Фрэнк Коллин - Уцелевшие атланты

Плиний Старший подтверждает указанную Марцеллом связь гуанчей с Атлантидой, сообщая, что гуанчи были не кем иным, как детьми людей, переселившихся на Канарские острова после того, как в океане затонула их собственная столица. Греческий философ-неоплатоник Прокл писал в 410 году, что рассказ об Атлантиде до сих пор циркулирует среди жителей «Блаженных Островов», которые находятся всего в одном дне плавания от побережья Мавритании. Восемь веков спустя — и за четыре столетия до того, как на Канарских островах впервые высадились португальцы, монах Космо описывал Канарские острова в своей «Христианской топографии» как «земля, где люди жили до Всемирною Потопа». Можно еще добавить, что арабский географ Идриси описывал Канарские острова в своих трудах примерно в то же время, что и Космо. А Дон Иниго, летописец покорения Канарских островов испанцами в начале XVI века, указывает, что знать гуанчей заявляла испанцам, что ведет свое происхождение от первых царей Атлантиды.

Аборигены Канарских островов с воодушевлением встретили испанцев (горькое разочарование от этой встречи наступило для них позднее), поскольку восприняли их появление как исполнение старинного пророчества о появлении «большого белого корабля», который пришлет к ним морской царь для того, чтобы восстановить былое величие их островов. Сохранялось ли это пророчество в народной памяти еще со времен расцвета империи Атлантиды? Возможно, это была память об обещании вернуться, которое действительно дал когда-то один из царей атлантов, но не сумел выполнить из-за гибели Атлантиды…

Как и атланты из диалогов Платона, гуанчи для того, чтобы вознести свои молитвы, также собирались в круг, в центре которого была установлена священная колонна. При этом они воздевали вверх руки и разворачивали ладони на манер древнеегипетских молящихся. Христианские завоеватели уничтожили все эти священные колонны гуанчей, но по крайней мере одна из них все же сохранилась, сейчас ее можно увидеть в городе Барранко де Валерон на острове Тенерифе. Согласно описанию Платона, храм Посейдона, располагавшийся в самом центре столицы Атлантиды, служил местом, где собирался совет царей для выработки и утверждения новых законов. Точно так же вожди и старейшины гуанчей собирались для выработки и утверждения новых законов и обсуждения самых важных вопросов в специальном месте, называвшемся «Тагорор» («Место Собрания»).

Другим примером влияния Атлантиды, словно сошедшим со страниц «Крития» Платона, является Эфегуэн. Этот необычный комплекс святилищ был стерт с лица земли завоевателями-христианами, однако надежные свидетельства из первых рук тех, кто видел его своими собственными глазами — например, воспоминания испанского офицера Галиндо, побывавшего на Канарских островах в конце XV века, — подтверждают связанный с Атлантидой характер их постройки. Здесь была воспроизведена концентрическая структура постройки, описанная Платоном как наиболее характерная для храмовой архитектуры Атлантиды. Эфегуэн состоял из двух концентрических стен — большая из них опоясывала меньшую, — в самом центре которых на возвышении стоял алтарь. Точно так же внутри концентрических стен столицы Атлантиды, в самом ее центре, стоял алтарь Посейдона. Чтобы завершить сравнение, следует добавить, что Эфегуэн был построен из камней красного, белого и черного цвета, повторяя ту самую цветовую гамму, которая, по Платону, больше всего ценилась атлантами и всегда использовалась ими при возведении любых построек, в первую очередь храмов.

Совершенно уникальная архитектура прекрасно сохранившегося древнего святилища гуанчей на острове Пальма повторяет то, что описано Платоном в рассказе о затонувшей столице Атлантиды. Близость Канарских островов к месту ее предполагаемого нахождения, вместе с воспоминаниями гуанчей о когда-то затонувшей цивилизации, убеждают в том, что описанное в «Критии» Платона — настоящая история, а не аллегория.

Нет никакого сомнения в том, что древнее святилище на Канарском острове Пальма и столица Атлантиды были возведены в рамках одного и того же архитектурного стиля. Монументальные каменные сооружения гуанчей — осязаемое доказательство того, что архитектурный стиль Атлантиды действительно существовал и был распространен именно в том районе Атлантического океана, куда Платон поместил его. В этом смысле остатки древних сооружений на Канарском острове Пальма — зримое материальное свидетельство существования цивилизации Атлантиды.

О присутствии атлантов говорят и другие археологические находки, сделанные на Канарских островах. На острове Гран-Канариа найдены гончарные изделия с ручками в виде стилизованных бычьих рогов, что предполагает критское влияние, хотя большая часть древней керамики, обнаруженной на острове Тенерифе, по заключению, сделанному специалистами Смитсонианского института в Вашингтоне, демонстрирует влияние этрусского искусства раннего периода. «Лабры», то есть обоюдоострые топоры, одинаково характерные и для минойской цивилизации Крита, и для этрусков, также встречаются в изобилии на Канарских островах. На Тенерифе встречаются «тумули», выложенные из камня погребальные холмы, в которых укладывали после смерти «Guanche Sigones», то есть «Избранных Благородных Людей». Точно такие же погребальные холмы характерны и для этрусков.

На острове Пальма до сих пор сохраняется традиция исполнять доисторический танец «канарио», в котором участвует вся деревня и который весьма похож на иудейскую «хору». Последняя сама является единственным сохранившимся до наших дней образцом подобного танца, распространенного в доантичные времена по всей Малой Азии и, как считают, бывшего особенно популярным среди троянцев в конце бронзового века, три тысячелетия тому назад. Странный обычай поклонению козлу среди гуанчей имеет аналог среди дарданийцев — кровных родственников и союзников троянцев. «Файсаги», жрецы гуанчей, исполнявшие одновременно роль судей, имели церемониальные посохи «анепа», соответствующие их рангу и иерархии, которые являются точным эквивалентом посохов-«литуусов», использовавшихся хеттскими, этрусскими и троянскими авгурами.

Все эти затронувшие Канарские острова в глубокой древности веяния германской, берберской, египетской, латинской, минойской, хеттской, троянской и этрусской культуры, архитектуры, языков не могли одновременно все вместе прибыть сюда с востока. Скорее все произошло наоборот — эта мощная, чрезвычайно богатая и разнообразная культура в массовом порядке пришла на восток с запада, с Атлантики, затронув по пути Канарские острова и распространившись и среди берберов, и египтян, и древних римлян, и жителей Крита, и хеттов, и троянцев, и этрусков. Спровоцировать столь мощное и массовое «переселение» огромной культуры и людей, которые несли ее, могло лишь одно: жуткая природная катастрофа, сделавшая невозможным их дальнейшее существование у себя на родине.