Олекса Гайворонский - Повелители двух материков. Том. 1: Крымские ханы XV— XVI столетий и борьба за наследство Великой Орды

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 254;

А. А. Новосельский, Борьба Московского государства с татарами, с. 20–21.

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 257. К тому времени Шах-Али, владевший Касимовым, умер, и Иван предлагал Девлету Гераю женить кого-нибудь из ханских сыновей или внуков на его родственнице (Н. М. Карамзин, История государства Российского, кн. III, т. IX, Санкт-Петербург 1843, с. 66; В. В. Вельяминов-Зернов, Исследование о касимовских царях и царевичах, с. 486).

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 254–255;

А. А. Новосельский, Борьба Московского государства с татарами, с. 24, 27;

Н. А. Смирнов, Россия и Турция в ХIV-ХVII вв., «Ученые записки Московского государственного университета», вып. 94, 1946, с. 94;

В. В. Трепавлов, История Ногайской Орды, с. 351–353.

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 253, 257.

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 257.

H. Inalcik, The Origin of the Ottoman-Russian Rivalry, p. 68;

A. N. Kurat, The Turkish Expedition to Astrakhan'in 1569 and the Problem oj the Don-Volga Canal, «The Slavonic and East European Review», vol. 40, 1961–1962, p. 12–15;

A. Bennigsen, L'expedition turque contre Astrakhan en 1569, «Carriers du monde russe et sovietique», vol. VIII, nr. 3, 1967, p. 432, 433;

H. C. d'Encausse, Les routes commerciales de l'Asie centrale et les tentatives de reconquete d'Astrakhan, «Cahiers du monde russe et sovietique», vol. XI, nr. 3, 1970, p. 410;

П. А. Садиков, Поход татар и турок на Астрахань 1569 г., с. 142, 146;

Н. А. Смирнов, Россия и Турция в ХVI-ХVII вв., с. 94–95.

О. Акчокракли, Про перший проект споруди Волго-Донсъкого канала у XVI сторіччі, «Східний світ», № 2,1928, с. 188–189;

В. Д. Смирнов, Крымское ханстно, с. 324;

H. Іnalcik, The Origin of the Ottoman-Russian Rivalry, p. 72;

A. N. Kurat, The Turkish Expedition to Astrakhan'in 1569, p. 14.

Посольство Ивана Новосильцева в Турцию (1570), в кн.: Записки русских путешественников ХVI-ХVII вв., Москва 1988, с. 204;

Н. А. Смирнов. Россия и Турция в ХIV-ХVII вв., с. 100;

П. А. Садиков, Поход татар и турок на Астрахань 1569 г., с. 142.

В. Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 325.

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 252;

П. А. Садиков, Поход татар и турок на Астрахань 1569 г., с. 143

H. Inalcik, The Origin of the Ottoman-Russian Rivalry, p. 73–75;

A. N. Kurat, The Turkish Expedition to Astrakhan'in 1569, p. 15;

A. Bennigsen, L'expedition turque contre Astrakhan, p. 433–434;

Н. А. Смирнов, Россия и Турция в ХIV-ХVII вв., с. 94–95.

С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. VI, с. 257;

Н. А. Смирнов, Россия и Турция в ХVI-ХVII вв., с. 95;

П. А. Садиков, Поход татар и турок на Астрахань 1569 г., с. 147.

Крым-Гирей был племянником хаджи-тарханского хана Ак-Копека и близкого родства с крымской династией не имел. Известно, что еще в 1552 году он вел переговоры с московским двором о поступлении на службу к царю. Результат этих переговоров и дальнейшая судьба Крым-Гирея неизвестны (С. С. Kennedy, Thе Juchids оf Мuscovy, р. 120), но появление его имени в связи с волжской кампанией 1569 г. позволяет предполагать, что после падения Хаджи-Тархана он переехал в Стамбул вслед за своими родичами, последними хаджи-тарханскими ханами Ямгурчи и Дервиш-Али (A. N. Kurat, The Turkish Expedition to Astrakhan in 1569, p. 12).

В связи с упоминанием Крым-Гирея представляется уместным пояснить особенности употребления в этой книге династического именования крымских ханов. Оно происходит от личного имени , которое было распространено среди тюркских народов и время от времени встречается в самых разных источниках. В период, рассматриваемый в этой книге, такое имя носили, помимо упомянутою хаджи-тарханского султана, ширинский бей (Кутлу-Гирей), сибирский султан (Ахмед-Гирей), казахский хан (Гирей), кумыкский шамхал (Гирей), приближенные Менгли Герая (Кирей и Кирей-Сеит). Это далеко не полный список Гиреев, которые не принадлежали к ханской династии Крыма. Во всех подобных случаях это имя выступает не как родовое, а как индивидуальное, принадлежащее конкретному человеку и не передававшееся по наследству.

Вероятно, именно в качестве личного имени имя было дано и Хаджи Гераю, сыну Гияс-эд-Дина. Ни один из его сыновей впоследствии «Гераем» не звался — за исключением Менгли, который сделал личное имя отца родовым именованием, присоединив его к собственному имени и именам своих потомков. С тех пор, как известно, каждый представитель ханского рода носил именование, состоящее из индивидуального и родового компонентов. Разница в смысловой нагрузке обоих компонентов делает, на мой взгляд, более верным их написание без дефиса и склонение каждого из них по отдельности (согласно правилам, применяемым к прочим двучленным именованиям из личного и фамильного имен). Те имена, в которых компонент «Гирей» используется как составная часть индивидуального имени, мне представляется уместным писать через дефис, как составные имена («Крым-Гирей», «Кутлу-Гирeй» и т. д.).

Наконец, следует сказать и о произношении имени . В различных тюркских языках огласовка приведенного арабского начертания неодинакова. В языках кыпчак-ской группы (как, например, в языке тюрок Золотой Орды) его чтение приближалось к «Кирей» / «Гирей», тогда как в языке османской Турции — к «Гирай» / «Герай». При попытках выяснить, какой из этих двух вариантов употреблялся в самом Крыму (по крайней мере, в языке его официального делопроизводства), напрашивается предположение о том, что изначально в употреблении бытовал архаичный кыпчакизированный вариант «Гирей», который со временем (предположительно, с середины XVI века) сменился более поздним османизированным «Гирай». Детальное рассмотрение этого вопроса — предмет отдельного научного исследования с привлечением широкого обзора источникового материала и надлежащим аппаратом ссылок; здесь же в качестве краткого комментария приведу лишь основные тезисы.

Язык памятников письменности, созданных в Крымском Юрте на раннем этапе его существования (XV — первая половина XVI веков), обнаруживает заметное влияние кипчакских наречий. Это влияние, вероятно, определяло нормативную форму огласовки написания как «Гирей». Впоследствии, по мере внедрения в крымское делопроизводство традиций, позаимствованных из османской среды, наблюдается и постепенная османизация языка ханских документов, что становится заметным к середине XVI столетия. По мере введения османской лексики, вероятно, входила в практику и характерная для османского произношения огласовка слов; в этом случае ханское именование должно было зазвучать на новый манер: «Гирай».