Майкл Грант - Греческий мир в доклассическую эпоху

На Эгине имелся большой храм Аполлона (от него сохранились лишь незначительные фрагменты), а по соседству с ним, на мысе Колонна, — несколько более позднее и меньшее по размерам, но весьма знаменитое святилище Афайи (догреческой богини, затем отождествленной с Афиной). На месте храма до сих пор возвышаются его колонны; сохранились и мускулистые скульптуры с фронтона (ныне в музеях Мюнхена и Афин), принадлежащие по меньшей мере к двум разным стилям и относящиеся, возможно, к 520–500 гг. до н. э. — если только изваяния второго мастера не созданы десятилетием или двумя позже. Эти скульптурные группы, в которых чувствуется и пелопоннесская основательность, и ионийско-аттическое изящество, изображают сцены Троянской войны и предвосхищают будущие возможности круглой (отдельно стоящей) скульптуры. Да и в бронзовой скульптуре эгинцы успели утвердить свое первенство; в этой области славился ваятель Онат. Говорили, что он, а еще Каллон и Глав-кий, превосходили всех прочих в изображении обнаженного мужского тела.

Нередко возникало соперничество между Эгиной и Самосом, особенно в Навкратисе — торговом городе в Египте, — где из всех раннегреческих полисов имела представительство одна только Эгина. Но наконец наступала неизбежная пора, когда сломить морское и торговое могущество Эгины, расположенной в столь неуютной близости, вознамерились Афины. Уже Солон принимал законы, призванные ограничить эгинскую торговлю 46, вследствие чего островитяне заключили союз сначала со спартанцами (хотя неясно, сделалась ли Эгина в действительности членом Пелопоннесского союза), а затем с Беотийским союзом. Но после того, как этот союз, вместе с Халкидой, понесли поражение от афинян в 506 г. до н. э., — Афины встряли в неизбежную «необъявленную войну» с Эги-ной — в продолжительную и непримиримую борьбу. Олигархам, господствовавшим на Эгине, и демократически настроенным афинянам было не столковаться между собой. Позднее Пиндар восхвалял эгинскую эвномию, власть богачей. А Геродот в начале V века до н. э. передавал, что они убили 700 представителей демоса — то есть сторонников более широкой формы правления 47.

Столь враждебное отношение эгинского правящего класса к Афинам означало, что, когда афиняне как будто собирались вступить в столкновение с Персией, им не приходилось ожидать помощи от все еще нерушимой Эгинской державы, — а ту, в свой черед, легко было заподозрить (быть может, справедливо) в сочувствии персам, которые могли бы истребить ее недружелюбных соседей-афинян. После того как афиняне выказали вражду по отношению к персам, выслав двадцать кораблей в помощь Ионийскому восстанию (499–498 гг. до н. э.), — они вскоре пошли на попятный и спешно увели из Малой Азии свой флот, — опасаясь, как бы Эгина с его отсутствием не учинила какой каверзы.

Избрание в 496 г. до н. э. афинским архонтом Гиппарха (по-видимому, члена семьи Писистрата, чей сын и ближайший преемник носил то же имя) свидетельствует о том, что в городе еще сохранялось некоторое влияние проперсидской партии. С другой стороны, многие афиняне были повергнуты в скорбь, когда пришла весть о поражении Ионийского восстания и последовавшем за ним взятием Милета (494 г. до н. э.). А спустя год (или чуть позже) трагический поэт Фри-них, сочинивший драму на этот сюжет, был подвергнут штрафу за то, что напомнил о бедствии, постигшем милетских друзей.

Тем временем персы ничуть не забыли афинянам их враждебного вмешательства в мятеж и вознамерились им отомстить. Так была подготовлена почва для греко-персидских войн. Почувствовав их приближение, дальновидный молодой Фемистокл, будучи архонтом в 493 г. до н. э., или занимая позже какую-то другую должность, начал превращать Пирей в укрепленный порт. Безусловно, причины, подвигшие его на столь решительный шаг, носили смешанный характер. Одной из причин была персидская опасность, другой — развитие торговли. Но дополнительным побуждением стал страх перед эгинцами и желание устоять против них, — особенно, вздумай они нанести Афинам удар в спину, когда персы приведут свою угрозу в исполнение. И этот страх не исчезал до тех пор, как афиняне наконец не захватили остров — уже спустя два с лишним десятилетия после окончания греко-персидских войн 48.

Пелопоннес — обширный и, по большей части, гористый полуостров в Южной Греции, отделенный от остального материка Коринфским перешейком — Истмом. Греки толковали его название как ШХопсх; ут}оо; — остров мифического Пелопса, внука Зевса, чьи потомки Пелопиды (среди них был и Агамемнон), по преданию, царили в Микенах или Аргосе.

Главными областями, на которые делился Пелопоннес, были Арголида, Ахайя, Элида, Аркадия, Лакония и Мессения. Треугольная Арголида лежала в северо-восточной части полуострова; с северо-востока и юго-запада к ней примыкали горы, а с юга простиралось море. Город Аргос располагался неподалеку от развалин бронзового века — бывших дворцов-крепостей Микен и Тиринфа, — и его тень смутно отразилась в Микенском царстве Агамемнона Гомеровой Илиады, где вся эта область названа Аргосом (что означало, по-видимому, просто «равнина» — центральная равнина, составлявшая ядро Арголиды).

Город Аргос, образованный цитаделями на вершинах двух холмов — Аспида и Ларисы, — находился в южной части этой равнины. Это место было заселено с доисторических времен и играло важную роль в бронзовом веке, чтб лишний раз подтвердили недавние раскопки. Отзвуки этого древнего могущества сохранились в преданиях, окружающих царя Ад-раста. Согласно мифологии, он был сыном царя Талая, а после всего изгнания в Сикион и возвращения в Аргос возглавил поход Семерых против Фив, а позднее совершил и второй набег на этот город, уже с эпигонами («рожденными позже» — то есть сыновьями вождей, павших в первом походе); обе войны стали предметом множества сказаний. Внуком Адраста был Диомед, который в Гомеровой Илиаде правил Аргосом, будучи подвластным царю Микен Агамемнону, а позже играл важную роль в Троянской войне; после ее окончания скитался по западным краям.

После краха Микен и Тиринфа Аргос, по преданиям, подпал под власть мифического Темена и его сына Кисса, слывших потомками славнейшего из всех греческих героев — Геракла, сына Зевса и Алкмены, который совершил много доблестных подвигов ради человеческого рода и чтился как победитель зла и верный помощник 1. Доряне любили называть свое переселение «возвращением» Гераклидов (Глава I и примечание 7; это подразумевало, что они следуют по пятам Гераклова сына Гилла, а следовательно, являются потомками самого героя); подобные выдумки были чрезвычайно распространены в Аргосе, лелеявшем предания о том, что Геракл родился по соседству, в Тиринфе.