Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 1

Перед нами стоит еще один вопрос, связанный с проблемой порядка категорий в марксистской логике, который необходимо решить. Этот вопрос заключается в следующем. Мы знаем, что категории логики объективны, что они отражают всеобщие закономерности развития материальной действительности. Спрашивается, соответствуют ли порядок и связь категорий порядку следования всеобщих законов в самой действительности? Соответствуют ли переходы категорий только истории познания или также и истории предмета познания? В изложении теории логики, например, категории качества и количества предшествуют категориям причинности и взаимодействия. Спрашивается, действительно ли имели место в материальной действительности сначала общие связи качества и количества и лишь, затем возникла случайная связь вещей? Конечно, такое упрощенное решение вопроса было бы неверным. У читающих Гегеля, благодаря отождествлению им категорий логики с действительностью, может создаться иллюзия того, что следование категорий друг за другом есть следование самих закономерностей в действительности. Гегель сам, однако, был далек от такого упрощения вопроса. Не нужно забывать, что у него в логике отсутствует время, что категории у него развиваются вне пространства и времени, в сфере «чистой» мысли. Их следование друг за другом, поэтому не есть следование во времени.

В теории марксистской логики говорить о вневременном развитии категорий, конечно, невозможно, но неверным также будет заключать в общем виде, что порядку возникновения логических категорий соответствует в реальной природе порядок возникновения каких-то особых предметов, кроме истории познания.

Значит ли это, однако, что порядок логических категорий не обусловлен законами природы? Конечно, нет. Ведь логические категории имеют объективный характер. Они отражают те связи и законы вещей, которые человечество открыло в материальной действительности на данной ступени развития познания.

Связь и последовательность логических категорий выражает как развитие логического познания, движущегося от абстрактного к конкретному, так и связь материального мира, который развивается также от абстрактных своих законов к законам конкретным. Логическая последовательность категорий представляет собою всеобщий закон развития и относится как к развитию познания, так и к развитию материальной природы. Об этом совершенно определенно высказываются и Энгельс и Ленин. Энгельс пишет, что «группировка форм мышления обоснована не только законами мышления, но и законами природы». То же пишет Ленин: «Отношения (переходы — противоречия) понятий — главное содержание логики, причем эти понятия (и их отношения, переходы, противоречия) показаны, как отражения объективного мира. Диалектика вещей создает диалектику идей, а не наоборот».

Итак, существует соответствие между связью логических категорий и связью законов материального мира. Именно соответствие, а не тождество. Другими словами, порядок следования категорий не может полностью соответствовать порядку развития законов природы. Каково же тогда соответствие между ними?

Если взять, например, категории бытия и сущности, или общего и частного, то совершенно ясно, что связь между ними есть связь только историко-познавательная. Нельзя сказать, что сначала в природе существовали законы бытия, а потом появились законы сущности, или сначала в действительности имели место общие законы, а потом появились частные. Познание отношений бытия действительно предшествует во времени познанию отношений сущности, но в самой материальной действительности нет бытия без сущности, и не может быть общего без частного. Соотношение между законами движения материи с самой действительностью — есть соотношение соподчинения, субординации. Так, качество связано с количеством, количество есть формальная абстракция, если его брать оторвано от качества; качество и количество внутренне связаны и образуют единство в категории меры. В самой действительности все эти категории даны в единстве, в субординации, которая заключается в том, что качество и количество подчинены мере. Это относится и к другим категориям.

Мы должны, однако, заметить, что вышеизложенное ни в коем случае не следует понимать в том смысле, что в самой действительности не возникает новых закономерностей, новых связей вещей, которые не нашли бы свое отражение в новых категориях логики. Материальная природа изменяется, развивается; создает новые связи, новые законы отношений, и было бы странно, конечно, утверждать, что эти новые законы не приводят к изменению самих логических категорий и их конкретизации. Так возникновение жизни, общества, капитализма, социалистической революции представляет собою возникновение новых закономерностей в природе, которые, конечно, находят свое отражение в развитии логических категорий.

Как, однако, согласовать последнее положение с тем, что мы выше утверждали, т.е. с тем, что в природе мы имеем не историческую последовательность категории, а только их связь в субординации?

Для решения этого вопроса вспомним, что представляет собою логика. Она — отражение в нашем сознании всеобщих законов действительности, имеющее место на определенной ступени общественного развития. В формальной логике на определенной ступени общественного развития нашли отражение всеобщие законы мира в их статическом неподвижном состоянии. Отсюда формальная логика представляла собою систему категорий, в совокупности охватывающих всеобщие связи природы, поскольку они даны в своей неподвижности, статичности. В новое время, начиная от XVI столетия, в связи с развитием производительных сил и появлением на политической арене класса буржуазии было разбито статическое, консервативное мировоззрение средневековья. Природа раскрылась взору человечества, как движущаяся материя. Движение, однако, понималось в механистическом смысле. Отсюда, логика нового времени представляла собою отражение в нашем сознании механистического движения в виде определенной системы категорий. Наконец, XIX в., характерный колоссальным развитием техники, ростом рабочих движений, бурными революциями, раскрыл нам природу и общество в новом свете, как развивающиеся. Гегель обобщил научный опыт своего времени и в своей философской системе раскрыл в форме системы логических категорий идею развития. Он сделал это идеалистически. Развитие у него носит формальный характер, ибо оно не есть развитие материальной природы. Но система категорий, выражающих идею развития, должна представлять собою отражение в нашем сознании всеобщих законов развития материального мира, а не Гегелевского абсолютного духа. Однако, логика марксизма должна быть и не может не быть относительной системой категорий. Теперь, становится более ясным кажущееся противоречие между теоретико-познавательным решением вопроса о последовательности логических категорий и решением, так сказать, онтологическим, т. е. таким, в котором последовательность категорий отождествляется с последовательностью в предмете познания. Последовательность категорий в пределах данной системы, так же как и переход одной формы логики в другую, является отражением истории нашего познания, истории общественной практики. Это отражение истории сознания есть, однако, одновременно отражение развития действительности, поскольку последняя наполняет систему категорий конкретным содержанием, дает логическим категориям жизнь, заставляет их развиваться от абстракции к конкретности, преодолевать свои односторонности и схватывать развивающуюся действительность во всей ее полноте. Логические категории отражают те закономерности, которые имеют место во всяком развитии. Где бы ни имело место явление развития, какую бы форму развитие не принимало, оно всегда будет означать единство противоположностей, единство качества и количества, единство общего и частного и т. п. Идет ли речь о развитии общества или развитии атома, развитие всегда будет содержать некоторое единство категорий, некоторую относительную систему их. Эта система категорий отражает — всеобщую связь природы, единство закономерности развития материального мира. Последовательность же категорий в этой относительной системе логики является результатом истории общественной практики и истории познания. Но вполне понятно, что нет развития вообще, что всякий процесс развития природы есть процесс конкретный, наполненный определенным содержанием. Если существует развитие туманности, то существует и развитие жизни, и развитие общества, развитие капитализма и т. п. Поэтому для отражения в логических категориях определенного характера развития недостаточно указать на общие категории. Недостаточно, например, для отражения в сознании развития общества указать просто на категорию единства противоположностей или категорию причинности. Ибо в развитии общества эти категории принимают конкретное содержание, становятся конкретными категориями. Причинность в мире неживых тел это — одна причинность, бедная, выражающая относительно несложную связь вещей, но причинность в общественных отношениях есть уже новая категория, содержащая новые конкретные связи. Категория причинности, таким образом, развивается, становится более конкретной, в зависимости от развития самой действительности. Гегель, например не ограничился тем, что указал связь качества с количеством. Он показал — как изменяются сами категории качества и количества в процессе развития истории человечества и истории познания. То же должно иметь место и в марксистской логике. Мы не можем ограничиться тем, что в истории познания вскроем сущность развития в категории единства противоположностей. Перед нами стоит задача раскрыть все богатство различных форм этого единства. Однако, характер различных форм этой категории, так же как и связь между этими формами, находится в зависимости не только от истории познания, но и от развития всей материальной действительности.