Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 2

Исторически возникнув, психическое отражение развивалось, восходя на все более высокие уровни и становясь общей предпосылкой появления психики человека. Филогенетически наиболее ранними являются осязательные и химические рецепторы, связанные с питанием животных и с их движением в среде. Позднее развились дистантные анализаторы слуха и зрения.

Первоначальной формой психического отражения были ощущения. Ощущение можно определить как превращение энергии внешнего раздражения в особый отражательный процесс в мозгу, характеризующийся формированием образного отражения свойств раздражителя. Начальные этапы становления, например, органа зрения показывают, что примитивность строения световоспринимающего аппарата у низших животных исключала возможность более сложного зрительного отражения, чем ощущение. Так, у моллюска-блюдца (Patella) этот аппарат представляет собой небольшое углубление, стенки которого имеют чувствительные к свету клетки. Такое устройство позволяет различать лишь общее направление нахождения источника света; изображения предмета, т. е. зрительного восприятия, здесь нет .

Отражение отдельных свойств среды анализаторами высших животных осуществляется весьма тонко. Насколько высока способность различения звуков анализатором собаки, можно судить по тому, что в опытах животное в состоянии отличать тон в 500 колебаний в секунду от тона в 498 колебаний. Столь же тонко различение собаками интенсивности световых раздражений: при последовательном предъявлении они различают все 50 номеров циммермановской шкалы ахроматических цветов от белого до черного.

Замечено, что способность животных отражать отдельные свойства среды развивается неравномерно и во многом зависит от конкретных экологических условий. Биологически важные раздражители при длительном действии на животных определяют специфическую направленность совершенствования функции и структуры соответствующих анализаторов. Например, у птиц, живущих в открытом поле вроде жаворонков, особое развитие получила способность зрительного различения предметов, а у лесных птиц на первом месте по уровню анализа находится слуховой анализатор. Это свидетельствует о том, что развитие отражательной функции анализаторов по характеру и содержанию обусловлено взаимодействием организма с внешней средой, т. е. имеет строго объективную детерминацию. Приспособительное значение таких явлений не требует пояснений.

Закономерно возникнув, психическое отражение столь же неуклонно развивалось и переходило к более сложным формам своего проявления. Это обусловливалось характером самих природных раздражителей, каждый ив которых оказывается диалектически противоречивым: одновременно и простым и сложным. Например, отдельно взятый тон кажется простым раздражителем, но он обладает определенной силой, высотой, длительностью звучания, обертонами, т. е. состоит из нескольких могущих меняться компонентов. Они могут иметь биологически существенное сигнальное значение для животного: изменения силы, высоты и тембра звука оказываются ориентирами в отношении издающего звуки хищника, который может приближаться или удаляться. Выходит, что даже отдельный признак хищника выступает как своеобразный комплекс. Кроме того, надо учесть, что все вещно оформленные предметы обладают рядом признаков: формою, цветом и т. д. Поэтому условия существования требовали и требуют реакции животных и на комплексные раздражители, различения их друг от друга. А это предполагает выработку и более сложных психических отражений среды.

Поскольку психические процессы включены как особая интегральная и центральная часть в условные рефлексы, то развитие способностей анализаторов к отражению среды в форме сложных чувственных комплексов и можно выяснять путем изучения условных рефлексов животных, стоящих на разных эволюционных ступенях. Опыты показали, что способность различения комплексных раздражителей филогенетически прогрессирует. Например, комплекс звуков, состоящий из шипения, высокого тона, низкого тона и звонка, собака отличает от звукового комплекса, в котором даются те же звуки, но с перестановкою местами средних элементов комплекса, т. е. высокого и низкого тонов. Правда, для собаки такой анализ очень труден. Обезьяны же с подобными задачами справляются легко. Формирование рефлексов на комплексные раздражители есть одновременно образование связи между психическими процессами как отражениями разных сторон вещей. Это и есть формирование восприятий, целостных образов предметов внешнего мира. Они являются более сложной и высокой формой психического отражения, получающейся в результате синтеза ряда ощущений.

В дальнейшем прогрессировании форм психического отражения существенную роль играло развитие способности нервной системы сохранять следы прошлого функционирования анализаторов. Следовые явления – основа памяти, в наличии которой у животных не может быть сомнений.

Благодаря следам в нервных структурах мозга высшие животные могут воспроизводить прежние восприятия; иначе говоря, они могут иметь представления как особую форму психического отражения среды. Это допускали Ф. Энгельс и И. П. Павлов. Такое мнение подтверждают опыты по выработке у животных так называемых отсроченных реакций. Животному (например, собаке) показывалась лакомая пища, которая затем на его глазах опускалась в одну из внешне одинаковых и поставленных в ряд кормушек. Несколько позднее животное получало доступ к кормушкам; его задача состояла в том, чтобы выбрать нужную кормушку с пищей. В ходе опытов эта задача успешно решалась. Наличие связи между образным восприятием определенной кормушки с представлением вида опускавшейся в нее ранее пищи в таких опытах несомненно.

Каждое отдельное представление животного связано с действием какого-либо непосредственного внешнего раздражителя, причем интервал времени между раздражением, оставляющим след в мозгу (например, показ пищи), и воздействием другого раздражителя, оживляющего этот след (вид кормушки), не должен быть длительным. Представления животных вплетены в цепь действия раздражителей. Животные не могут строить многозвенные сочетания из представлений и мысленно ими оперировать без прямых воздействий внешних раздражителей. В отличие от этого люди последовательно связывают представления в сложные ряды и сочетания, и при атом одно представление вызывает другое без воздействии в каждом таком звене внешнего объекта.

Конечно, и у людей для оживления следов и воспроизведения представления должен быть импульс со стороны какого либо объекта, но затем процесс развивается цепным порядком и люди могут мыслить представлениями. У животных это дано лишь в зачаточном виде.