за княж Ивановым сыном Мамаевым». Вероятно «литовское» происхождение и некоторых других лиц [384] АСЗ. Т. 1. № 152. С. 125; РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 95 об., 107 об., 115 об., 213, 1183, 1260; Кром М.М. Меж Русью и Литвой. С. 239; АСЗ. Т. 1. № 84. С. 66. .

«Литва дворовая» – особая группа в составе Государева двора, очевидно, вплоть до середины XVI в. служила по отдельному списку и не была связана с какой-либо определенной территориальной корпорацией [385] В разряде казанского похода 1547 г. упоминается литва можайская. . Ее представители были разбросаны по разным уездам. Д.П. Бакин, выходец из смоленской боярской фамилии, в 1526 г. был известен как помещик в подмосковном Радонеже. Его брат Борис в Дворовой тетради был записан по Костроме [386] Кром М.М. Меж Русью и Литвой. С. 237; АРГ. № 274. С. 277; ТКДТ. С. 151. .

Показательна духовная грамота 1535 г. медынской вотчинницы Марии, вдовы литовского выходца Д. Мирославича. Приказчиками по этому завещанию выступали В.О. Коптев и А.И. Александров, послухом М.В. Пивов. Все они принадлежали к числу «литвы дворовой». А.И. Александров и В.О. Коптев в Дворовой тетради были записаны по Можайску, а сыновья М.В. Пивова – по Ярославлю. Несмотря на расстояния, они продолжали поддерживать между собой тесные связи [387] Лихачев Н.П. Сборник актов. № 3. С. 10–12; ТКДТ. С. 144, 187. .