Жак Ле Гофф - Людовик IX Святой

«Сияние мудрости, нежность сострадания, чистота воздержания, пламень благочестия».

«Давид, сидящий на престоле, мудрейший правитель».

«Раб мой Давид будет князем среди них».

Folz R. La sainteté de Louis IX d’après les textes liturgiques de sa fête // Revue d’histoire de l’Église de France. 1971. T. 57. P. 36.

«Ты вождь, ты славен и велик».

Godefroy Th. et D. Le Cérémonial français. P., 1649. T. I. P. 17.

Ordo — руководство по литургии интронизации священной особы, например епископа или короля.

Bloch М . Les Rois thaumaturges… P. 68.

Recueil des historiens… Т. ХХIII. P. 152 («Король-миротворец превосходил всех», а тема проповеди была: «Царь Соломон превосходил всех царей земли богатством и мудростию»).

Vincent de Beauvais . De eruditione filiorum nobilium / Ed. A. Steiner. N. Y., 1970.

О возрастании ценности детства см.: Riche R., Alexandre-Bidon D . L’Enfance au Moyen Age… — чересчур оптимистичное исследование.

yinceni fc Beauvais. De eruditione filiorum nobilium… P. 87.

Folz R . La sainteté… P. 34, note 22: «Toto corde cum regejosia quaesivit Deum ab infantia».

Folz R . La sainteté… P. 38: «culta colebat sedula Deum verbis et actibus».

«Similis illi non fuit ante eum rex, qui reverteretur ad Dominum in omni corde suo, et in tota anima sua, et in universa virtute sua».

Geoffroy de Beaulieu . Vita… P. 3–26.

Перевод из Иерусалимской Библии.

Вообще-то Давид просто его предок.

Спасение Господа, Возвышение Господа, Возжигание Господа, Принесение Жертвы (лат.). — Примеч. пер.

«Он уничтожил мерзость безбожия и направил сердце свое к Господу и во времена греха поставил благочестие свое на служение Богу».

Guillaume de Chartres . De Vita et de Miraculis… P. 29. Эти благоуханные метафоры имеют большее значение, чем может показаться. Ж.-П. Альбер доказал, что они являются неотъемлемой частью королевской идеологии и модели Христа: Albert J.-P. Odeurs de sainteté: La mythologie chrétienne des aromates. P., 1990.

Дважды (лат). — Примеч. пер.

Gibert P. La Bible à la naissance de l’histoire. P., 1979.

О сочинениях, предвосхищавших «Зерцала государей», см.: Hadot P . Fürstenspiegel // Reallexicon für Antike und Christentum. 1972. T. VIII. Col. 555–632.

Anton Н. Н. Fürstenspiegel und Herrscherethos in der Karolingerzeit… M. Руш недавно задался вопросом, не отражаются ли в этих «Зерцалах» прежде всего их церковные авторы. См.: Rouche M . Miroir des princes ou miroir du clergé? // Commitenti e produzione artistico-letteraria nell’alto medioevo occidentale. Spolete, Spolete Centro italiano di studi sulPAlto Medioevo. 1992. P. 341–367. Это один из аспектов поставленной здесь мною проблемы.

В 1927 г. американский историк Ч. X. Хаскинс выступил с книгой «Возрождение ХII века» ( Hoskins Ch.H . The Renaissance of the Twelfth Century. Cambridge; Mass., 1927), в которой обосновывал гипотезу о том, что началом Ренессанса был ХII в., и связывал это с увлечением латинскими классиками; он обнаружил даже некоторые тенденции в духе позднейших итальянских гуманистов у Иоанна Солсберийского, Уолтера Мапа и других членов кружка Томаса Бекета. Эта идея вызвала и вызывает довольно бурное обсуждение (см. обзор: Горпунг Б. В. Существовал ли «Ренессанс ХII века»? // Историко-филологические исследования (сбор ник статей к 70-летию академика Н. И. Конрада). М., 1967). Одни исследователи видят в данной эпохе действительное начало Ренессанса, другие усматривают некое Возрождение до Возрождения, частично разрушенное в ХIII в., но не исчезнувшее полностью и оплодотворившее собственно Ренессанс (см. напр.: Brooke С. The Twelfth Century Renaissance. N.Y., 1970; рус. пер. Брук К. Возрождение XII века // Богословие в культуре Средневековья. Киев, 1992). Все же большинство историков, не отрицая роста интереса к античной литературе и культуре в ХII в., не считают возможным называть Ренессансом любой всплеск популярности этой литературы и этой культуры. Поэтому Ж. Ле Гофф и берет слово «Возрождение» в кавычки.

Dickinson J. The Médiéval Conception of Kingship and Some of its Limitations as De vélo j ped in the «Policraticus» ofjohn of Salisbuiy // Spéculum. 1926. P.308–337.

Вот L. K. The Perfect Prince: A Study in 13th and 14th Century Idéal // Spéculum. 1928. P. 470–504.

О более раннем периоде см.: Duby G . L’image des princes en France au début du XIe siècle // Cahiers d’histoire. 1982. P. 211–216.

Работа общего характера: Bell D. M . L’Idéal éthique de la monarchie en France d’après quelques moralistes de ce temps. P.; Genève, 1962.

B «De eruditione fîliorum regalium» Винцент из Бове подхватывает идеи Иоанна Солсберийского о том, что детям надо давать образование, но его концепция ребенка отличается большей позитивностью.

О Винценте из Бове и об этом труде см. с. 448 и с. 632 насг. изд. Р. Шнайдер совсем недавно опубликовал это сочинение: Schneider R. J . De morali principis institutione. Tumhout, 1995. (Corpus Christianorum Mediaevalis. Vol. 137.)

Education des rois et des princes / Éd. A. De Porter // Les Philosophes belges. Louvain, 1914. T. IX.

В количественном отношении они составят, соответственно, 45 (около 46 %), 41 (около 42 %) и 12 (около 12 %).

Довольно поздние по отношению к эпохе Карла Великого тексты XII — ХIII вв. (эпические, хроникальные, религиозно-моралистические) повествуют — где намеками, где прямо — о некоем страшном грехе, который совершил Карл Великий, и указывают — опять же где косвенно, где прямо, — что этим грехом был инцест Карла с его родной сестрой, называемой то Бертой (такой сестры у Карла не было), то Гислой (реальная сестра); плодом этой кровосмесительной связи был Роланд, герой «Песни о Роланде». Подробнее см.: Ярхо Б. И. Юный Роланд. Л., 1926.

Duby G . Le Chevalier, la Femme et le Prêtre…

Little L. K. Pride Goes before Avarice: Social Change and the Vices in Latin Christendom // American Historical Review. 1971. Vol. LXXVI.

Р. А. Джэксон в своем замечательном труде неустанно говорил о новшествах, введенных в помазание на царство французскими королями. См.: Jackson R. A. Vivat гех: Histoire des sacres et couronnements en France, 1634–1825. Strasbourg, 1984. Я же уделял больше внимания консерватизму и подчеркивал, что в момент помазания на царство Людовика XVI (1775), Карла X (1825) и неудавшейся коронации Людовика XVIII (между 1815 и 1824 годами)* действовали силы сопротивления нововведениям под воздействием Просвещения и Революции: Le Goff J . Reims, ville du sacre // Les Lieux de mémoire / Ed. P. Nora. T. II. Vol. 1. P. 89–184.

*Определенное неприятие старинной символики со стороны французского общества эпохи Просвещения выразилось, в частности, в том, что пресса уделяла весьма малое внимание отчетам о коронации Людовика XVI и ограничилась обобщенным описанием ритуала, не сосредотачиваясь на подробностях. Одним из новшеств явилось то, что после свершения королевского чуда вслед за коронацией выдавались свидетельства об исцелении. Еще до свержения Людовика XVI и его казни все сакральные элементы королевской власти были исключены законами, принятыми Учредительным собранием в 1789–1791 гг., на первом этапе Французской революции. Брат и наследник казненного монарха, Ксавье Луи, граф Прованский, провозгласил себя королем Франции Людовиком ХVIII в 1795 г. после смерти своего малолетнего племянника, дофина Луи Шарля, которого монархисты считали, после гибели на плахе его отца, королем Франции Людовиком ХVII. Людовик ХVIII был весьма высокого мнения о своем королевском сане и всегда считал себя королем Божьей милостью (когда 5 апреля 1814 г. сенат Французской империи низложил Наполеона I и восстановил династию Бурбонов, Людовик, узнав на следующий день об этой новости в Англии, где был в эмиграции, и услышав от гонца: «Сир, отныне Вы король!» — ответил: «Разве я доныне не был королем?» Он отказался признать предложенную ему конституцию и даровал другую, очень на нее похожую, но исходящую не от народного представительства, а от него самого). Несмотря на это, он так и не короновался; по косвенным свидетельствам современников, Людовик XVIII полагал, что его подданные, прошедшие Революцию и Империю, сочтут, что «он хочет стать королем в большей мере, чем они хотят». Брат и наследник Людовика XVIII, Карл X, последний французский король из старшей линии Бурбонов, еще до восшествия на престол был центром притяжения ультрароялистов. Он обостренно воспринимал идеи Реставрации, считая ее целью не просто восстановление Бурбонов на троне, но возвращение принципов священной монархии, как они воспринимались не только до начала Революции, но и до начала широкого распространения идей Просвещения. 29 мая 1825 г. он совершил торжественный обряд коронации в Реймсском соборе, а 31 мая — возложение рук на золотушных (здесь также выдавались свидетельства об исцелении, причем после тщательного медицинского обследования; из 121 золотушного исцелились, по разным данным, от 5 до 11 человек). Эта церемония вызывала насмешки не только в кругах оппозиции, но и среди придворных: по свидетельству прессы, в заполнившей собор толпе раздавалось: «Где моя ложа?» — то есть намеки на театральность, неподлинность происходящего.