Жорж Вигарелло - История тела Том 1 [От Ренессанса до эпохи Просвещения]

Гигиенические упражнения должны быть простыми и ежедневными — ходьба, преодоление некоторого расстояния. Возможность заняться ими существует всегда, они легко доступны, не требуют ни особого времени, ни пространства. Так, около 1680 года Бриенн описывает, как дипломат Шаню в качестве разминки «собственными руками возделывал свой огород» [726] Loménie de Brienne L.H. de. Mémoires. Paris, 1916. R 181. , что удивляет некоторых его посетителей, поскольку такое занятие считалось слишком низким, однако оно позволяло поддерживать «незаметное испарение» [727] Об открытии этого испарения см. ниже. , регулярность и размеренность эманаций. Мадемуазель де Монпансье в 1679 году так описывает свои упражнения: после нескольких месяцев «малоподвижного образа жизни, вредного для здоровья», она временно обосновывается в Понсе, где ее досуги посвящены не охоте или игре в волан, но прогулкам; ходьбы по холмам вполне достаточно для удовлетворения гигиенических требований. «В Понсе… хороший воздух, вы будете там не на виду и сможете гулять столько, сколько захотите» [728] Montpensier Mlle de. Mémoires. P. 206. . Оздоровительные упражнения ограничиваются тем, что приводят в движение гуморы, они не выходят за пределы повседневных занятий.

Все это имеет и другие последствия, связанные с формой и содержанием предлагаемых движений: к примеру, поскольку важное значение приписывается внутреннему трению, благодаря которому выводится жидкость и укрепляется плоть, то возникает идея пассивного трения, провоцируемого другими способами передвижения — тряской при езде в карете, на лошади, в лодке. Результат один: части тела сталкиваются друг с другом, обеспечивая равновесие гуморов, подогревая или «осушая» телесные соки. Госпожа де Ментенон формулирует эту идею без затей, когда советует своему брату «есть мало, но часто» и, главное, «прогуливаться на лошади, в коляске и в лодке, немного ходить пешком» [729] Maintenon Mme de. Lettres. Paris, 1752. T. II. R 247. . Медики XVI–XVII веков выражаются более ученым манером, различая движения, имеющие «внутреннюю причину» и «внешнюю причину»; предпочтительным считается сочетание обоих типов: «Верховая езда есть движение, обладающее внешней причиной и внутренней причиной», и, если оно «спокойное и плавное», то предохраняет человека от множества недугов [730] Monteux H. de. Conservation de la santé et prolongation de la vie. P. 127. . Умеренное движение способствует незаметному испарению, а провоцируемое им трение воздействует на более тонкие гуморы.

Чтобы оценить специфику упражнения, подразумевающего только воздействие на гуморы, возьмем в качестве примера корсет. Традиционное использование этого жесткого каркаса, основанное на уверенности в том, что только он может гарантировать прямую посадку и контролируемый рост, говорит о любопытном безразличии к мускулам. Заключать в эту конструкцию — как того в XVII веке требовал обычай — отпрысков благородных и буржуазных семей и утверждать, что это делается ради того, чтобы «гарантировать прямую осанку» [731] Glisson F. A Treatise of the Rickets. London, 1668. P. 3. Глиссон имеет в виду профилактическую, а не терапевтическую функцию. , — значит придавать большее значение «формовке» тела при помощи внешней лепки, чем при помощи внутренней динамики; значит отдавать предпочтение возможностям аппарата, а не силе мускулов. Представления эти глубоко укоренены: их разделяет госпожа де Ментенон, которая советует своим ученицам «всегда носить корсет и избегать всяческих излишеств, столь обычных в наши дни» [732] Цит. по: Libron F., Clouzot H. Le Corset dans l’air et les mœurs du XVIIe au XIXe siècle. Paris, 1933. P. 32. . И госпожа де Севинье, которая считает, что ее внуку стоит носить костяной корсет, поскольку, как ей кажется, тело у него «весьма слабое и может плохо обернуться» [733] Письмо от 23 июля 1676 г. (Sévigné Mme de. Correspondance. T. II. R 347). . И Морисо, акушер королевы в середине XVII столетия, настаивавший на абсолютной необходимости свивальника для младенцев и корсета для детей, особенно для самых маленьких, «чтобы придать тельцу прямую выправку, самую приличную и подходящую для человека, и чтобы приучить его стоять на двух ногах, иначе не исключено, что он будет ходить на четырех» [734] Mauriceau F. Maladies des femmes grosses… et indispositions des enfants nouveaunés. Paris, 1648. P. 472. . Корсет гарантирует не только осанку, но и «нормальную» ходьбу. Его следует носить, пока не окрепнут кости: так, Людовик XV избавился от корсета лишь в одиннадцатилетнем возрасте [735] См.: Antoine M. Louis XV. Paris: Fayard, 1989. P. 65. .

Тело движущееся, играющее, конечно, возбуждает эмоции и страсти. Игра опьяняет, будит чувства, и это порой вызывает тревогу. Но она же облегчает процесс очищения, поскольку приводит в движение гуморы, регулирует потоки. Исключительное внимание к влиянию физической активности на телесные жидкости оставляет в тени те факторы, которые могли способствовать измерению ее воздействия на мускулы и функции. Упражнения еще не воспринимаются как способ прямого исправления морфологической структуры. В XVI, как и в XVII столетии, они еще не превратились в целенаправленную работу, оставаясь беспорядочными всплесками активной деятельности.

В XVIII веке изменяется конфигурация жестов и их репрезентация. Свойственное классической эпохе представление о физических упражнениях переживает тройное — научное, культурное и социальное — изменение. Во–первых, решающую роль начинают играть мера и эффективность: расчет сил, ожидание результатов и достижений; небывалое место отводится развитию и совершенствованию. В большей степени, чем ранее, тело становится объектом замеров и учета. В большей степени, чем ранее, реальность чисел заставляет думать о балансе, о полученном результате. Более инструментальная картина мира постепенно приводит к новой оценке роли движения. Во–вторых, значительное внимание уделяется теперь коллективу, силе людей и населения. Общество берет на себя миссию воздействовать на человеческие тела. Искусство «совершенствования человеческого рода» [736] Faiguet de Villeneuve J. L’Économie politique. Projet pour enrichir et pour perfectionner l’espèce humaine. Paris, 1763; Vandermonde Ch.–A. Essai sur la manière de perfectionner l’espèce humaine. Paris, 1766; Millot J.–A. LArt d’améliorer et de perfectionner les hommes. Paris, 1801. заявляет о себе не только как о медицинском, но и как о политическом проекте. В большей степени, чем ранее, тела подлежат коллективной мобилизации. В большей степени, чем ранее, гигиена призвана быть проектом физического обновления. Для этого должно измениться представление о теле. В–третьих, появляется новая система репрезентаций телесных функций: постепенно уходят отсылки к гуморам, подчеркивание роли волокон и жил; все большее предпочтение — по сравнению с простым анатомическим любопытством — отдается изучению физиологии, больший интерес вызывают механизмы раздражения, нежели механизмы очищения. Для новой легитимации физических упражнений необходимо было забыть о гуморах, за которые так долго держалась старая школа последователей Гиппократа и Галена, и открыть слегка мистические достоинства тонуса и чувствительности.